Пути неисповедимых
Шрифт:
— Твою душу похитил гильдиец!? Да… да как она вообще могла это позволить!? Твоя жизнь под угрозой!… - в возмущении зашептал Истэка, с трудом не срываясь на крик.
— Это всего лишь частичка моей души, — начал объяснять Рэмол. — По ней можно сделать не так уж много, только проклясть меня или порчу навести… но кто додумается наводить порчу на вещь? Не беспокойся, пока я в безопасности.
— Ах, ладно, — вздохнул Демонтин, потерев переносицу. — И где ты собираешься искать этого предателя?
— Гхм… Его зовут Дейкстр Донан, он путешествует с молодой ведьмой по имени Бэйр, которая последние годы занималась странными опытами, — торжественно прошептал
Повисла гробовая тишина.
У меня от этих слов груди похолодело от страха.
Получается, что Рэми — тот самый Воробей, который закадычный приятель Юкки, которая хочет убить Дейка и которая мать Адольфа, который хочет убить меня, причем обоим ланкам серафим готов предоставить самые разные услуги… Так… Вопрос остается за малым: как долго я проживу, если в данный момент нахожусь в захлопнутой ловушке, в доме этого самого Воробья!?
Я почувствовала, как рубаха липнет к спине от выступившего на теле холодного пота страха. Меня затрясло мелкой дрожью, а ноги начали подгибаться. Но я все же взяла себя в руки и стала слушать дальше.
— Что!? — Истэка пораженно смотрел на брата. — Так не бывает! Они сами к нам пришли за несколько часов до того, как прилетел ты!
— Это судьба, — пожал плечами Рэми. — С ней даже ты не поспоришь.
— Я не суеверный, ты знаешь, — поспешно сказал Демонтин, тревожно теребя усы и бегая взглядом по полу. — Но такие совпадения меня пугают… ты уверен, что в просьбе Юкки нет подвоха и она не подослала к нам этих двоих? С нее станется подстроить их встречу с наивным отпрыском Вольги, только вышедшем в мир…
— Истэка, увы, мироздание даровало мне возможность не всегда верно соблюдать правила какого-либо договора… Даже если со стороны Юкки и есть подвох, то с моей стороны их бесконечное множество. Вряд ли она пытается обхитрить меня: она знает, что это невозможно.
— И что же ты собираешься делать?
— Для меня главное — вернуть осколок души, Юкка все равно оставит гильдию, вне зависимости от того, получит она голову рыцаря или нет. А я пока понаблюдаю за Донаном, приближусь к нему… а потом и дело с концом.
Поняв, что разговора окончен, я тихо отошла от двери и перевела дух, едва не падая от волнения.
Нужно срочно предупредить Дейка! О том, что я нужна Адольфу, Рэм может и не знать, а вот рыцаря может прикончить в любой момент!
На негнущихся деревянных ногах я как можно тише поковыляла к комнате, которую отвели рыцарю. Она находилась ровно на другом конце длинного коридора и идти до нее было примерно тринадцать метров, если не больше.
Стараясь не шаркать и не опираться на стены, я шла к двери гораздо медленнее, чем хотелось бы, так как если пошла бы быстрее, непременно или упала бы, или подняла топот.
Я преодолела больше половины пути, когда услышала прямо за собой знакомый звук… как будто перья трутся о дерево. Я и вздохнуть не успела, как меня схватили за плечи и мягко, без шума, прижали к стене, заткнув рот рукой.
Поняв, что меня застукали за подслушиванием и живой не отпустят, я даже сопротивляться не стала… да и был ли смысл сопротивляться серафиму?
Безвольно обмякнув в его руках, я посмотрела на своего убийцу.
— И угораздило же тебя все подслушать!… - прошептал Рэми, приблизившись к самому моему уху. — И куда ты бежишь теперь? К рыцарю, предупреждать его об опасности? И что будет после того, как ты скажешь ему, кто я? Он тут же соберет вещи и уедет отсюда за пределы леса,
Я кивнула.
— И чудесно, — кивнул серафим, но пока не отпускал меня. — Не вмешивайся, тогда я смогу сохранить Донану жизнь. Иди спать, а завтра веди себя так, как будто ничего не было… я осмотрю твою руку, вы с Кудеяром поиграетесь в ученицу и учителя, возможно, мой братец тоже научит тебя чему-нибудь. Живи у нас хоть неделю, хоть все две, только не пытайся увести от меня Донана. Вне леса его жизнь в опасности… просто поверь мне на слово, — убедившись, что я все поняла, он отпустил меня.
Под пристальным взглядом серафима я вернулась в свою комнату.
Тревога не унималась, я была сама не своя и не могла уснуть… хотя как вообще можно было спать после того, что я узнала? Я внимательно вслушивалась в каждый шорох, следя за тем, чтобы никто и близко не подошел к комнате рыцаре.
Конечно, никаких тяжелых шагов, криков и угроз я не слышала, но не сказать, чтобы это меня успокаивало.
Так я пролежала до самого утра, пока Люциус не проснулся и не начал чудить. За ночь он забыл, что он стал человеком, и в огромном изумлении озирался по сторонам. Пришлось рассказать ему, что вчера произошло, а потом еще и помогать одеваться, так как он двигался очень неуклюже, хотя не так неумело, как это было вчера после превращения.
После того, как маг помычал на разный лад в течении пяти минут, он постепенно вспомнил человеческую речь…. Лучше бы он ее не вспоминал! Тут же на мою голову посыпались ругательства. Якобы я ужасно шумела ночью и не давала ему спать. К тому же меня бес дернул пропасть куда-то, когда он ужасно хотел пить, а встать не мог. Когда жаловаться стало не на что, он просто ради удовольствия начал придираться к любой мелочи, да так, что я и рот открыть не успевала. Дошло до того, что этот гад обвинил меня в распутстве, потому что моя ночнушка была недостаточно длинная и я, пока помогала ему одеваться, слишком уж прижималась к нему, а потом принялся вспоминать все мои прошлые грехи перед ним: от купаний в речке в чем мать родила на его глазах до червей в яблоках, которые я, несомненно, нарочно туда засовывала.
Не выдержав, я его, едва держащегося на ногах, вытолкала из комнаты, и подперла стулом дверь, чтобы он не смог зайти.
В наступившей тишине я немного успокоилась. Заправив кровать и приведя себя в порядок, я спустилась вниз.
Кроме нас с Люциусом уже проснулись и остальные. Раф носилась по кухне, готовя завтрак, Леопольд, превратившись в кота, летал по дому сумасшедшей серой молнией. Дейк, живой и здоровый, сидел на крыльце и с видом бывалого поэта любовался утренней полянкой. Истэка о чем-то болтал с Кудеяром на кухне, оба периодически посмеивались.