Пути Миритов. Холод знамений
Шрифт:
Он посмотрел на поникшего Холта и понял, что не знает, кому верить. Обвиняемый не отрицал своей вины, но и не давал против себя показаний, Адис же, его лучший друг давил либо на жалость, либо на честь. И как тут выбрать лучший вариант из всех имеющихся? Притом, что отправить Холта в тюрьму и пытаться скрасить его заключение – идиотский выход из положения, он, Анвар, не менестрель, как и Гай Силиван, чтобы развлекать неано Льюиса.
– Скоро сюда доставят Генриха Холта, - наконец сказал Аминан, - и мы допросим обоих.
– В этом нет никакого
– Почему же вы не сказали, что я отправляю их в ваш особняк напрасно? – Аминан с огромным трудом удержался от приступа гнева.
– Но вы и не интересовались, - скучающим тоном объяснил Холт.
Если он чего-то и боялся, то явно не возможности отправиться под конвоем в Апимортен, это видно невооруженным глазом, и герцог Юга испытал смешанные чувства. С одной стороны, происходящее могло быть заранее спланировано, с другой же – он напал на невиновного человека. А не сказал о местонахождении сына граф Холт нарочно, желая досадить южанам. Или королю или следствию в целом… кто их, этих западников, разберет? Вассалы, те, что постарше, брали пример со своего герцога Эртона, неприятного и брюзгливого человека, а младшие либо остались в Эртвесте, либо уехали на войну. Даже родня не слишком желает общаться со стариком!
В конце концов, Аминан подумал, что он чуть ли не точно такой же, как и Фрэнсис Эртон, и злорадствовать здесь не над чем. Надо разбираться с нависшей над его головой проблемой и как можно скорее, а что может быть надежнее тюремного заключения для Льюиса Холта? Только заключение во дворце, без права покидать его личные покои в Западном крыле и приема гостей. На случай предосторожности к нему не станут пускать даже самого герцога Эртона, и пусть тот хоть возненавидит Аминана!
Когда вернулись отправившиеся за младшим Холтом гвардейцы, расстроенные от плохого результата, за окнами уже начало смеркаться, и южанину пришлось отдать последний приказ: проводить графа Холта до его покоев и охранять в них до дальнейших распоряжений. Больше ничего не изменилось, он все так же оставался бессильным.
Или нет?
Окровавленный кинжал остался на столе, брошенный чьей-то усталой рукой, и чем дольше смотрел на него Анвар, тем сильнее казалось ему, что оружие могло использоваться против не короля, а кого-то другого. Но это лишь догадки, нужны выводы, основанные на правде, Падший побери!..
– Что ты думаешь об этом, Адис? – спросил он друга, чуть помолчав.
– Во дворце или в столице завелась банда предателей, - предположил граф Бедиль, - но они очень хорошо скрываются. Но ты не беспокойся, мой друг, - на губах Адиса появилась знакомая усталая улыбка. – Если не ты, то Фрэнсис Эртон выведет их на чистую воду. Только я верю больше в тебя – тебе так славно раньше удавалось раскрывать заговоры.
– И, правда, - вздохнул Аминан приободрившись. – Ведь я еще не совсем старый.
За окном чужого кабинета багровел прекрасный и одновременно жутковатый своим сходством с кровью закат,
Глава 12. Грета Ларсон
Две тяжелые корзины немилосердно оттягивали руки Греты, когда она возвращалась с рынка медленным шагом и останавливалась время от времени, чтобы поставить их на землю и передохнуть. Сзади семенил маленький Жак с корзиной поменьше, но замедлял шаг лишь для того, чтобы подождать хозяйку. Дышалось Грете тяжело и устали отекшие от приближающейся старости ноги, но она не переставала уверять себя в том, что еще вполне молода. Хотя, отчасти это было правдой. Ее покойная матушка в сорок лет уже поседела и обзавелась морщинами, плохим сном и всем прочим, что так беспокоит стариков, а Грета чувствовала себя вполне неплохо для такого возраста. И когда она не уставала от тяжести корзин, то вполне могла бы идти быстрее, не озирайся Жак с любопытством по сторонам.
– Жак, не мешкай, - велела она, не оглядываясь, и пошла дальше после очередной вынужденной остановки.
Городские узкие улицы выглядели безлюдно и пусто, ведь в осеннюю пору перестают бегать задорные смеющиеся мальчишки и чинно прогуливаться благовоспитанные девицы. Изредка в домах раздавались разные голоса, но Грета не прислушивалась. Сегодняшний день обещал обойтись без дождя, но заволокшие небо серые тучи так и не рассеялись, и от пасмурной погоды непрерывно хотелось спать – хоть и некогда было. По приходу в таверну нужно будет пересчитать деньги, прикинуть, получится ли в этом месяце оплатить отрез ткани на новое платье и портного, а еще помочь Лизель разобрать покупки – и это только малое из предстоящих забот!
Хорошо, что сейчас Грета не должна поздно ложиться и рано вставать, только, как долго это продлится? Войдя в таверну через заднюю дверь, она велела Жаку задвинуть засов и с облегчением поставила корзины на пол.
– Ох, и умаялась, - выдохнула она, вытирая пот со лба ладонью. – Сходи, посмотри, - обратилась к мальчику, - есть ли посетители. Если пришли люди, спроси, кто чего желает, да выполняй заказы.
– Хорошо, хозяюшка! – кивнул Жак, и пулей выскочил из узенького коридора в зал.
Отдохнув немного, Грета подхватила корзины и отнесла на кухню, вернулась за оставленной корзиной маленького слуги, затем стала помогать Лизель с ежедневной рутиной, и наконец, смогла появиться в зале. Ни одного из посетителей там не было, лишь Жак сидел без дела на высоком стуле, болтая ногами. И Грета даже немного расстроилась: год назад гостей было не счесть, а теперь в таверне пусто.
Оно и понятно – кому охота в такую мерзкую погоду по тавернам ходить? А заезжие гости предпочитали другие гостиницы, побогаче. Плохо будет, если до зимы посетители перестанут здесь появляться – зато потом точно вернется народ. На праздник Новозимья все из предместья спешат поехать в столицу и поучаствовать в общих гуляниях – это хозяйку и ободряло. Но пока лишь пятнадцатый день месяца Осенних Заморозок. Задумчиво оглядев пустой зал, покачала головой.