Путешествие Чандры

Белоконь Ольга Александровна

– Драма – это чувства, командует тут всем Махадэв через Бхарату Муни, – улыбнулся Чандра.

– Не боишься, что я не стану ждать и сожму твою нежную шею своими кольцами? – ехидно вопросил Раху.

– Нет, сейчас ты этого не сделаешь, – покачал головой Чандра. – Ты же умный и понимаешь, что в священной драме бессмертные божества защищают актёров. К тому же зачем тебе ущербная Луна? Через несколько дней будет полнолуние, мой свет и силы достигнут максимума. Ты подождешь этого, Раху.

– Может, подскажешь мне и средство добыть тогда твой свет? – усмехнулся Раху, но Чандра только молча покачал

головой, по-прежнему улыбаясь, как будто говорил не с тем, кто хочет причинить вред, а со старым приятелем.

Благодаря Чандре, ускоряющему события, представление началось вовремя. Солнце-сурья зашел за горизонт, на небе тут же зажегся Чандра-Луна, вместе с первыми робкими звёздочками. Шукрачарья, усаженный на почётное место, одним своим благообразным видом, полным достоинства, укрощал тех асуров, которым хотелось еще помешать драме. Но таковых было немного – зная, что асурам тоже дали место в представлении, демоны приняли вид обычных людей и чинно расселись на земле. Пришло много и обычных людей. А из дворца тайно пришла царица – ей так хотелось посмотреть драму, что она выскользнула с помощью служанок незамеченной. С царём Чандра обещал пообщаться ночью, после выступления.

Перед выступлением актёры вознесли молитвы Махадэву, так незаметно, насколько это было возможно, чтобы не привлекать внимание солдат царя и злобно настроенных людей.

– Ну, теперь ни о чем не беспокойтесь, просто делайте, что должны, а обо всём прочем побеспокоятся сам Махадэв и дэви Парвати, – напутствовал актёров Бхарата Муни. Видно было, что он волновался, но не чрезмерно – многолетняя практика аскета приучила мудреца контролировать свои чувства и полагаться на божественные силы. И очень немногие могли видеть, как над сценой встали сами бессмертные – вся Триада и Тридэви, оберегая хрупкое чудо искусства, творящее иную реальность.

История встречи Махадэва и Парвати, рассказанная музыкой, словами и движениями танцоров, которые с помощью жестов могли выразить даже абстрактные понятия, полностью захватила зрителей. Даже искушенный Шукрачарья был впечатлен. Наблюдатели в Сурья-локе тоже замерли в восхищении, даже Шани не мог не признать, что это уже не просто какие-то танцульки и движения тела – нет, это было подлинное погружение в мир, находящийся в обычное время за гранью восприятия. Простые же люди, для которых в основном и предназначалась драма, были в полном восторге.

– Смотрите, это Махадэв! А это – матушка Парвати! – шептали они, переживая за судьбу влюблённых, печалясь о судьбе Кама-дэва и его безутешной супруги Рати, следя за всеми поворотами драмы, забыв, что это – всего лишь актёры, а не сами боги.

В конце представления Махадэв и Парвати наконец встретились друг с другом и станцевали танец энергий – здесь, в Каши.

– Это же наш Каши! Наш город! Махадэв и дэви Парвати бывали здесь, прямо у нас! – ахали люди.

После представления они не расходились, желая слушать ещё истории о богах и прежних днях. Бхарата Муни с удовольствием рассказал некоторые из них, а Буддх помогал ему. В памяти юноши, казалось, были собраны все истории небесного мира – прямо от его сотворения. Дхамини только сейчас почувствовала, что стремительность в подготовке и представлении не

прошла даром – всё её тело, каждая мышца болела. Но в душе девушка была совершенно счастлива и удовлетворена. Если бы ей сейчас предложили станцевать ещё пару драм – она, не задумываясь, согласилась бы.

Отойдя от толпы, не желавшей отпускать Бхарату Муни, Дхамини вышла на берег лесной речки. Она ступила в прохладную воду, умыла разгоряченное лицо. В этот момент она услышала смех – и, хотя не хотела подслушивать и подглядывать, всё же стала свидетелем сцены, которая ей не слишком понравилась. Чандра и Криттика, тоже улизнув от не желающих расходиться зрителей, остановились неподалёку от того места, где стояла Дхамини. Чандра учил Криттику партии, которую в драме исполняла Дхамини.

– У тебя прекрасно получается, – подбадривал Чандра ласково, и Криттика действительно делала успехи.

– Вы всё-таки слишком добры к танцовщицам, Чандра-дэв, – игриво произнесла она, слегка, самыми кончиками пальцев, касаясь руки лунного дэва. Чандра улыбнулся, не опуская взгляда, Криттика же, напротив, засмущалась и отбежала на несколько шагов, отвернувшись. Но Дхамини видела, что она улыбается – её смущение было игрой.

– Чандра-дэв, вы обещали поговорить с царём после представления, – решилась напомнить Дхамини, выходя из тени.

– Да-да, ты права, Дхамини, уже иду, – улыбнулся Чандра, ничуть не смущённый. Криттика скорчила гримасу, но Чандра уже упорхнул, заниматься другими делами.

Дхамини подождала, пока он отойдёт подальше, – она знала, что карта не показывает всего, держа в центре внимания только сами грахи. Так что её разговор с Криттикой никто не мог бы услышать.

– Криттика, что ты делаешь, нельзя себя так вести с Чандра-дэвом, – начала выговаривать дочь царя гандхарвов. Но Криттика вместо того, чтобы устыдиться, вскинула голову и зло посмотрела на неё.

– Разве вы одна знаете, как обращаться с дэвами, царевна? Разве вы одна хотите устроить своё счастье в небесных локах?

– Я вовсе не это хотела сказать… – растерялась Дхамини. – Просто… есть же приличия… А Чандра-дэв – не так уж безобиден, как может показаться.

– Я знаю о его репутации, – Криттика покачала головой, и Дхамини заметила блеснувшие в её глазах слёзы. – Но мне всё равно. Вы, верно, получите то, что хотите – какого-нибудь дэва в мужья. Я же мечтаю только о том, чтобы видеть одного определённого дэва как можно дольше. Вот и всё.

– Но, Криттика, есть же достоинство…

– А оно приносит счастье? – вздохнула девушка. – Когда-то дэви Парвати совершила трудную аскезу, чтобы получить в мужья Махадэва. Скажите, какую нужно совершить аскезу, чтобы получить того, кто любит веселиться и непостоянен в своих желаниях?..

И Криттика ушла, оставив Дхамини на берегу реки в смешанных чувствах.

Оставив Бхарату Муни, Нараду и гандхарвов на опушке леса, Чандра, Буддх, Дхамини, Криттика, даже олень, который сыграл свою роль в представлении, вслед за царицей и Амалой отправились в царский дворец. Ночь уже вступила в свои права, и вокруг было тихо и спокойно в свете луны. Амала хотела было провести компанию в покои царицы, но Чандра остановил её.