Путешествие на Луну
Шрифт:
— Перелистывая этот том Кампадора, оставленный тобой на балконе, я пришёл к мысли, что, может быть, возможно воспользоваться двигательной силой вулканов…
Молодой инженер подумал, что Гонтран сошел с ума, и, вскочив с кресла, подбежал к своему приятелю. Тот счёл это движение за выражение энтузиазма и с торжеством спросил:
— Ну, что ты об этом думаешь?
Сломка готов был ответить, что мысль Гонтрана — чистое безумство, но удержался, вспомнив, что старый ученый сочтет это завистью, и воскликнул:
— Превосходно! Великолепно! Гениально!..
Вдруг старый ученый грустно вздохнул.
— Увы! — сказал он, —
— Это правда! — озадачено пробормотал Гонтран, — вот неожиданное препятствие!
— Никакого препятствия нет, — заметил спокойно молодой инженер. — Оно устранено тем же Кампадором… Взгляни-ка на конец его книги, — обратился он к приятелю, — ты увидишь там таблицу предсказаний о вулканических извержениях вплоть до 1900 года. Автор вычислил их, руководствуясь тем принципом, что извержения имеют отношения к земному магнетизму. Изучая в течении нескольких лет это отношение в самом кратере Везувия, патер Мартинец и нашел способ заранее предсказывать время будущих извержений.
— Но какой же закон положил он в основу своих предсказаний? — дрожащим от волнения голосом спросил Михаил Васильевич.
— Очень простой: закон периодичности. Он заметил, что движения земной коры, подобно морским приливам, подвергаются периодическим возвратам, в зависимости от положения небесных тел и центробежной силы.
С этими словами молодой инженер взял книгу из рук Гонтрана и стал ее внимательно рассматривать.
— Но, — возразил старый ученый, — даже если бы и удалось узнать заранее время извержения, ведь нужно ещё чтобы вулкан лежал на 28° северной или южной параллели, где Луна проходит чрез зенит. К тому же сама гора должна быть высока, иначе скорость снаряда значительно уменьшится вследствие трения его о слои воздуха…
— Победа! Победа! — вдруг прервал печальные размышления Михаила Васильевича Вячеслав. — Вот что говорит Кампадор: "28 марта 1882 года сильное извержение Котопахи, ужасные потрясения в области узла Пастос"… А ведь Котопахи один из высочайших вулканов и лежит под 28-й параллелью!
При этих словах странный огонек засверкал в глазах старого профессора, который, сложив руки на груди, прошептал:
— Боже мой!.. Боже мой!.. Не безумная ли это мечта?!..
— А если испанский ученый ошибся? — выразил опасение Гонтран.
Сломка кинул на него насмешливый взгляд.
— Довольно! — сказал он. — Теперь надо подумать об изобретении прибора, который бы мог указать на близость извержения… Придумать его нетрудно, и ты, Гонтран, мог бы взять это на себя.
— Ладно, — не моргнув ни одним глазом отвечал дипломат, — я подумаю… Только не мало ли у нас времени. Извержение предсказано в марте месяце 1882 года, а теперь ведь октябрь 1881 года!
— Ничего, за пять месяцев мы успеем и построить вагон-гранату, который будет выброшен вулканом, и приготовить Котопахи к роли пушки, — оживленно сказал Михаил Васильевич.
— Но, папа, где же деньги для выполнения этого проекта? — спросила Леночка, опечаленная новым увлечением отца.
— Деньги? — задумался старый ученый. — Ба!.. Вспомнил!.. Ура!.. — вскочил на ноги больной, позабыв болезнь, лед и горчичники. — Друг мой Сломка, живее собирайтесь и с первым же поездом отравляйтесь в Герцеговину!.. Разыщите в Динарах, около Невесинья, вершину Чрвленой-горы… Там под
Старый профессор в оживлении порывался соскочить с постели, и больших трудов стоило Леночке вновь уложить его. Успокоившись, Михаил Васильевич рассказал изумленным собеседникам о золоте, скрытом несчастным Джуро…
Сломка не нуждался в новых напоминаниях, и через час, в сопровождении Гонтрана, уже мчался на извозчике к вокзалу железной дороги.
— До каких пор продолжишь ты эту шутку? — спросил он приятеля, прощаясь с ним.
— До моей женитьбы на Елене.
— Даже если свадьбу придется играть на Луне?
Граф с изумлением взглянул на друга.
— Разве дело зайдёт так далеко? — спросил он.
— Надеюсь, что нет… Но нужно быть готовым на все…
В это время свистнул последний свисток, и друзья крепко поцеловались… Машина тронулась от дебаркадера [4] …
4
Дебаркадер — крытая грузовая платформа для погрузки-выгрузки на железной дороге.
— Эх! Была не была!.. Пусть Купидон заботится о нашей судьбе, как знает! — сказал про себя молодой дипломат, провожая глазами уходивший поезд.
ГЛАВА ХV
Чеорез три дня после отъезда Сломка прислал телеграмму с извещением, что он прибыл в Невесинье, а через неделю молодой инженер, как бомба, влетел в залу обсерватории, где сидели, тихо беседуя между собой, Михаил Васильевич, Леночка и граф Фламмарион. При виде запыхавшейся фигуры Сломки, все трое вскочили со своих мест и осыпали новоприбывшего нетерпеливыми вопросами:
— Ну, что, как?!..
— Нашли ли клад?!..
— Велик ли он?!
Не говоря ни слова, молодой инженер вытащил из кармана небольшой кожаный мешочек, туго набитый чем-то, и с торжеством высыпал на стол его содержимое…
Удивлённый крик вырвался при этом у зрителей: на столе заблестела порядочная куча золота и драгоценных камней.
— Знаете ли, дорогой Михаил Васильевич, — проговорил Гонтран, любуясь разноцветной игрой изумрудов и рубинов, — ведь это целое состояние!
— Девятьсот тысяч франков! — объявил его приятель. — Этого за глаза достаточно для выполнения вашей, профессор, идеи, если только Котопахи заменит нам пушку.
Молодая девушка, вне себя от радости, кинулась на шею отцу, который стоял в каком-то остолбенении, словно не веря глазам, и обняла его.