Пути Миритов. Холод знамений
Шрифт:
Затем перевел взгляд на сидевшего за столом мужчину примерно сорока лет, с бледным приятным лицом и темными глазами, волосы же его были светлыми, почти белыми, и коротко остриженными. Этим хладнокровным пристальным взглядом можно прочесть по любому лицу что угодно, не иначе, и Шон решил никогда не смотреть в глаза Шварца. Но пришла пора отбросить в сторону робость и представиться, а затем протянуть рекомендательное письмо и бумаги. С генералом юноша поздоровался четвертый раз в этот день.
Собеседник слушал его очень внимательно, глядя в упор, и хоть Шону было неуютно, он продолжал без остановки говорить правдиво звучавшую ложь. Вышло
– Лейтенант Тейт? Хм. До меня не доходили слухи о разбитых полках, - спокойный и прохладный ответ едва не выбил Шона из колеи. – В этом ничего странного, однако, сейчас такое время, когда факты искажаются или скрываются вовсе. Нам не хватает офицеров и тем более солдат, вы прибыли вовремя, молодой человек.
– Премного благодарен, - ответил Шон поспешно.
– Рано благодарите, - еще один пронизывающий взгляд. – У аранийских войск сейчас сложные времена, и новеньким офицерам приходится сильно постараться, чтобы спасти себя или других.
– Разумеется, - поддакнул Шон.
– Но если вы выжили тогда, значит сможете и теперь… А второй офицер?
– Он не офицер, но порученец моего погибшего товарища, - лгать про шестнадцатилетнего офицера очень глупо, придется говорить честные слова и надеяться на слепую удачу. – Его ранили сильнее, чем меня.
– Понятно. И барон Генхен решил посодействовать и вам и нам, - на миг тонкие губы генерала тронула легкая улыбка. – Хорошо, молодой человек, вы можете идти и располагаться в офицерской казарме. Осмотритесь здесь, старайтесь не заплутать. Часто у нас не бывает свободного времени.
– Слушаюсь, господин генерал! – отчеканил Шон.
– О, не стоит. Вы не в строю, нет смысла так кричать. Можете идти.
Бумаги Шона вернули, а рекомендательное письмо осталось на столе генерала, и попросить назад нельзя – подозрительно и странно будет смотреться со стороны. Впрочем, если к приезду Дина их обоих не арестуют за шпионаж, уже несказанно повезет. И сейчас, вполне довольный собой Тейт мог отправляться искать офицерскую казарму.
Все сложилось как нельзя лучше – уже через несколько часов ему выдали форму лейтенанта. Белая рубашка, и черно-красные мундир со штанами, напоминающие цветами ковер в кабинете Шварца. Странное дело, неужели этот человек настолько предан Арании? Это же глупый фанатизм! Усмехнувшись, Шон продолжал вести себя как обычно, а общаясь вынужденно с офицерами и солдатами, предпочитал не думать, что они враги.
Такие же, как и он, люди, если посудить здраво. Главное – забыть, что еще недавно он с чистой совестью протыкал их в боях шпагой и метко стрелял в них из пистолета.
А еще ему приснился странный сон через несколько суток после появления в аранийской армии, когда, лежа в казарме среди малознакомых чужих людей, Шон впервые за долгое время предавался сладкой дреме. Ночь с двадцатого на двадцать первый день месяца Осеннего Тепла, вероятно, запомнится ему надолго, потому что высокий широкоплечий мужчина в серебристом костюме, вероятно одетый для охоты, говорил о чем-то одновременно важном и бесполезном. Точнее, бесполезном для Шона. Зачем ему знать, ведь он всего лишь бастард, очень может быть, что и крестьянский сын.
Только одну фразу юноша запомнил накрепко, а позже, пробудившись, гадал, что бы она могла значить:
–
Жаль, что Шон ничего не успел ответить и жаль, что как по волшебству со дня его прибытия и до приезда Дина Мейсона не случилось ни одного боя. Тогда бы, находясь в центре перестрелки, он сумел бы забыть мучивший его воспоминаниями пугающий сон, но надсадные мысли не желали оставлять память. И когда через три дня уставший порученец все-таки приехал в аранийский полк, все стало гораздо проще и спокойнее.
С ними ничего не случилось, потому что Мейсону дали рекомендательное письмо от другого человека, а про барона Генхена генерал успел забыть. Но Шон продолжал помнить о том, что здесь они с Дином – чужие или, в крайнем случае, малознакомые люди, и что продлиться этому необходимо до середины зимы.
Глава 9. Мартин Дальгор
Прекрасная, облаченная в мужской костюм, девушка, снова пришла к Мартину, несмотря на томительную разлуку длиной в долгие месяцы, которых не хотелось даже считать. Сидя на поваленном то ли грозой, то ли нерадивым лесорубом дереве, он внимательно рассматривал Саманту Борген в упор, а она стояла прямо, вызывающе скрестив на груди руки и с насмешкой улыбаясь. Возможно, ему следовало сказать что-нибудь нежное или просто поприветствовать нежданную гостью, но северный герцог не умел расточать комплименты. Сказать что-то про искусно скрывающий стройную фигуру костюм из темно-голубого бархата – пошло, заметить про огонь рассыпавшихся по плечам волос и смешливый янтарный взгляд – слишком поэтично и банально, такое придется по душе любой начитанной девице из дворянской семьи, но не Саманте. Так что герцог Дальгор молча смотрел и стыдился глубоко в душе своего неумения выражать чувства.
– Здравствуйте, баронесса, - только и смог произнести он вполголоса, как зачарованный, наблюдая за тем, как Саманта медленно подходит к нему.
Еще два ее шага – и мираж растаял, а Мартин с неохотой открыл сонные глаза. Воздух вокруг стал по-ночному прохладным и влажным, ведь сырость подбирается к Эртвесту так же быстро, как к Талнору – стужа. Пахло сладковатой росой, травой, где-то неподалеку деловито ухал филин, а вокруг сгустилась черная, почти непроглядная ночь. Луну скрыло облако, но россыпь мелких ярких звезд осталась той же, что и прежней ночью, ничуть не изменившись, выстроившись блестящими рядами в осеннее созвездие Флейты. Но внимание Мартина занимало не столько это, сколько его тревожный и одновременно прекрасный, оказавшийся явью сон.
Ведь Саманта Борген находилась здесь и стояла прямо перед ним, глядя сверху вниз, пусть и не столь вызывающе, как во сне. Память постепенно возвращалась к юноше, накатывая несильными, но холодными волнами: после того, как Шон Тейт пересек границу, Мартина отправили с его отрядом патрулировать окрестности и убивать случайно попавшихся на глаза врагов. Жаль, что Дин Мейсон тоже отослан, и герцог Севера вновь остался наедине с самим собой.
Они, уставшие и обессиленные, устроили здесь привал, поставив двух часовых, и теперь они бродили где-то поодаль, а позвать их и приказать схватить рыжеволосую мерзавку у Мартина вряд ли хватит духу. Да и разве есть против нее улики, если отбросить к чертям всю любовь? Сонно разглядывая Саманту, юноша тер виски и пытался подавить зевки один за другим, понимая, что со стороны это смотрится жалко.