Пять попыток вспомнить правду
Шрифт:
— До скорой встречи.
— Надеюсь, что не очень скорой, — проворчал в ответ Ирвен и потянул меня за собой: — Пойдём, Гвен, у меня для тебя небольшой сюрприз.
Наш путь лежал наверх, на крышу.
— И что это за сюрприз? — удивлённо спросила я, гадая, когда он успел его подготовить.
Муж лишь пожал плечами, а когда мы оказались на чердаке перед выходом на крышу, притянул к себе и попросил:
— Только закрой глаза, хорошо?
Седьмой
Я послушно закрыла глаза и позволила повести себя вперёд. Тихо скрипнула чердачная дверь, мы вышли на крышу, а затем раздался лязг запираемого замка. Лица коснулся свежий, прохладный ветерок, принёсший ароматы леса и ночных цветов. Я с удовольствием вдохнула упоительно сладкий воздух. После стольких дней заточения он пьянил не хуже игристого вина.
— Вся ночь только наша, Гвен. Никто не посмеет нас побеспокоить, — муж положил мне на поясницу широкую ладонь и потянул за собой.
— Глаза уже можно открывать? — улыбнувшись, спросила я.
— Пока рано, — Ирвен провёл меня ближе к середине крыши, обнял со спины и шепнул на ухо: — А теперь можно.
На каменной площадке стояла исходящая паром здоровенная ванна. Рядом с ней постель игриво обнажила перед ночным небом свои белоснежные простыни. У изголовья переливались в ночном свете высокие вазоны с застенчиво сомкнувшими бутоны цветами.
— Пойдём, пока вода не остыла.
Ирвен развязал поясок моего платья и принялся расстёгивать пуговки на лифе. По телу расплылось тепло предвкушения. Я подставила шею под поцелуй и спросила:
— А нас никто не увидит?
— Нет. Середина крыши снизу не просматривается, а высоких зданий нет на мили вокруг.
Когда платье с лёгким шуршанием опало к моим ногам, я повернулась к мужу и помогла раздеться ему. Сияние убывающей луны наполняло силой и ласкало обнажённую кожу. Она покрылась мурашками от контраста пылающей огнём печати на спине и навевающего прохладу ветерка.
— Ты даже не представляешь, до чего прекрасна, Гвен, — наклонился ко мне муж и накрыл губы горячим, долгожданным поцелуем.
Я жадно ответила, обвивая его шею руками и ощущая, как наши тела соприкасаются. От околдовывающего чувства правильности происходящего закружилась голова. Ирв приподнял меня над полом и понёс к ванной. Я скинула ботиночки и попробовала воду рукой — она оказалась идеально тёплой и отчего-то зеленоватой, пахнущей луговыми травами и земляникой. Муж помог мне забраться в воду и затем сам шагнул в обволакивающую шелковистость ароматной воды. Когда мы сели, просторная ванна наполнилась почти до бортиков.
Ирвен уложил меня спиной себе на грудь и принялся завораживающе медленно гладить.
— Тут так потрясающе красиво! Знаешь, такие места куда уместнее в приличной коллекции, — промурлыкала я. — А то сплошные тюремные камеры и допросные, как у каких-то
— Значит, будем пополнять коллекцию более романтическими локациями, — согласился муж, не отрывая от меня томно скользящих по телу ладоней.
— Спасибо. Мне безумно приятно, что ты подготовил такой подарок.
Я откинула голову на его плечо и посмотрела на зависшие в разных частях небосвода луны. Их свет окутывал нас прозрачной пеленой. Расшалившийся ветерок шептал нежности, а зелёное море леса за пределами имения колыхалось мрачными лиственными волнами. Ночь распахнула объятия в бездну и рассыпала по ней жемчужины звёзд.
Когда наши с Ирвеном сердца забились в унисон, меня накрыло хмельной волной счастья, такого сильного, что на глаза навернулись слёзы.
— Мне кажется, что я не жила, а спала в ожидании того, что со мной случишься ты. Словно во всей огромной вселенной для меня есть только одна половинка, просто так уж вышло, что она оказалась в другом мире.
Повернула лицо к мужу и посмотрела на его профиль, высвеченный лунным светом. Ирвен крепко обнял меня и сказал:
— Если бы я знал, что ты есть, я пришёл бы за тобой в любой мир.
Я кивнула и закинула руку назад, закопалась пальцами в густые волосы на его затылке и спросила:
— Что дальше?
— Когда вода остынет, я перенесу тебя на постель и согрею. И на этот раз буду греть очень долго.
Я довольно фыркнула и потёрлась о него всем телом.
— Нет, я имела в виду, что нас ждёт завтра, послезавтра, через месяц?
— Рано или поздно мне нужно будет вернуться на службу. Скорее всего, тебя тоже призовут к Разлому. Мы выбьем себе уютную семейную квартирку в гарнизоне и обустроим в ней всё так, как ты захочешь.
— А если я забеременею?
— А когда ты забеременеешь, мы озаботимся тем, чтобы тебе было удобно. В гарнизоне безопасно, никакие твари туда не прорывались уже больше десятилетия, там не очень много женщин, но они есть. Когда родится наш первенец, я возьму все свои неотгулянные увольнительные, потребую длинный отпуск и увезу тебя обратно сюда, домой. А дальше — посмотрим, Гвен.
Он поймал мою руку, погладил, а затем поцеловал.
— Я переживаю, что у Разлома будет слишком опасно.
— Прорывы случаются не так уж часто, а я впредь буду крайне осторожен. Это всего лишь работа, Гвен. Да, опаснее, чем работа пекаря, но у нас в части есть ветераны, что служат у Разлома по двадцать или тридцать лет, и их много. Я просто никогда больше не буду рисковать собой без веской причины. А когда мне снова доверят командовать новобранцами, я вымуштрую их так, что они дышать не посмеют не по уставу. Гвен, я не говорю, что будет просто, но мы разберёмся со всеми сложностями и преодолеем все трудности. Вместе. Вдвоём.