Путь на юг
Шрифт:
— Даны не простят нам нападения на оборитов и будут мстить, — сказал Медвежья лапа.
— Мы не нуждаемся в прощении тех, кто сам виноват, — сказал Гостомысл. — Даны напали на наш город, а не мы на их.
— Так, значит, идем на Бирку, а затем на оборитов? — спросил Медвежья лапа.
Гостомысл встал и проговорил:
— Я выслушал ваше мнение. Мне нравится храбрость, с какой вы рветесь в бой. Но люди предполагают, а боги располагают. Прежде чем принять решение, все же надо снова спросить богов, что они хотят от нас.
— Они не дали
— Не дали. Но, возможно, тогда еще время не пришло для ответа. Поэтому мы будем спрашивать богов до тех пор, пока они не дадут ответа. Таков наш обычай.
Дружинники кивнули головами.
— Князь мудр. Нельзя обижать богов невниманием.
— Надо устроить волхвование для войска. И если боги дадут ответ, то завтра утром выходим. Готовьте отряды и корабли, — сказал Гостомысл и ушел в шатер.
Вслед за ним зашел Ратиша.
После этого разошлись и дружинники.
Глава 59
Через минуту Ратиша вышел из шатра и подошел к поварам, сказал им пару слов, затем вернулся в шатер.
Гостомысл лежал на лежанке у стены и смотрел на горевший в очаге огонь.
Ратиша постелил перед ним небольшую скатерть. И вовремя, потому что в шатер зашел повар с большим блюдом в руках. На блюде красным кольцом были выложены вареные раки, обложенные зеленью. Раки были огромны.
Повар поставил блюдо на скатерть и сказал:
— Попробуй, князюшка, раков. Наловили только что утром.
Гостомысл сел и потянул клешню одного из раков. Клешня была твердая, словно из камня.
Повар вытащил щипчики из-за пояса и предложил:
— Позволь я расколю клешни.
— Ратише отдай, пусть он колет, — сказал Гостомысл.
Повар отдал Ратише щипчики и, поклонившись и спросив, нужен ли он еще, вышел.
Гостомысл кивнул Ратише:
— А ты садись рядом.
Ратиша сел на край ковра и стал колоть панцири раков и подавать белую мякоть Гостомыслу.
Съев несколько раков, Гостомысл спросил:
— Ратиша, а что ты думаешь по поводу нашего военного совета?
— Ты прав, князь... — начал Ратиша.
Но Гостомысл его перебил:
— Ратиша, мне хватает хвалебных речей и от других. Мне хочется знать, что думает мой друг.
Ратиша раздавил очередную клешню.
— А что я думаю? Готлиб, разграбив Бирку, может, уже ушел далеко. Так мы будем гоняться за ним до зимы. Но что это даст нам? Мы будем ходить в чужих краях, нарываясь на ссоры с соседями, до которых нам раньше не было никакого дела и которым до нас не было никакого дела. А тем временем никто не занимается сбором дани с наших племен. Так не может продолжаться долго. Если ты не берешь с них дань, то обязательно найдется желающий взять дань. Хазары уже собирают дань с южных племен, которые раньше нам платили. Не зря тревожится князь Вяйнемяйнен, что булгары собираются идти вверх по Итилю. Так они доберутся и до наших земель. Да и дома непорядок — старшины вряд ли успокоились. Точно сейчас плетут новый заговор.
Ратиша
— Прости, князь, за правду, но тебе пора возвращаться домой и наводить порядок.
Гостомысл отложил очередного рака на блюдо, некоторое время задумчиво глядел на огонь, затем проговорил:
— Верные слова ты сказал, Ратиша. Ты словно прочитал мои мысли — сначала надо навести в своем доме порядок. Я думаю, что пора собрать дань и показать зависимым племенам, кто над ними господин. Эта мысль меня давно тревожит. Только есть у меня одно сомнение — норманнов я взял в дружину. Но город не прокормит столько народа. Будут ссоры. Но и бросить их не могу — я дал им слово.
Ратиша чмокнул клешню, высасывая из нее мясо; высосав мясо, пустую скорлупу откинул в сторону.
— Княжеское слово нерушимо. Конечно, данное слово надо держать. В них есть выгода и для тебя — потому что они будут служить только тебе, и с ними тебе не придется оглядываться на народ, если ты решишь пойти в походили что еще иное задумаешь. Они тебе станут опорой и защитой, потому что их бог — золото и серебро, которое ты им обещал платить. — Ратиша ухмыльнулся. — Золото и серебро самые сильные боги. К тому же у них нет связей с местным населением, а потому твои приказы будут выполнять особенно исправно, никого не жалея.
— Но я не намерен... — начал Гостомысл и замолчал.
— Сейчас — да, а завтра? — сказал Ратиша.
— Да. Мне нужны верные дружинники, а не такие, что были у моего отца и которые после его гибели предали меня, — сказал Гостомысл. — Ты убедил меня, Ратиша, и завтра мы пойдем не на Бирку, а домой, а там двинемся в объезд своих земель. В больших городах буду оставлять отряды норманнов. Они и присмотрят за вождями племен, и, если надо, какое-либо поручение выполнят быстро.
Ратиша замялся.
— Но обычай велит отомстить Готлибу.
— Готлиб с моря не уйдет, и рано или поздно попадется нам, — сказал Гостомысл.
— А обориты? — спросил Ратиша.
— С оборитами тоже успеем разобраться. Сейчас они в союзе с Карлом Франкским, так что трогать их пока нельзя. Пока. Поэтому — подождем. «И это пройдет», — говорят было написано на перстне иудейского царя Соломона, славящегося своей мудростью, — сказал Гостомысл.
— Хорошо, — сказал Ратиша, — я передам Медвежьей лапе, что твои планы переменились.
— Погоди, никому ничего не говори, — перебил его Гостомысл.
— Почему? — удивился Ратиша.
— Потому что князь не красна девка и не может менять свои решения, как девка наряды, — сказал Гостомысл, и рассмеялся. — Ратиша, глупыш, но надо же все-таки сначала спросить богов, чего они желают нам? Дружине это интересно.
Ратиша покраснел.
— Ну да.
Глава 60
Через три дня грабеж Бирки закончился, и наступила тишина. Почти все дома в городе были уничтожены. Улицы были завалены трупами горожан: обезглавленных, разрубленных, задушенных.