Путешествие Чандры
Шрифт:
Чандра покосился на месяц в руках Раваны и молча кивнул, всё еще борясь с рыданиями. За долгие годы его частица впервые оказалась не на голове божества, а в руках смертного. Месяц был символом Луны и такой частицей Чандры, к которой дэва всегда притягивало – так что владелец этого символа всегда мог призвать Чандру к себе.
– Куда же поместить вас, – задумался Равана, имея в виду серебристый месяц, а не самого дэва. – Ведь вас касалась голова самого Махадэва… Хм, помещу-ка я вас на спинку своего трона – месяц будет озарять сиянием весь зал, и тогда все увидят милость Махадэва к правителю
Чандра никак не возражал, пока Равана лично прилаживал символ Луны на высоченную спинку своего трона, как украшение или даже взятое в бою знамя. Наконец справившись с собой, дэв стал оглядываться вокруг, нашёл немало любопытного и немного успокоился. Дворец и впрямь был роскошен, в нём было много золота и драгоценных камней, а выстроен он был из белого с прожилками мрамора. Некоторые залы были сооружены из розоватого, как будто бы в молоко капнули каплю крови, мрамора – очень редкого и дорогого. Все деревянные части дворца были сделаны из деревьев редких пород, источавших тонкий аромат, – сандалового, камфарного, мирта. Не только богатыми материалами был славен дворец – видно было, что над ним работали лучшие мастера, и даже Вишвакарману, зодчему и мастеру богов, было бы не стыдно за такой дворец.
– Нравится мой дворец? – спросил Равана несколько самодовольно, заметив, что дэв оглядывается.
– Прекрасный дворец, с большим вкусом отделанный, – похвалил строение Чандра.
– Я бы хотел, чтобы мой Господь, мой Махадэв поселился в нём, или в специально для него сделанном золотом дворце, – мечтательно произнёс Равана. – Но этому пока не суждено случиться. Зато вы здесь. И у меня есть одна мысль… Пойдемте со мной, прошу.
Не выпуская верного оленя из рук, Чандра послушно последовал за Раваной в его летающую колесницу. Это чудесное сооружение летало без коней и вообще видимых причин, просто по желанию владельца.
– Сомнатх! – Чандра тут же узнал место и невольно улыбнулся, а Равана, внимательно за ним наблюдавший, довольно кивнул.
– Верно – это храм, где находится один из лингамов света – нерукотворных символов Господа Шивы, – заметил царь Ланки. – Первый из таких лингамов. Ваш.
– Да, мой, – растроганно произнёс дэв. – А что это за люди вокруг него? Что происходит, о владыка?
– Такому чуду, как нерукотворный лингам[2], нужно подходящее помещение. Старый храм обветшал, вот я и решил перестроить его. Сделать из чистого золота. Как дар моему Махадэву и знак уважения к вам, Чандра-дэв.
– Из золота? – переспросил Чандра неуверенно.
– О, я глупец, забыл – вы же больше любите серебро! Но оно быстро становится тёмным на воздухе… хм… Вспомнил – есть такой металл, который, обладая блеском серебра, ничуть не тускнеет. Правда, добыть его в нужных количествах будет нелегко – он очень редкий. Однако Махадэв достоин, чтобы станы его храма не тускнели со временем. Люди зовут этот металл платиной.
– Вы удивительно учёный человек, царь, – произнёс Чандра, улыбнувшись. Он бы предпочёл, чтобы храм оставили как он есть – из известняка, камня, что дарит океан. Но спорить с Раваной не решился, вместо этого лунный дэв внимательно присматривался к этому преданному Господа, невольно впитывая его умонастроение.
–
– Но вы ведь знаете это, – заметил Чандра.
– Знаю в общих чертах. Мне хотелось бы узнать все подробности прямо от вас, чтобы записать их в книге, прославляющей деяния Махадэва, – пояснил Равана.
– Как пожелаете, владыка, – скромно ответил Чандра, отмечая про себя, что Равана не так прост, каким пытается казаться. Истинная причина его желания получить Чандру целиком оставалась пока скрытой от лунного дэва.
Равана слушал рассказ, а наблюдателям в Сурья-локе карта небесных домов показала и сами воспоминания Чандры о Сомнатхе.
…На берегу океана, недалеко от границы набегающих на берег волн, прямо на песке сидел Чандра и, прикрыв глаза, наигрывал на флейте нежную, приятную мелодию. Она была одновременно и сладкой, волнующей, и печальной. В этих воспоминаниях Чандра выглядел иначе – более юным и мягким. Юным не потому, что изменился с течением времени как человек, время наложило отпечаток на выражение его лица, глаз, манеры. Однако смертный вряд ли заметил бы разницу между тем, каким Чандра был давным-давно, и каким его видел Равана. Чандра был в белых одеждах, но без украшений дэва. Его лицо было бледным, а под глазами залегли тени.
– Как славно ты играешь! – Чандра открыл глаза и увидел перед собой очень красивую девушку в богатых одеждах и украшениях.
– Спасибо, – улыбнулся юноша. – Рад, что доставил вам удовольствие, дэви.
– Нет-нет, я не дэви, – замахала руками красавица. – Просто дочь царя Дакши, Сати. Не надо ничего официального, пожалуйста. А как тебя зовут?
– Сома, или Чандра.
– О, так ты – дэв! Месяц, – Сати улыбнулась и присела рядом с Чандрой, который поглядывал на девушку искоса, мягко улыбаясь. – Не видела тебя на больших собраниях отца.
– После проклятия мудреца Бхригу я там не бываю, – Чандра отвернулся, его накрыл приступ кашля.
– Я слышала про проклятье, по-моему, это не очень справедливо со стороны мудреца – проклинать так тяжело только потому, что над ним посмеялись, – Сати протянула руку и коснулась волос Чандры. – Бедный Месяц, тебе нехорошо?
– Нет, все нормально, – Чандра снова посмотрел на Сати, любуясь ею. – Просто бывают хорошие дни и плохие. Сегодня точно хороший – ведь я встретил вас.
– Какой ты милый, – Сати рассмеялась звонким серебристым смехом, хотя глаза у неё были внимательными и немного печальными. – Сыграй еще, что-нибудь нежное и грустное, чтобы сердце захотело улететь далеко-далеко, в те края, где нет боли и печали…