«Он был первым медийным доном», — говорит Брюс Моу, агент ФБР, отвечавший за расследование, в результате которого Готти был осужден. «Он никогда не пытался скрыть тот факт, что был супербоссом». Эндрю Малони, прокурор США, который вел дело Готти, был возмущен одержимостью СМИ своим любимым гангстером. «Он был сделан на заказ для прессы. То, как он выглядел, как одевался, его высокомерное отношение к закону. Пресса манипулировала им и превратила его в народного героя. Почти все забыли или преуменьшили тот факт, что он был жестоким убийцей».
Винсент «Чин» Джиганте, разыскиваемый за покушение на Фрэнка Костелло, сдался после трех месяцев бегства в 1957 году. Костелло
отказался опознать Джиганте как стрелка, прострелившего ему голову, и он был оправдан.
В 1980-х и 1990-х годах ближайшими доверенными лицами и помощниками Винсента Джиганте, как босса Дженовезе, были (слева направо по часовой стрелке) Венеро «Бенни Эггс» Мангано, младший босс; Доминик «Лысый» Кантерино, капо; и Доминик «Тихий Дом» Чирилло, капо (слева с неизвестным мужчиной).
Агенты ФБР обнаружили, что Винсент Джиганте вел двойную романтическую жизнь и проводил большую часть вечеров в шикарном таунхаусе в Ист-Сайде. Следователи использовали наблюдательный пункт на крыше близлежащей иешивы, чтобы шпионить за ночными встречами Джиганте с мафией, наблюдая за ним через задние окна (внизу) таунхауса. Попытка установить жучок в таунхаусе провалилась, когда агенты просверлили не ту стену.
Арестованный по обвинению в РИКО Винсент Джиганте явился в суд в своей обычной уличной одежде: пижаме и халате. На судебном заседании «Чин», очевидно, симулировавший психическое расстройство, выглядел дезориентированным и настаивал на том, что он находится на свадьбе и хочет увидеть невесту.
Либорио «Барни» Белломо стал уличным боссом, когда Джиганте был заключен в тюрьму; он будет сильным претендентом на то, чтобы стать следующим крестным отцом Дженовезе, когда закончится его тюремный срок за рэкет.
Филипп «Расти» Растелли стал неоспоримым боссом семьи Бонанно в 1979 году, получив разрешение Комиссии на расправу над своим заклятым соперником Кармином Галанте.
Джозеф Массино (на фото во время убийства Кармине Галанте в 1979 году) сыграл ключевую роль в организации убийства и был выдвинут в иерархию семьи Бонанно
В 1986 году Джо Массино в сопровождении своего шурина и криминального «альтер эго» Сальваторе «Красавчика Сала» Витале и капо Фрэнка Лино посетил поминки по убитому главарю Гамбино Фрэнку ДеЧикко. Чтобы избежать слежки правоохранительных органов, Массино впоследствии бойкотировал массовые похороны.
Утром 6 мая 1981 года Джо Массино и Серландо «Джордж из Канады» Сциаския были замечены возле мотеля Capri Motor Lodge в Уайтстоуне, Квинс. Правительство утверждало, что Массино привез Сциаскию и других канадских триггеров для убийства мятежных «Трех капо» предыдущей ночью. В 2003 году Массино было предъявлено обвинение в убийстве Сциаскии.
На «мирной конференции» 1981 года Джо Массино рассказал об убийствах из засады трех соперничающих капо Бонанно: Альфонса «Сонни Реда» Инделикато (вверху слева), Филипа «Фила Лаки» Джаконне (вверху
справа) и Доминика «Биг Трина» Тринчера (внизу слева). Вскоре после этого Массино организовал казнь своего союзника, Доминика «Сонни Блэка» Наполитано (внизу справа), за то, что тот позволил агенту ФБР внедриться в семью Бонанно.
Джо Массино с женой Джозефиной были одеты в официальную одежду на свадьбе одного из сыновей Сала Витале в 1999 году. Лицо жены Витале заслонено, поскольку она находится в программе защиты свидетелей.
Тучный капо Фрэнк Коппа оплачивал расходы Джо Массино и его жены во время поездок во Францию и Монте-Карло в 2000 году. Массино использовал зарубежные поездки с капо, чтобы обсудить семейные дела вдали от жучков и камер ФБР.
Джо Массино был замечен выходящим из кабинета врача на Стейтен-Айленде с Энтони «Ти Джи» Грациано, членом криминального кабинета Массино. ФБР подозревало, что в 2001 году Массино использовал кабинет врача в качестве безопасного места для бесед с мафией.
После ареста Джо Массино родственники привязали желтую ленту к дереву перед его домом на Говард-Бич в знак того, что он был героическим заложником и военнопленным. Для защиты от врагов и шпионов из правоохранительных органов Массино установил в своем доме камеры видеонаблюдения, которые позволяли ему заметить любого, кто следил за домом и улицей.
Одетый в черный велюровый костюм для бега, Массино был готов к аресту по обвинению в РИКО и убийстве, когда на рассвете 9 января 2003 года к нему явились агенты ФБР.
Сочетание высокомерия Готти и его благосклонного отношения к нему в средствах массовой информации только усилило решимость разочарованных агентов и прокуроров победить его. На жучках его можно было слышать, как он яростно осуждал «вендетту» правительства, и как «суров» будет закон, если он попадет в ловушку. При этом он постоянно совершал фундаментальные ошибки, которые ранее приводили его в затруднительное положение, пока они не оказались роковыми. Зная о возможностях правительственной прослушки и подслушивания, он угрожал убить любого подчиненного, попавшего в ловушку электронного подслушивания, включая своего давнего товарища Анджело Руджеро. Но Готти пренебрег собственными указаниями. Правильно решив, что охотничий и рыбный клуб Бергина будет логичной мишенью, он уклонился от того, чтобы быть пойманным жучком в главном зале Бергина. Для обсуждения мафиозных дел он удалялся в соседний кабинет без опознавательных знаков, который, как он был уверен, был неизвестен следователям и защищен от электронных ушей. Вскоре после того, как он стал боссом, он пришел в ярость, узнав, что оперативная группа по борьбе с организованной преступностью штата установила микрофоны в его личном кабинете. Улики из его разговоров в офисе были использованы для осуждения других мафиози Гамбино, а записанные на пленку разговоры стали основополагающим элементом в его судебном процессе по делу об убийстве лидера профсоюза плотников Джона О'Коннора.
Однако через три года после фиаско с «жучком Бергина» он повторил ту же ошибку в клубе «Рэйвенит» в Маленькой Италии. Вместо того чтобы в холодную погоду устраивать прогулки или менять места встреч, он чувствовал себя комфортно в коридоре в задней части «Рэйвенит» и наверху в уютной квартире Чирелли. Очевидно, ему и в голову не приходило, что информаторы раскроют его тайные убежища в здании «Рэйвенит», так же как и его личный кабинет в клубе «Бергин». И опять же, он был слишком ленив или самоуверен, чтобы уклоняться от следователей, меняя места встреч или прочесывая их на предмет жучков. Его неспособность держать язык за зубами сохранилась и в тюрьме. В «Марионе» он делал уличающие заявления о своем сыне, несмотря на то что знал, что его слова записываются и могут нанести вред его собственной плоти и крови.