ПВТ. Лут
Шрифт:
— Заняться нечем?! Работать, живо! Ишь, языками чешут, словно кухонные бабы!
Макон почти не просыпался, доверив ведение т-корабеллы дочери. Она легко управлялась, благо трафарет попался старый, многажды испытанный.
— Ну, и как впечатления? — девушка толкнула в бок Выпь.
Тот как раз отошел от Морока. Солнца, движения ему недоставало, зверь утешался сушеными яблочными ягодами.
— Хорошо здесь, — вздохнул Выпь, — чисто, тихо.
Рыжая фыркнула, облокотилась на борт:
— Что тихо, ты не обольщайся. Не всегда так, в сезон
— А что с обитателями? Я слыхал, бывают некие Сорок Сорок, что лакомы до человечьих глаз, как их тезки до бусин, слыхал о Спиралях Бруно, что на корабеллах нарастают, слышал о Ржаном поле и его страже… Ребята говорят, иногда на пиратские трафареты нападает существо, гасящее оперение и пожирающее людей... Будто оно может так сдавить корабеллу, что та цепенеет и впадает в сон.
— Кракен?! — громко фыркнула Медяна. Сопровождающие за ее спиной тут же оградились защитными знаками. — Брехня! Кто его видел вообще?
На плечо девушки легла волосатая рука — отец подкрался незаметно.
— Один мой друг, дочка. Друг, словам которого я вполне могу доверять.
— Папа...
Макон почесал бороду, задумчиво продолжал:
— Правду сказать, хотя и удалось ему выйти живым из той переделки, да с тех пор его в Лут и триумфатом не заманишь. Честным человеком стал, с разбойниками водиться — ни-ни! Крепко его чудище проучило.
— Ты не рассказывал, — осторожно сказала Медяна, обменявшись взглядами с Выпь.
— А к слову не приходилось, — легко хмыкнул Макон.
— Если он так опасен, то почему его не выследят и не убьют гвардейцы?
— Да потому, что жрет оно только татей, — Макон огладил бороду, — и отыскать коренного обитателя Лута — все равно, что клевер с пятью лепестками в силосной башне. А счастья — ха-ха — от него вовсе никакого. Так что, детки, глядите в четверо! Ну а я пойду, вздремну...
Когда фермер уковылял, девушка обернулась к спутнику:
— Выпь. Что станется, если нам встретится Кракен?
— Попробую его приручить, — мечтательно признался Выпь, облокотившись на борт.
Медяна скорбно вздохнула, закатывая глаза. Этого-то она и боялась.
***
Девочка Еремия оказалась корабеллой. Истинной, не жалким трафаретом.
— Корабелла? — задохнувшись, быстро переспросил Джуда.
— Белла, белла-корабелла, — отсмеялись в ответ, — а что ты?
— Я был на одной, — проговорился юноша на тяге удивления и тут же заткнулся.
Но его услышали.
Она была яростно, вызывающе синеглаза. Белая гладкая кожа, стройное тело, ни волоска. Когда Джуда привели знакомиться, она еще спала, с головой укрывшись прозрачным колпаком.
— Гроб? — спросил, верно употребив выскочившее из-под памяти слово.
— Скорее, саркофаг. Вынужденная мера. Укрытие для изоляции.
— Но почему у нее глаза открыты?
—
— Почему так?
— Потому что в глубоком сне корабеллы себя не помнят, собой не владеют. И человек по небрежности может в этот сон упасть, как камень в колодец, и назад дорогу не отыщет. Для этого колпаки.
Юга помолчал, разглядывая длинное белое тело.
— И вы используете их как...?
— Транспортное средство. Верно.
— Но разве это возможно?
— Возможно вполне. Корабеллы частично наша разработка.
— Иванова поделка, — прошептал Юга.
Волоха коротко усмехнулся, но кивнул.
— Не буду утомлять тебя подробностями, скажу лишь, что когда к Ивановым попал достойный материал, они использовали его и свои возможности по максимуму. В Лут нельзя было выйти на привычных средствах передвижения, требовалось что-то особенное. Что-то, способное перемещаться в живом пространстве.
— Корабеллы… Вы участвовали в их проектировании?
— Нет, меня в ту пору и на свете не было, — улыбнулся русый.— То, что мы привыкли называть корабеллами, есть одомашненная форма дикого вида. Направленная, строго ориентированная мутация. Каждая истинная корабелла уникальна. Когда Ивановы только разрабатывали модель, встраивая и моделируя новые гены, была идея сделать все образцы под один стандарт — Оловянным так больше нравилось.
— Оловянным?
— Они же лила, лилии Лута. Тебе они могут быть известны как Первые, — Волоха кинул быстрый взгляд на собеседника.
— Дааа...
Джуда словно оцепенел, вглядываясь в синие глаза корабеллы.
Пытался вспомнить. Отыскать в хаосе памяти.
— Эффект Алисы. Возможность менять форму и размеры собственного тела за счет вбирания и сброса энергии, расслоенной в живом пространстве Лута. На этой способности базируется уникальная их эффективность.
Русый вздохнул, почесал нос и сорвался-таки на маленькую лекцию.
— В сущности, истинные корабеллы — это огромные, генномодифицированные, мыслящие существа, созданные для обитания в пространстве Лута. Они способны к саморазвитию и обладают ярко выраженной индивидуальностью черт — как внутренних, так и внешних. Трафарет-корабеллы, или просто т-корабеллы — грубые списки с оригиналов, годные лишь для краткосрочных невысоких рейсов.
— А сколько их было? Истинных, в смысле?
— Я знаю о двадцати красавицах. Но существует Список Корабелл… существовал. До Глашатая.
Джуда вскинулся, нервно заправил за ухо выбившуюся прядь:
— Ай, да кто такой этот Глашатай? Кажется, я слышал о нем.
— Наверняка от Дятла. Трепач, — Волоха неодобрительно покачал головой, — Глашатай был легендарным Вторым. Самый могущественный представитель своей расы, безграничная, потрясающая власть, и голос...
Волоха задохнулся, на миг опустив веки. Продолжал, переборов слабость: