Путин. Путеводитель для неравнодушных
Шрифт:
После передачи Злобин, в шоке от произошедшего, сказал мне: «Ну и что мне теперь делать? Я убедился, что передача в прямом эфире и можно было пригласить любого. Как мне быть? Получается, что я сам виноват в том, что проиграл, потому что ты мне, объективно говоря, помогал». Я говорю: «Ну, тебе же в Америке нужно с людьми общаться — говори, что программа шла в записи и всех запретили».
У демократов наблюдается постоянное ощущение необходимости придумывать себе проблему, дабы быть заметными. При этом в последнее время демократы старой волны стали сбиваться в кучу и сколачивать изначально порочный по своей идеологии механизм, называемый несистемной оппозицией. Они теперь всем скопом отрицают право народа на свою точку зрения, потому что народ им не нравится. Таки говорят — народ плохой. Каспаров, например, высказался: «Народ плохой, все равно нормально голосовать не может, мы не верим в эти выборы. Хотим выборы, но те, в которые мы поверим».
Любой опрос общественного мнения, проведенный в любой стране мира, покажет, что существует астрономическое количество людей, симпатизирующих Путину и голосующих за него. Но несистемные оппозиционеры,
Для Путина очень важно соответствовать внутреннему представлению о том, что правильно. Для него правильна западная социал-демократия, немецкая демократическая модель, и он ее строит. Он делает все, чтобы появлялись партии, чтобы партии выдвигались, чтобы это было. И понятно, почему это происходит, — язык, который ты изучаешь, всегда накладывает некоторое влияние на твою ментальность. Кстати, что касается языка. Путин буквально взорвал сознание людей тем, что сначала учил немецкий, потом выучил английский, а в Гватемале еще и заговорил на французском. Президент, который находит время учиться, да еще и настолько грамотно, профессионально и быстро, вызывает глубочайшее уважение. Человек не стоит на месте, он постоянно в своей профессии осваивает новые и новые вершины, что отличает его от Ельцина, Горбачева, от кого угодно. Он Президент в динамике — развивающийся, формирующийся, и это опять-таки то, что в нем не любят демократы. Потому что они с горы, а он в гору. Они с ярмарки, а он на ярмарку. Они не могут понять, ни с кем разговаривают, ни на кого опереться внутри страны, а он четко знает, к кому он обращается и кто его поддерживает. Получилось, что корень демократии — «демос», народ, — который абсолютно отсутствует у них, присутствует у Путина. А посему как человек, слышащий народ, Путин, бесспорно, на сегодняшний день является номером один среди всех современных российских политиков.
Часть IV
Вопросы и ответы
Говоря о Путине, многие ставят знак равенства между ним и реформами. Однако я бы не стал формулировать именно таким образом: «Путин — это реформы». Реформа всегда подразумевает наличие некоего жестко построенного плана. И мало того, если мы говорим о реформах в России, то первое, о чем скажут люди, будет военная реформа, и эмоции будут скорее отрицательными, вторым пунктом будет административная реформа, и эмоции будут тоже отрицательными, следующей назовут реформу высшего образования — тот же негатив. Вообще в России слово «реформа» вызывает негативное ощущение. Хорошую вещь реформой не назовут. Путин скорее занимается не реформированием, а возвращением к нормальности. А вот когда его помощники пытаются реформировать, то все получается как-то не так; не то чтобы конфуз, просто Россия никак не хочет соответствовать жестким схемам. Можно даже топнуть ногой и потребовать, чтобы было ровно два зама, а утром выясняется, что для решения задачи нужно, чтобы замов было не два, а три. И в этом нет ничего плохого. Но за частую, когда реформа накладывается на конкретику нашей страны, результатом становится лишь то, что количество чиновников возрастает. Александр Петрович Починок вывел коэффициент: при каждом реформировании количество чиновников увеличивается в 1,7 раза. Однажды я задал ему вежливый вопрос: «Скажите, пожалуйста, а с какого момента у нас уже страны не хватит для очередной реформы? Потому что мы просто не сможем поставить такое количество чиновников». На что он радостно засмеялся. Так что реформы — дело нужное, но это скорее средство, а не самостоятельная цель.
Честен ли подъем экономики?
Вопрос о том, насколько реален подъем экономики при Путине, не имеет однозначного ответа. Конечно, статистика скажет «да». Конечно, те, кто против, будут кричать — вот, цена на нефть выросла, поэтому должны вырасти бюджетные отчисления. И это будет лукавство, обычное, не экономическое лукавство.
Происходит ли подъем экономики? Нет, не происходит, происходит ее изменение. Происходит подъем всех факторов, это понятно. Происходит объективный рост и все прочее. Достаточно посмотреть на то, сколько строится квартир и с какой скоростью они раскупаются. Но трагедия состоит в другом. Трагедия в том, что наша экономика растет, как у больного органы. Вдруг начинает вырастать нос, отрастают уши, а не все тело равномерно. Причем этот нос и эти уши оказываются гигантскими, потому что рост идет от компаний, принадлежащих государству, и во многом зиждется на конъюнктуре. Да, Путину повезло, что цены на нефть именно таковы. Но смешно обвинять человека в том, что он везучий. Более того, невезучих политиков не бывает, если тебе повезло — это очень неплохо. Ведь что такое везение? Везение — это шанс, который дает Господь, и умение его использовать очень важно. Дурак мог бы и профукать. Путин же создает другое.
Но тот тип экономики, который создается, как выяснилось, достаточно эффективен, чтобы отобрать собственность у олигархов, хотя методы отбора зачастую бандитские. Потому что чиновники, пришедшие на смену олигархам, являются по своей сути такими же бандитами, но попавшимися на пути и присягнувшими Владимиру Владимировичу Путину. Умение управлять — это совсем другое. Выяснилось, что укрупнение, попытка поставить государственного чиновника управлять приводит к диаметрально противоположному результату. Во-первых, это основа коррупции. Во-вторых, это уничтожает любые попытки рыночной экономики. Кроме всего прочего, это делает экономику
Тип экономики, который восторжествовал при Путине, на мой взгляд, является основной проблемой восьми лет его правления. Вполне нормально, когда есть крупные монополии, в которых сидят государственные чиновники и блюдут интересы государства. Ненормально, когда эти чиновники путают интересы государства со своими личными. Самый яркий пример такого состояния — ситуация с «Аэрофлотом» и Виктором Петровичем Ивановым, помощником Президента, который эту компанию возглавляет. Что получается? Получается, что даже трогательный и милый, какой угодно еще человек начинает обходиться государству слишком дорого. От одной мысли о том, что, если бы самолеты «Аэрофлота» не летали, наши граждане жили бы лучше и богаче, становится неловко. А в чем тогда вообще задача существования «Аэрофлота»? Тем более что государственные чиновники не умеют между собой договариваться, как научились когда-то олигархи. Любую рыночную ситуацию они пытаются решить единственным известным им способом — административным наездом, обвинением людей, не совпадающих с ними по воззрениям, в государственной измене и выстраиванием сложных схем, по которым что-то должно случиться либо с этими людьми, либо с членами их семей.
Очень большая трагедия в том, что в России при Путине стало невозможно заниматься малым и средним бизнесом. Потому что Путин своим крестовым походом против олигархов развязал руки чиновникам всех мастей, каждый из которых начал свой маленький крестовый поход, но уже не против олигархов, а против любого бизнесмена. И выяснилось, что предпринимателей в России не защищает никто. Обдирают все. Даже слово «взятка» перестало существовать, появилось понятие административной ренты. И особенно цинично при этом выглядит то, что Комиссию по борьбе с коррупцией долгое время возглавлял Виктор Петрович Иванов. Это тот самый случай, который напоминает старую рок-н-ролльную поговорку: «Рок против наркотиков — это как пчелы против меда».
И здесь, конечно, никакой надежды у предпринимателей быть не может. Попытки предпринимательского сообщества, представители которого встречаются с министрами и депутатами, защитить себя становятся не нужны. Любой человек, занимающийся бизнесом в России, если у него по каким-то странным обстоятельствам в партнерах нет милиционеров или членов семей сотрудников городской районной управы, обречен на провал. Общаясь с людьми, понимаешь, что заниматься бизнесом «в белую» безумно. Потому что от наездов это не спасает и суммы, которую ты платишь, чтобы от тебя отстали, тоже не уменьшает. Ты просто платишь налоги плюс еще сверху. А учитывая, что у нас оказывается постоянная преференция членам семьи мэра, смешно говорить о любой попытке что-то решить. В этом основной недостаток — у нас созданы структуры, где неэффективно зарабатываются деньги под управлением государственных чиновников и вымывается малый и средний бизнес. Поэтому, конечно, благодаря конъюнктуре и усилиям Германа Грефа рост в отдельных отраслях существует, но все тело российской экономики не выглядит здоровым.
Путину, бесспорно, повезло. Но есть очень важный момент. Я в свое время беседовал с Президентом Соединенных Штатов Америки Джорджем Бушем - младшим (брал у него интервью), и мы, в частности, вели с ним разговор о ценах на нефть. Он говорил, что высокие цены на нефть, как это ни странно, невыгодны населению стран, даже тех, которые эту нефть добывают, потому что идет выкачивание денег из их кармана. А выгодно это, в конечном итоге, нефтяным картелям. Высокие цены на нефть сыграли свою позитивную роль, особенно когда речь идет об олигархах (если бы до этого Путин не выстроил иную систему отношений с нефтяными компаниями). Конечно, Путину благоволила судьба с такими ценами на нефть, но, с другой стороны, он создал такие условия, чтобы иметь возможность этот шанс использовать. Путин очень мудро в определенный момент назначил министром финансов Алексея Кудрина (несмотря на всю критику), а Министерство развития экономики и торговли возглавил Герман Греф. Именно эта пара дала государству возможность максимально использовать и не прожрать, не отдать инфляции деньги, которые достались в результате временного благополучия. Немногие осознают, что незадолго до конца второго срока Путина страна «слезла с нефтяной иглы». Пока не было высоких цен на нефть, страна сидела на «долговой игле» постоянного заимствования. Путину удалось направить «нефтедоллары» не на пустые обещания и не на раздачу народу, а на феноменальные, но до конца еще не оцененные задачи. Он оставил Россию без долгов. Мы еще недавно должны были на века, наши правнуки были бы еще должны. Путину за счет конъюнктуры удалось сделать, казалось, невозможное: Россия из страны-должника превратилась в страну-кредитора. Он не стал покупать дешевую популярность, но купил благодарность потомков. Но решения, которые он принял в первую очередь — назначение Грефа и Кудрина, — решения более чем смелые, требовавшие от него и колоссальной веры, и доверия этим людям. Людям, которые его не подвели.