Путь служанки

Мо Чжоу

Женская красота подобна мечу, который может разрушать города и покорять страны.

Этим вечером Вэй Инло закончила свою последнюю работу в вышивальной мастерской.

То было ярко-синее одеяние из атласной ткани, расшитое летучими мышами.

Вэй Инло оставила его матушке Чжан. Завтра утром наряд заберет посыльный, который доставит его в родные края Цзисян вместе с остальными ее вещами.

Девушка задумалась, сняла с пояса яшмовую подвеску, оставшуюся от сестрицы, погладила вырезанные символы и тихо прошептала:

– Дворец

Чанчунь, Фуча Фухэн, я иду.

Глава 34

Молодой господин

Вэй Инло перешла во дворец Чанчунь, и первым делом ей поручили подметать.

Кое-кто всерьез опасался, что Вэй Инло обойдет ее и безраздельно завладеет вниманием императрицы, поэтому на плечи Инло постоянно сваливалась самая трудная, изнуряющая работа, которая позволяла держать новую служанку как можно дальше от ее величества.

– Для госпожи она просто диковинка. Дней через десять-пятнадцать она про нее и не вспомнит, – бросила как-то Минъюй.

Вэй Инло случайно услышала это, ничего не сказала, только нахмурилась.

Минъюй велела ей подметать, она и подметала, причем не только за себя, но и за других. Сегодняшний день не был исключением. Под смешки остальных слуг она в одиночку подметала вблизи дворцовых ворот.

В этом были свои преимущества: например, можно было столкнуться с кем-то или быть замеченной, не вызывая подозрений.

– Господин Фуча, добро пожаловать! – с улыбкой поприветствовала его Минъюй. – Я сейчас же доложу госпоже!

Фуча Фухэн миновал ворота. Сегодня он, как обычно, был одет в форму стражника.

Фуча Фухэн на правах фаворита Хунли и его шурина мог посещать дворец Чанчунь. Увидев новое лицо, он пригляделся.

Его взгляд скользнул по Вэй Инло и застыл, когда он увидел старую яшмовую подвеску у нее на поясе.

– Господин Фуча? – Минъюй нерешительно переводила взгляд то на Фуча Фухэна, то на Вэй Инло. – Что-то не так? Госпожа ожидает вас внутри.

Фуча Фухэн очнулся и, улыбнувшись, ответил:

– Я иду.

Он вошел во внутренние покои. Минъюй злобно зыркнула на Вэй Инло и поспешила за ним.

Вэй Инло продолжила методично подметать опавшие лепестки. Если цветам суждено опасть, так обязательно и случится, если людям суждено встретиться, этого не избежать.

Долго ждать ей не пришлось.

Перед ней снова появилась пара мужских сапог.

Вэй Инло улыбнулась одними уголками губ и медленно подняла голову. Ветер колыхнул несколько тоненьких прядей у ее висков, белый цветок коснулся щеки и полетел дальше.

– Стражник Фуча, что изволите?

Фуча Фухэн стоял прямо

перед ней, его взгляд не отрывался от яшмовой подвески.

Вэй Инло отвязала ее и показала ближе:

– С этой подвеской что-то не так?

Фуча Фухэн непроизвольно протянул руку, но Вэй Инло быстро убрала украшение.

– Эту подвеску обронил я, – только и мог ответить Фуча Фухэн.

– Правда? – с сомнением взглянула на него Вэй Инло. – Когда же и где?

– Где-то в императорских садах, вроде как. Не помню точно когда, – неопределенно ответил он. – Верни мне ее.

– Как же я могу ее вам вернуть, если вы не помните, когда и где ее потеряли? – с улыбкой покачала головой девушка.

Фуча Фухэн выглядел несчастным.

Когда такой красивый и статный мужчина, как он, так огорчался, то во всей Поднебесной едва ли нашлась бы женщина, способная отказать ему хоть в чем-нибудь.

К несчастью для него, Вэй Инло с ее каменным сердцем к их числу не относилась.

Видя, что девушка не отвечает, Фухэн добавил:

– На ней выгравировано мое имя. Вдобавок в нижнем правом углу есть маленькая трещина – это я по неосторожности уронил подвеску. Можешь проверить.

Вэй Инло опустила голову, внимательно разглядывая подвеску.

На самом деле проверять было не нужно, Фухэн говорил правду.

Бесчетными днями и ночами девушка рассматривала имя на подвеске и гладила ту самую трещинку. Она даже являлась ей в кошмарах.

Разве что не могла ответить на вопрос, который интересовал девушку больше всего: принадлежала ли эта подвеска убийце.

Вэй Инло вновь подняла голову. Ненависть и недоверие мешались в ее душе, но на лице расцветала милая и трогательная улыбка. Казалось, от самой юной служанки начал исходить цветочный аромат.

– Протяните руку.

Фуча Фухэн слегка опешил, но послушно протянул правую руку.

Вэй Инло вложила ему в ладонь подвеску и словно невзначай коснулась его кончиками пальцев – совсем легонько, как будто стрекоза касается озерной глади, – и те слегка царапнули, будто кошачьи коготки.

Рука дрогнула, подвеска едва не выпала, и Фуча поспешно сжал ладонь. И руку Вэй Инло.

Мозоли от многолетних тренировок с мечом встретились с мозолями от ежедневного вышивания.

– Прости! – поспешно разжал руку Фуча Фухэн и отступил на несколько шагов. Его уши заметно покраснели.

Вэй Инло удивилась и тоже сделала шаг назад:

– Ничего страшного, молодой господин.

Услышав такое обращение, Фуча Фухэн поднял брови:

– Молодой господин?

– Ее величество – моя госпожа, а вы, разумеется, молодой господин! – почтительно объяснила Вэй Инло, особенно выделяя последние два слова.

Любое слово, слетающее с уст такой красавицы, звучало истинной музыкой для слуха, что уж говорить о таком нежном и трогательном молодом господине.

Фуча Фухэн потупился. Уши его стали багрово-алыми. Низким голосом он произнес: