Пути истории

Дьяконов Игорь Михайлович

Во всемирном масштабе (в пределах круга классовых обществ) эпохой господства отношений, типичных для ранней древности, являются III и II тысячелетия до н. э. Но производственные отношения третьей исторической фазы (первой для классового общества) возникают не обязательно в хронологических рамках классического Востока. Тот же характер общественного развития может быть прослежен в ряде регионов земного шара и гораздо позже, а в тропических, горных и предгорных условиях этот тип может задерживаться и даже создаваться и воссоздаваться вплоть до второй половины II тысячелетия н. э.

Общества, типологически относившиеся к общинной древности (третьей фазе), помимо описанных нами выше, пока трудно классифицировать по «путям развития». Мы отметим лишь, что к этой социально-экономической фазе относились: в Китае — государство Инь и все остальные государственные образования, предшествовавшие империи Цинь, т. е. вплоть до III в. до н. э.; в Японии — по всей видимости, вся ранне-государственная эпоха вплоть до периода Нара ( III —VI вв. н. э.); в Европе — прежде всего крито-микенская цивилизация II тысячелетия до н. э. (а в I тысячелетии до н. э. — этрусская); равным образом и значительно более поздние, но типологически ранние государства Севера и Востока — англосаксонские до IX в. н. э., скандинавские и славянские до XII в. [26] В Африке

к типу ранних древних обществ надо, возможно, отнести государства Малинке, Сонгай VII — XV вв. н. э., государства народа хауса (с X—XI вв. н. э.) и государства Конго, Буньоро и Буганда (с XVIII в.) и др., в Америке — андскую (инкскую) цивилизацию [27] и, с оговорками, майянскую и астекскую. Все три или лишь последние две следует отнести к фазовому переходу.

26

Однако, поскольку эти северо-восточные европейские государства существовали в мировом окружении государств раннесредневековых, в них наряду с явными чертами ранней древности (например, наличие класса свободных крестьян-воинов) проявляются и черты раннесредневековые (принятие, вначале довольно формальное, догматической христианской идеологии; начало эксплуатации части крестьянства). На грани чифдомов в ранней древности, но тоже в раннесредневековом окружении, со всем, что из этого вытекало, находились социумы Северного Кавказа вплоть до их завоевания Россией. Таким образом, эти общества в своем развитии перескакивали через ряд этапов: поздней древности, а в случае с Норвегией, Исландией и Северным Кавказом — и позднего средневековья.

27

Относя андскую цивилизацию к третьей фазе (ранней древности), я исхожу из данных Инки Гарсиласо де ла Вега. См.: История государства инков (Comentarios reales de los Incas). Л., 1974, кн. V, гл. I—II, с. 245 и сл. Письменности не имели и некоторые ранние африканские государства.

Значительная часть обществ третьей фазы была окружена мощной племенной (первобытнообщинной) стихией, все меньше уступавшей им в военной силе. Историю этой стихийной силы ни в коем случае нельзя упускать из виду. Мне хочется подчеркнуть, что речь не идет о мифических массовых миграциях индоевропейских по языку племен. Я уже не раз говорил о том, что распространение индоевропейских языков, в том числе и как носителей какой-либо определенной культуры, не имело характера массовых воинственных кочевых передвижений типа гуннского или монгольского (заметим, что оба последних, во-первых, относились к пятой фазе и, во-вторых, не привели к распространению гуннского и монгольского языков на завоеванные территории). Подчеркнем еще раз, что «передвижение» популяций Евразии во второй фазе происходило в основном за счет индоевропеизации окрестных племен, как правило принимавших и первобытнообщинный строй вместо господствовавшего у них до тех пор раннепервобытного (первой фазы). Индоевропейские языки не столько мигрировали, сколько растекались.

Во всяком случае, движение племен, индоевропейских по языку, не имеет никакого отношения к падению некоторых цивилизаций ранней древности, о которых пойдет речь. Дело в том, что в пределах ранней древности есть и разительные, имевшие серьезнейшие исторические последствия примеры замирания исторического процесса и возобновления его в несколько иных условиях. Речь идет об индской и крито-микенской цивилизациях ранней древности.

Государства индской цивилизации имели, скорее всего, дравидоязычное население. Распад их следует, по всей вероятности, приписать кризису в их бюрократической структуре, приведшему к экономическому хаосу. Это же явление наблюдалось в Шумере при падении «царства Шумера и Аккада» (III династия Ура) около 2000 г. до н. э., в Египте в конце Древнего царства около 2200 г. до н. э., вероятно, в Хеттском царстве в XIII в. до н. э. (нападение «народов моря» здесь лишь привело к кульминации и так уже нараставшего кризиса). Индская цивилизация распалась после XVIII в. до н. э.; лишь остатки ее (Лотхал, Калибанган) дотянули до XV—XIII вв. до н. э. или просуществовали дольше. Крито-микенская цивилизация распалась к XIII в. до н. э. Население государств крито-микенской цивилизации было частично аборигенным, частично греческим (ахейским); какую роль в их падении сыграли внутренние процессы, какую — природные (в начале XV в. до н. э. гигантское землетрясение разрушило один из важных центров крито-микенской цивилизации — о-в Феру, или Санторин, который частично ушел под воду [28] , и нанесло непоправимый ущерб Криту, затопив его побережья и засыпав поля жгучим пеплом) и какую роль сыграли вторжения каких-то новых племен — пока сказать трудно.

28

Это землетрясение, возможно, послужило основанием для легенды об Атлантиде.

Южная Месопотамия и Египет оправились от кризиса, первая — в течение полутораста лет, второй — за более длительный промежуток времени. Падение же хеттской, индской и крито-микенской цивилизаций открыло путь к проникновению на их бывшие территории нового первобытнообщинного населения, не имевшего отношения к их падению.

В случае Хеттского царства это были протоармяне (мушки), пересекшие территорию Малой Азии в течение XII в. до н. э., а затем фригийцы в VIII (?) в. до н. э. (те и другие с Балкан [29] ), в случае индской цивилизации это были арии (ветвь носителей индоевропейских языков), появление которых в Северной Индии датируется XV—XII вв. до н. э., а в случае крито-микенской цивилизации это были ионийские, дорийские и эолийские греки, продвинувшиеся на ее бывшие земли с более северных территорий между XIII и XI вв. до н. э. Еще раз подчеркнем, что эти процессы были не чисто миграционными, но характеризовались растеканием новых индоевропейских языков на осваиваемые территории.

29

Продвижение протоармян на Армянское нагорье, фригийцев и других балканских народов на п-ов Малую Азию и другие аналогичные движения популяций не следует рассматривать как уничтожение или вытеснение первоначальных обитателей этих регионов — хеттов и урартов. И те и другие остались на той же территории, но восприняли новые языки. Последние, в свою очередь, восприняли некоторые особенности субстратных языков. Так, армянский язык помимо заимствований некоторого числа хуррито-урартских слов, связанных с локальными природными и общественными условиями существования армянского народа, потерял противопоставление долгих и кратких гласных и заменил индоевропейские тоновые ударения на урартское фиксированное силовое ударение на предпоследнем слоге, что, в свою очередь, привело к падению односложных суффигируемых

именных и глагольных флексий или замене их прежними двусложными. См.: Diakonoff I. М. Hurro-Urartian Borrowings in Old Armenian.— Journal of the American Oriental Society. 105, 1985, c. 597—603. Толькоассимилировавурартов, протоармянеобразовалиармянскийнарод. О происхождении грузинского языка пока можно лишь гадать, но вполне вероятно предположение, что он находится в боковом родстве с индоевропейскими и,может быть, его носители тоже восходят к культуре Чатал-Хююк. Северокавказские языки вместе с родственными хурритским и урартским, по-видимому, относятся к древней языковой надсемье, 6—8тыс. лет назад распространенной от Восточной Европы до Кавказа и Центральной Азии.

Как показывают общая для индоариев и древних восточных иранцев социальная и правовая терминология и некоторые общие институты, те и другие уже достигли весьма высокого общественного уровня типа чифдомов еще на их общей среднеазиатской родине. Труднее судить об уровне общества ионийцев и дорийцев до их появления в собственно Греции. Но так или иначе в обоих случаях население Индии и Греции начинало на новых местах фазовый переход от второй фазы (первобытнообщинного строя) к третьей (ранней древности). Несколько односторонне рисуют нам эту картину гимны Вед, относящиеся, видимо, к началу I тысячелетия до н. э. Гомеровские поэмы, окончательно оформившиеся, вероятно, в VIII—VII вв. до н. э. и рисующие картину общества, реально существовавшего три-четыре поколения ранее, но сохранявшегося в памяти, дают нам едва ли не самую наглядную картину чифдомов.

Заметим, что ранняя древность, заново начавшая слагаться в Греции, существенно отличалась от того общества, которое впервые сложилось на Ближнем Востоке. Там возникновение государственного сектора в третьей фазе было в значительной мере связано с ирригационным характером земледелия, организованного в довольно крупном масштабе. Однако не только в ирригации было дело: государственный сектор занимал ведущее положение и в Хеттском царстве, и на Крите, и в Микенской Греции, где ирригация такой роли не играла. Поскольку именно неэффективность государственного сектора привела к гибели эти цивилизации, постольку именно этот сектор и подвергся наибольшей деструкции. И в следующей фазе роль государственного сектора в Греции была все еще велика лишь в отдельных регионах — в Спарте, отчасти в Фессалии. В большинстве же греческих общин, намного позже гибели царских хозяйств Микенской Греции перераставших в города-государства (полисы), государственный сектор практически вновь уже не возникал; существовал лишь общинно-частный сектор, в котором все большее значение приобретали частные хозяйства. Отсутствие государственного сектора обусловило отсутствие или ликвидацию царской власти (не только абсолютной, но и ограниченной) и массовое установление в греческих государствах республиканского строя.

Отсутствие крупных государственных хозяйств и в основном республиканский характер государств, где могло активно действовать все свободное население, позволили в полисном мире избавиться от едва ли не главного бича третьей фазы — ростовщичества. Система кредита была введена в строгие рамки (Солон в Афинах, 594 г. до н. э.), теперь чисто торговые. Все это имело огромное социально-психологическое значение. Именно здесь впервые выработалось понятие «свобода» ( eleutheria ), означавшее полную независимость индивида; все формы зависимости, в том числе всякое подчинение царской власти (вместо характерного для греков общинно-городского самоуправления), квалифицировались греками как «рабство» ( doulosyne ). Возможность развития греческих полисов в этом направлении была связана еще и с тем, во-первых, что они сложились уже в железный век, а во-вторых, с тем, что они были в постоянном контакте с развитыми классовыми цивилизациями, а также с прибрежными чифдомами, вовлеченными в систему торгового обмена. Если на Востоке развитие торговли сильно ограничивалось постоянными препятствиями, чинившимися царской властью (о чем речь пойдет ниже), то на Средиземном море не было препятствий для торговли и частного обогащения.

Мифологию, как и локальный характер культов и слабость этического начала в религии, греки унаследовали от первобытнообщинной эпохи (второй исторической фазы). С течением времени, однако, мифология все более отходила в область сказки, и начала вырабатываться научная философия. Сначала она пользовалась, как и миф, метафорическим языком, но затем стала вырабатывать собственную терминологию и — что оказалось важнейшим для дальнейшего развития человека — научную логику (Аристотель). В рамках философии разрабатывалась и этика (Сократ). Хотя древнегреческое государство входит, согласно нашим принципам периодизации, в число регионов третьей фазы (для которой обычны небольшие «княжества»), полисный мир был обществом совершенно особого рода, который мог самим своеобразием повлиять на весь дальнейший х од истории человечества. Таким образом, в данном случае историческое развитие дало начало вполне нетривиальному стволу, и это имело для будущего громадные последствия.

В I тысячелетии до н. э. государства, относившиеся к третьей фазе, находились почти сплошь в Восточном полушарии. Пояс их протянулся от Испании (Тартесс) и средиземноморских побережий (финикийские и греческие колонии, республики материковой, островной Греции и ионийского побережья Малой Азии, этрусские и другие города в Италии, филистимлянские — в Палестине) по всей территории Ближнего Востока — целая серия государств Восточного Средиземноморья, Малой Азии (Фригия, потом Лидия), Армянского нагорья (Урарту), Месопотамии (включая Ассирию) — и с ответвлением вверх по долине Нила (Египет и Нубия). Далее на Восток шли отдельные ранние государства и чифдомы Ирана и Средней Азии [30] и возникающие новые государства ранней древности в Индии. Еще не дошла до стадии ранней древности широкая полоса земель между Черным морем и Индийским океаном к востоку от очерченной здесь зоны. Но регион возникновения ранней древности имелся и в Китае, в основном в долине р. Хуанхэ, а затем и на смежных территориях. Это были: государство Инь (Шан) с характерным для него ритуальным убийством всей массы захваченных пленных мужчин (XIV—XII вв. до н. э.), а затем государства Западного Чжоу (XII—VIII вв. до н. э.) и целого конгломерата обществ третьей фазы в периоды Ле-го (VIII—V вв. до н. э.) и Чжань-го (V—III вв. до н. э.). Хозяйственной основой этих государств было земледелие (лишь частично ирригационное) — посевы сорго, проса и чумизы и лишь вторично — ячменя и пшеницы, а также скотоводство — разведение крупного и мелкого рогатого скота, свиней. Возникновение китайской цивилизации запаздывало по сравнению с переднеазиатской и египетской на полторы тысячи лет — срок небольшой в масштабе истории человечества. Еще больше опаздывала островная Япония.

30

Предцивилизации, зарождавшиеся здесь на юге среднеазиатской степной зоны, в зоне речных культур юго-западного Афганистана и в отдельных очагах Ирана, разделили судьбу крито-микенской и индской цивилизаций по еще неясным для нас причинам. Лишь эламская цивилизация в юго-западном Иране, главным образом в долинах Каруна и Керхэ, развивалась параллельно месопотамской.