Путь к тишине. Часть 3
Шрифт:
— Не только.
— В этом списке не было главного — убийства! Вернее, убийств. Я уверен, что по Хортону настоящего расследования даже не проводили.
— Откуда такая уверенность?
— Если бы у Наблюдателей был на руках список его жертв, то сопоставить просто по карте первые из многочисленных убийств Наблюдателей со смертью Ирены Галати сумел бы самый тупой исследователь. Но никто ничего не сопоставлял, верно?
Митос не старался сдерживать эмоции, сейчас это представлялось лишним.
— Верно, — спокойно произнес Лафонтен. — Я увидел ответы на все вопросы, только прочитав
— Чего и следовало ожидать! — сказал Митос жестко. — Если Бессмертный убивает Наблюдателя, весь Орден готов встать на дыбы. Как же, наших бьют! А если Наблюдатель убивает Бессмертного, его осудят за нарушение присяги, но не за убийство. Вы не думаете, что именно здесь может быть корень ваших бед? Вы, ваши Академии, не учат будущих Наблюдателей видеть в Бессмертных людей. А эти люди, заметьте, имеют точно такое же право защищать свою жизнь от посягательств всяких Хортонов и Шапиро, как и любой обычный смертный. Просто делают они это не через суды и адвокатские конторы. Однако априорно полагается, что убийство Бессмертного как таковое даже и не преступление!
Лафонтен кивнул, молча соглашаясь с его мнением. И заметил будто вскользь:
— Применительно к Шапиро я сказал «причиной отставки», а не «основанием для ареста». Но в остальном вы правы.
Митос нахмурился. Эта покладистость Верховного была уже подозрительной.
— Сказанное вами не прибавляет чести ни мне, ни моей организации, — подчеркнуто ровно произнес Лафонтен. — Но, увы, приходится согласиться с каждым словом… На самом деле, я ожидал чего-то подобного.
— Я на старости лет становлюсь слишком предсказуемым, — хмыкнул Митос.
— Или я на старости лет становлюсь слишком догадливым, — в тон ему отозвался Лафонтен. — С учетом всего здесь сказанного, я хочу предложить вам возможность повлиять на те самые нравы молодых Наблюдателей, о которых вы рассуждали с таким жаром.
— Повлиять на нравы? — удивился Митос. — Каким же образом? Почитать лекции в вашей Академии?
— Нет. Как я уже упоминал, мы нашли виновников недавних безобразий. В скором времени они должны предстать перед судом Трибунала. Имя одного из них вам неизвестно и таковым останется. Второй — Джек Шапиро. Его дело Трибунал будет разбирать в ближайшую пятницу. На этом заседании я предлагаю вам присутствовать.
А вот к такому повороту Митос оказался не готов.
Лафонтен невозмутимо продолжил:
— Вашу безопасность я гарантирую на время вашего пребывания в штаб-квартире. Остальное будет зависеть от вас.
— Вы ведь понимаете, что я не могу выступать от имени всех Бессмертных, — осторожно сказал Митос.
— Конфликт произошел с вами, а не со всеми Бессмертными. Говорите за себя. Этого будет достаточно.
— Ваши коллеги это не одобрят… Что вам даст эта демонстрация?
— Возможность исправить ошибку, в которую вы только что ткнули меня носом, — сказал Лафонтен. — Вы — потерпевшая сторона. Вы имеете право и высказать свое отношение к происшедшему, и поучаствовать в решении судьбы вашего обидчика. Никакого секрета мы в данном случае не разглашаем, вы и так все о нас знаете. Ну и… дабы убедить вас в искренности наших
Митос прикусил губу, размышляя. Потом медленно кивнул:
— Туше. Очень хороший ход.
— Мы друг друга поняли.
Лафонтен взял со стола коробку с диском и поднялся:
— Вы принимаете мое предложение?
— Этого я не говорил, — сказал Митос, вставая, — но я обещаю подумать.
— Отлично. Если надумаете — в пятницу, в десять утра. Мой секретарь вас встретит.
Митос усмехнулся:
— Помню. Решительная девушка. Признаться, меня удивило, что она позволила вам явиться сюда в одиночестве.
— Дом под наблюдением. Пока я здесь, никто не сможет ни войти, ни выйти незамеченным.
— Вы же не забудете снять колпак?
— Не беспокойтесь, не забуду. Что ж, я доволен нашей беседой куда больше, чем вчерашней.
— Взаимно.
Проводив посетителя и заперев дверь, Митос прислонился к ней спиной и прикрыл глаза. Его охватило знакомое и безошибочное ощущение, что он снова вляпался по самые уши.
Черт бы побрал этих Наблюдателей!
*
— Он предложил тебе что?! — уставилась на него Кедвин. — Но это безумие!
Митос, лежа на диване и прикрывая рукой глаза, досадливо поморщился:
— Знаю. Но это еще и шанс, согласись. Шанс наконец развязать этот узел.
— И блестящая возможность лишиться головы! — язвительно заметила Кедвин. — Ты не знаешь, в котором подвале они прячут гильотину?
Митос приоткрыл глаза и глянул на нее из-под ресниц:
— Брось, Кедвин. Если бы они хотели меня убить, то сделали бы это без церемоний. С каких пор тебя одолела такая паранойя?
— Со вчерашнего дня, — ответила она, принимаясь нервно мерить шагами комнату.
Митос приподнялся на локте:
— Кедвин, вчерашнее ничего не меняет. Шапиро и его присные — кучка отщепенцев, с которыми можно не церемониться. Но лезть на открытый конфликт с настоящим руководством Ордена чревато.
— Ты это уже сделал, — заметила она.
— Не совсем.
Он вновь откинулся на подушки:
— Я понимаю, что за игру навязывает мне этот старый хитрец. Он сделал красивый жест и ждет того же от меня.
— Но почему? С какой стати он вообразил, что ты захочешь играть в такие игры?
— А у меня нет выбора, Кедвин. Расчета в моих действиях не было, в здравом уме никто на такой конфликт с Орденом не пойдет, и Лафонтен это знает. Теперь он дает мне возможность это подтвердить. Если я откажусь от его приглашения, мнение о моей персоне изменится, со всеми вытекающими последствиями.
Кедвин остановилась и хмуро посмотрела на него. Потом спросила осторожно:
— Мне кажется, или ты его боишься?
— Я? — переспросил Митос. — А впрочем, да. Боюсь… От самых опасных моих врагов его отличает только то, что он смертный. Он пытался разрешить дело миром, но это не значит, что у него не хватит сил или ума со мной справиться. Еще как хватит! К тому же, он не из тех людей, которым можно безнаказанно угрожать оружием.