Путь Чести

Щукин Иван

Я кивнул, наблюдая, как бойцы рода Дёминых выбивают дверь и врываются внутрь дома. И тут же стало шумно.

Крики, вопли, звон клинков и отборный мат. А несколько раз где-то в глубине дома даже что-то рвануло.

Неожиданно на втором этаже распахнулось одно из окон. В проёме показался вражеский воин с луком в руках, но выстрелить не успел. Сразу три арбалетных болта буквально вбили его вглубь комнаты.

А почти сразу после этого что-то оглушительно рвануло на третьем этаже. Да так сильно, что языки пламени

повыбивали изнутри все стёкла вместе с рамами.

— Хренасе! — напряжённо выдохнул я. И обратился к боярскому сыну: — Кажется, там нужна помощь.

— Не, — отмахнулся он. — Это мой боец развлекается.

Больше практически ничего и не происходило. Крики и звон оружия ещё какое-то время были слышны, но и они быстро стихли. А затем наши воины вытащили во двор двоих человек. И если один из них был живым, хоть и слегка побитым, то второй… У второго отсутствовала голова и кисть правой руки.

— Пошли, — легонько хлопнул меня по спине Сильнов. — Всё кончено!

— Быстро как-то… — произнёс я, но только для того, чтобы хоть что-то сказать. Дело в том, что я узнал человека без головы. Ведь руку он потерял в поединке со мной. А теперь валяется тут, словно мешок с картошкой. Мне даже как-то не по себе стало. Нет, жалости не было. Эти ушлёпки сами виноваты. Сидели бы смирно, и ничего бы не было. Так что не жалел их. Скорее присутствовало сожаление. Ведь бояричу Каганову ещё жить да жить.

А рядом с обезглавленным телом на коленях стоит крепкий мужик со связанными за спиной руками. Насколько я понимаю — боярин Каганов.

Смотрит на мёртвого сына полубезумным взглядом и что-то шепчет себе под нос.

— Я же говорю — слабый род, — ответил на мою фразу Сильнов. — Вот если бы пришлось княжеский кремль штурмовать, то да — так быстро не получилось бы.

— Кремль? — удивился я. Даже от мыслей отвлёкся. — А справились бы?

— Не с такими силами, — отрицательно покачал головой боярский сын. — Кремль — твердыня серьёзная. И людей там много. А любая крепость именно людьми сильна!

За разговором мы подошли практически вплотную к обоим Кагновым. К мёртвому и пока ещё живому. И беседа как-то сама затихла.

Стоим, молчим, смотрим.

— Кто это сделал? — вдруг закричал Каганов и начал дёргаться, пытаясь разорвать путы.

— Это сделал ты, Руслан, — спокойно ответил ему боярский сын Сильнов.

Каганов поднял голову, нашёл взглядом говорившего и скривился от ненависти.

— Это сделал ты, — повторил дядя Саша, — когда послал своих родичей убить нашего боярича и нашу боярышню.

— Будьте вы все прокляты! — прошипел Каганов и отвернулся. Но затем встрепенулся, снова поднял взгляд и пообещал: — Вы все умрёте! Княгиня этого так не оставит. Я её человек! Её гвардеец! Вы все ответите за мою смерть и смерть моей семьи!

— Дерьмо ты ослиное, боярин, — презрительно скривился Александр Сергеевич. —

И княгиня сама решит, что с тобой делать. Живи пока.

— Я требую суда… — прошептал Каганов.

— Княгиня рассудит, — пожал плечами боярский сын

— Я требую суда поединком! — закричал пленный боярин

— Да? — удивился Сильнов. — Ну что же, так даже проще. Я согласен.

— Не с тобой, пёс! — покачал головой Каганов и расхохотался. — С ним!

Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. А на меня какая-то апатия навалилась. Я просто стоял и смотрел на обезглавленное тело младшего Каганова.

— И думать забудь! — отрезал Сильнов.

— Не тебе решать, пёс! — оскалился боярин. — Богам!

— Так бейся со мной, — в очередной раз проигнорировал оскорбление боярский сын.

— Я боярин, пёс! И боги знают это. Потому требую поединка с вашим господином. Но он может отказаться, — снова рассмеялся полубезумным смехом Каганов. — И тогда все будут знать, что боярич Дёмин трус, который прячется за своих людей!

— Все будут знать то, что я им скажу! — повысил голос Сильнов. — Так что закрой свой рот и не вынуждать убить тебя до суда.

Но боярин не испугался. Он сплюнул на землю и расхохотался полубезумным смехом.

Ну да — думает что отомстил. Надеется, что я сейчас откажусь и уроню свой авторитет среди бойцов рода.

И, в принципе, так и будет. Суд богов — дело такое. Откажешься и покроешь себя позором на всю жизнь. Если я хочу со временем действительно стать во главе Младшей ветви рода, то отказ перечеркнёт все мои планы. Да и в княжестве оставаться в таком случае тоже не имеет смысла. Все будут знать, что я трус.

Хотя на самом деле не всё так грустно. Он боярин с огромным боевым опытом и каким-то там рангом. А я всего лишь молодой боярич, что пороху не нюхал. Но…

Эта тварь хочет, чтобы нас рассудили боги! То есть переложить вину за мёртвого сына на кого-то другого. А заодно и отомстить. Но хрен там! Суд богов, так суд богов! Этот ушлёпок даже не догадывается, с кем связался!

— Как же вы мне надоели, со всем вашим чёртовым родом, — негромко произнёс я и, наконец-то, посмотрел на боярина Каганова. — Суд богов, говоришь? Ну что же — убью тебя лично!

— Маркус, ты чего творишь?! — схватив меня за плечо и повернув к себе лицом, зашипел Сильнов.

А вот находившиеся рядом воины явно повеселели. Зрелища хотят.

— А что ты предлагаешь, дядь Саш? — так же тихо огрызнулся я. — Отказаться и покрыть себя позором? Сам же сегодня про путь чести говорил…

— В данном случае этот путь ведёт к твоей смерти! — сквозь зубы прорычал боярский сын. — Он — мечник четвёртого ранга! Понимаешь, что это значит?

— Четвёртого? — немного опешил я. И идея поучаствовать в поединке сразу же потеряла всё свою привлекательность.