Путешествие в тропики
Шрифт:
В смене времен года тоже как будто наблюдается сходство между нашими степями и бразильскими кампосами. С мая по август выпадает очень мало дождей. Травянистая растительность в это время замирает, большинство злаков желтеет. Совсем как в наших степях в конце лета и начале осени.
Это зима в кампосах. Но «зима» такая, что средние месячные температуры не опускаются ниже +16°. В этом коренное отличие климата кампосов от климата наших степей.
С сентября здесь начинается потепление. Средняя январская температура равна уже 22°. Одновременно возрастает и количество осадков, достигающее в декабре и январе почти 400 миллиметров.
Итак, здесь различают два климатических сезона — влажное и жаркое лето и сухую, «прохладную» зиму. Это климат саванн, которые иногда называют тропическими степями.
При более внимательном наблюдении можно легко различить два типа кампосов: один — полностью лишенный деревьев и кустарников; его называют здесь кампос-лимпос; второй же — с редко разбросанными небольшими деревцами и низкими кустарниками; это — кампос-серрадос.
И в тех и в других кампосах господствуют злаки, часто принадлежащие к тем же родам, что наши степные злаки: ковыли (Stipa), триостница (Aristida), бородач (Andropogon), пырей (Agropyrum). Но много здесь и своих, южноамериканских злаков, такого же степного облика.
В примеси к злакам в кампосах встречается много видов из семейства бобовых, губоцветных, зонтичных, сложноцветных и других, своим обликом также очень похожих на «степняков». В сухой период они заканчивают плодоношение, буреют и высыхают. Наряду с ними здесь и типичные тропические представители: вечнозеленые агавы и мелкие кактусы; правда, они сравнительно редки в господствующей массе злаков и разнотравья.
Пахира.
Еще один признак резко отличает кампосы от степей: необычайное богатство видового состава и неоднородность его. Здесь на 2–3 квадратных метрах можно насчитать полтораста-двести видов растений. На соседних 2–3 метрах вы найдете еще полсотни таких, что не были встречены рядом Видовое разнообразие и пестрота растительности — это признак тропиков. И всё-таки, если отвлечься от этих особенностей, кампос-лимпос удивительно похожи на наши степи. Проезжая по кампосам близ Араша, мы невольно уносились мыслью куда-нибудь под Харьков или Воронеж.
Совсем иное дело — кампос-серрадос. Внешне они сходны с африканскими саваннами, для которых типичны невысокие деревца с оригинальной зонтикообразной формой кроны. И здесь разбросаны изредка отдельные низкие деревца в 3–5 метров высоты и мелкие кустарники, лишь в полтора-два раза выше трав. Некоторые деревья сбрасывают листья на сухое время; у других листья жесткие, покрытые блестящим лаком, отражающим жгучие лучи солнца; у третьих — защищены густым шерстяным покровом, как войлоком, предохраняющим от излишнего испарения.
Мы приехали в период зимнего замирания растительности и могли хорошо видеть, как растения приспособлены к засухе. У нескольких деревьев на стволах и ветвях мы видели толстую пробковую кору, очень сходную с корой пробкового дуба; это тоже защита от перегрева и испарения. У многих деревьев и кустарников в эту пору происходило дозревание плодов и семян; почти у всех плоды были одеты толстой оболочкой. Два вида деревьев при нас цвели.
Пальма жериба.
Особенно поразило нас дерево пахира (Pachira alba из семейства баобабовых). Оно стояло без листьев. Концы ветвей, торчавшие кверху, двоились и троились наподобие канделябров. Верхушка каждой веточки была увенчана громадным белым цветком со многими десятками пыльников на тонких качающихся тычинках.
Нанду.
Наряду с этими жестколистными низкорослыми деревцами в кампос-серрадос растет небольшая, но стройная, с прямым, как колонна, стволом пальма жериба (Arecastrum Romanzoffianum). На родине она отличается очень быстрым, или, как говорят лесоводы, гонким ростом: в 3–5 лет достигает высоты в 6 метров. Жериба, кроме того, встречается и в лесах и на морских берегах во многих местах Бразилии и на юге доходит до реки Параны.
В сырых местах ствол пальмы короткий, сильно утолщенный внизу, или бывает раздут посредине.
Большие перистые листья делают жерибу одной из самых красивых декоративных пальм. Она завезена к нам и растет у нас во влажных субтропиках Закавказья, но встречается сравнительно редко, так как боится холодов и зачастую вымерзает, если не укрыть ее на зиму.
Несколько раз попадался нам в кампосах южноамериканский страус — нанду. Видели мы и одиночных птиц и нанду с птенцами. Это крупная птица, с нашего дудака, только на высоких ногах и с более длинной шеей. От человека и машины нанду быстро убегает. Огромная птица при этом вытягивает шею и сгибает свои длинные ноги, стараясь слиться с травой. Нанду бежит, часто виляя то вправо, то влево, напоминая этим нашу среднеазиатскую дрофу-красавку.
На бразильской ферме
В один из маршрутов мы заехали далеко, увлеклись сбором растений, устали и проголодались. Стали высматривать жилье. Увидели, наконец. Шофер не решился преодолеть придорожную канаву с водой от недавнего дождя, чтобы подъехать к дому. Пошли пешком, причем нарушили «священное право частной собственности»: ворота в проволочной ограде были на замке, и мы, ведомые шофером, перелезли через колючую изгородь.
Вот ферма или фазенда по-бразильски, — хижина из тонких жердей, залепленных глиной; оконные проемы без рам и даже без ставней (вместо них — цыновки); крыша из кукурузной соломы; земляной пол. Стол из некрашеных досок на врытых в землю ножках. Стулья фабричные разного фасона, старые. Глиняный сосуд для воды — на земле, кое-какая алюминиевая посуда — на полках. Возле дома — маленький садик, в котором видно несколько дынных деревьев, бананов и персиков. Под сенью деревьев клочок земли с небрежно вскопанными грядками. Бродит несколько уток и кур. Вот и всё.