Пять попыток вспомнить правду
Шрифт:
— Когда я поняла, что передо мной не Ирвен, решила рискнуть и попробовать вернуть мужа. Я… остановила его сердце, а потом позвала заново, надеясь нащупать связь с настоящим духом. Это оказалось… очень опасно. Я сама ушла за грань и до сих пор не могу сказать, каким чудом мы вернулись. Но когда наши духи соприкоснулись, они нашли путь обратно к нашим телам, и мы очнулись на следующее утро вдвоём.
— То есть муженька своего вы всё же убили, так получается? — от удовольствия безопасник даже облизнулся.
Можно было сколько угодно мечтать о том, чтобы умолчать об этой части, но всё
— Нет. Я остановила его сердце, а потом поделилась с ним жизненной силой, чтобы воскресить. Я — маг жизни, мы несколько иначе воспринимаем смерть.
— Тем не менее муженька вы укокошили… — расплылся он в маньячной улыбке.
— Да дракон с ним, с муженьком, — пробасил вдруг офицер Роделлек. — Мне интереснее, как вы так изгнали Странника, что он не вернулся сразу же? Ведь его дух посильнее будет и поопытнее, чем дух Ирвена. Всё ж таки он не первый раз помирает, в отличие от Блайнера.
— Да, почему дух Странника не вернулся? — подозрительно сощурился его коллега.
Третий незнакомец молчал, так и не представившись, но явно не сводил с меня взгляда. Я чувствовала это кожей и оттого хуже соображала. Наконец задумчиво протянула, отчаянно подбирая объяснение, которое не завело бы меня в западню:
— Я его изгнала… используя магию жизни. Ну… то есть… перекрыла поток его жизненных сил… — выкрутилась наконец. — Думаю, Странник понял, что в таких обстоятельствах на успех рассчитывать не стоит, и ретировался. Кроме того, он показался мне не таким уж сильным. Скорее ослабленным. Если честно, сомневаюсь, что он в ближайшее время сможет завладеть другим телом.
Не могла же я напрямую сказать, что выпила мерзавца до дна? Анализируя произошедшее, склонялась к тому, что всё же уничтожила его, но если признаться в этом, то придётся раскрыть секрет магов жизни, а делать это нельзя. Некоторые тайны важнее меня и моего благополучия. Да и потом, кто знает, какой дар унаследуют наши с Ирвеном дети? Маги жизни приложили неимоверные усилия, чтобы эта информация канула в небытие, и у них были на то основания. Кувалдокулаковый и хищноглазый — явно не те люди, которым стоит доверять вековую тайну.
— А вы являетесь экспертом по силам духов? — ехидно спросил брюнет, изображая деланное удивление. — Быть может, умеете определять их порядки или даже ввели свою собственную классификацию?
— Нет, — ответила ему, раздражаясь.
Ну всё, он разозлил меня окончательно.
— И что было дальше?
— Ирвен воскрес, — коротко ответила я.
Он задал следующий вопрос:
— Вы заметили какие-либо детальки в манерах или голосе Странника?
— Нет.
— Вы смогли бы узнать его манеру речи снова?
— Нет.
— Он вас поцеловал, вы смогли бы отличить поцелуй от других?
— Нет.
— Почему?
— У меня нет намерений целовать кого-либо, кроме мужа.
— А если безопасность Империи того потребует?
— Так вы же офицеры Службы Безопасности, вот вы и целуйтесь со Странниками, если так хочется, — съязвила я, кипя. — Обеспечивать безопасность Империи — ваша работа, а не моя.
— Эрер, ты, кажется, разозлил нобларину Блайнер, — громыхнул кудрявый блондин.
—
— А ты обещал слушать молча! — недовольно цыкнул брюнет.
— А ты обещал вести себя цивилизованно.
— Я стараюсь изо всех сил! — нарочито пафосно воскликнул брюнет, а затем снова обратился ко мне: — Кстати, а мужу вы изменяете?
— Нет! — процедила я.
— А планируете? — с любопытством уточнил он.
— Нет. И какое вам вообще дело?
— Службе Безопасности есть дело до всего, — глубокомысленно изрёк кучерявый, сохраняя при этом непрошибаемо тупой вид.
Брюнет с улыбкой психопата позадавал мне ещё несколько уточняющих вопросов по поводу Странника, но я каждый раз отвечала максимально односложно и бессодержательно. Тогда инициативу перенял курчавый. Его вопросы, хоть и сформулированные иначе, в точности повторяли те, что задавал его напарник, хотя тон был куда мягче. Он даже попытался поговорить о моём прошлом, но на обаяние «доброго полицейского» я не поддалась. Отвечала так скупо, как только могла, подчёркивая, что не собираюсь вести с ними задушевные беседы. Когда они принялись спрашивать всё то же самое по пятому кругу, брюнет признал:
— Хм… думаю, что на этом стоит остановиться… пока…
Шум в голове постепенно утихал под натиском сильнейшего раздражения.
Когда вопросы двух других офицеров иссякли, третий сказал:
— Пожалуй, пора пригласить вашего новоиспечённого мужа.
Он вышел за дверь, отдал распоряжение и почти сразу вернулся.
Десять минут спустя к нам присоединился муж. Сначала взволнованно осмотрел меня, убедившись, что я в порядке, затем смерил бешеным взглядом допрашивавших меня безопасников и только потом обернулся на всё ещё стоявшего у стены третьего.
— Ты?!? — зло зарычал Ирвен, и меня аж на месте подкинуло от взрыва его ярости.
Четвёртый день майрэля. На рассвете
— Ирв, таков регламент… — извиняющимся тоном заговорил третий безопасник, стягивая капюшон. — Или ты считаешь, что было бы лучше, если бы мою невестку допросили без моего присутствия? Мне и так пришлось признать конфликт интересов и пообещать помалкивать…
В смысле «невестку»?!
— Ты хоть представляешь, что я успел пережить, когда Гвен увели?! — Ирвен подошёл к нему и яростного толкнул его в плечо.
Тот плавным движением скользнул вбок, так что толчок не причинил вреда, но давать сдачи не стал:
— Ирв, её обязаны были допросить. Лучше это сделает моя команда, чем какая-либо другая. Как ты сам считаешь? Зато я вам пирог принёс в качестве извинений. Гнусно воспользовался служебным положением и всё такое. Заодно обвинения против тебя глянул и уже прикинул, как помочь. Ваше дело будет рассматривать очень сочувствующий судья…
Незнакомый Блайнер оказался скуластым парнем лет двадцати пяти, столь же рослым и черноволосым, как Ирвен с Кимом, хотя фамильное родство проявилось не так сильно. На привлекательном лице уже наметились мимические морщинки, показывающие, что он часто улыбался или гримасничал, а вьющиеся чёрные волосы были куда длиннее, чем у братьев.