Пять шагов навстречу
Шрифт:
— Боишься быть первой?
— Я переспала с тобой в полицейском участке, сейчас не та ситуация, за которую стоит переживать.
Уголки губ Мэйсона приподнимаются в полуулыбке.
— Чего ждёшь сейчас?
— Не могу кинуться к тебе на шею, потому что ты подскользнешься, мы разобьём стекло, и наш первый раз так и не случится.
— Очень смешно. Я не собираюсь умирать в душе.
Показываю ему язык и тяну к себе, чтобы получить поцелуй, но Мэйсон даже не думает начинать с него. Секунда, я оказываюсь на его руках, прижимаясь спиной к
— Это самая хреновая поза из всех, — между поцелуями, говорит он.
— Мы можем дойти до кровати.
— Я знаю место поближе.
Успеваю дёрнуть кран, когда он спешит выйти из душевой. Мокрый след тянется за нами по полу, а когда касаюсь столешницы рядом с раковиной, съёживаюсь из-за холодной поверхности. Но это ещё не всё. Прямо за моей спиной зеркало. Огромное зеркало, благодаря которому чувствую себя неловко. И Мэйсон, словно чувствует ход моих опасений, потому что снимает меня с холодной поверхности, разворачивая к тому самому зеркалу.
Сразу оборачиваю вокруг себя руки, под которыми прячу грудь. В отражении наблюдаю собственные широко распахнутые глаза, в которых читается открытый страх. Как будто за одни сутки, Мэйсон решил испытать меня во всех самых уязвимых положениях. Это уже второй.
— Чего ты боишься? — шепчет он, перекидывая мои волосы на одну сторону. — Что я увижу тебя или что ты увидишь себя?
— Я не боюсь.
Не знаю, зачем вру, ведь правда плавает на поверхности.
— Тогда убери руки.
— Я замёрзла.
Подняв свою, Мэйсон скользит пальцами вдоль позвоночника, на что инстинктивно передёргиваюсь, покрываясь новым слоем мурашек. Его пальцы скользят ниже, пробираясь к месту, которое провоцирует вздох. К ним присоединяются губы, которыми он прокладывает дорожку от плеча до мочки уха. Я же снова застываю, смотря на наше отражение.
Мне не доводилось смотреть порно, но сейчас он практически заставляет его видеть, только участниками являемся мы. Никаких камер, посторонних людей и того, что ещё должно присутствовать на данном квадрате. Я должна смотреть на себя, а хочу видеть только его. Формально, это возможно, но отражение всё равно не передаст тех реальных эмоций, когда его лицо в дюйме от моего. Кроме того, я вообще сомневаюсь, что смогу держать глаза открытым для просмотра.
— Либо так, либо никаких, — уведомляет парень томительным голосом.
— Пожалуйста, давай вернёмся?
— Хорошо, но ничего не будет.
— Ты не можешь ставить условия…
— Почему не могу?
Вздохнув, опускаю голову и закрываю глаза.
— Убери руки. Ты уже была перед ним, Трикси. Оно висело в комнате во всю стену. Сейчас оно всего лишь ближе и всё. Я видел тебя, и ты видела себя.
— Не делай так.
— Тебе нечего от меня скрывать. Я люблю тебя.
Вновь поднимаю голову, встречаясь с глазами Мэйсона в отражении. Не вижу в них ничего, кроме любви и нежности. Это даёт уверенности, и я убираю руки, положив их на поверхность столешницы.
Улыбка
— Ты красивая.
В эту самую секунду, кажется, что кожа начинает сиять. Глаза не уступают ей в блеске, а улыбка слишком сильно желает выйти наружу. Где-то в груди трепещет сердце и смущение, из-за которых сжимаю край столешницы и опускаю голову, чувствуя, как начинают взрываться салюты, кружить звёздочки и летать птички. Всё совсем по-другому. Либо это работа самовнушения, либо всё поменялось. Мэйсон выпускает воздух из лёгких, положив голову на моё плечо и стиснув талию. Несколько секунд, он не двигается, его примеру следую я.
— Всё в порядке? — тихо спрашиваю, смотря на его тёмную макушку в отражении.
— Да, — говорит он, делая новое движение. — Это немного… по-другому. Черт, это совсем по-другому.
Коротко улыбаюсь, прогулявшись пальцами по копне волос парня, за что получаю поцелуй. Это была первая и последняя остановка, которую он сделал, потому что дальше я летаю в облаках. Между нами больше нет никаких преград: ни физических, ни эмоциональных. Взгляды пересекаются в отражении, возбуждая ещё больше. С каждой новой минутой, я чувствую себя более уверенней, чем прежде, как будто подобные откровения могут и всё-таки вносят свои краски. Привлекая ближе, Мэйсон проводит рукой вдоль живота и огибает ею грудь.
— Ты выглядишь слишком горячо.
Румянец моментально вспыхивает на щеках, а тиски на краях столешницы становятся только сильнее.
— Ты специально это делаешь? — выдыхаю, когда он делает очередной толчок, находясь за мной.
— Что? Пытаюсь сделать тебя уверенной?
— Заставляешь меня краснеть.
— У меня не всегда это получается. Ты же вся такая волевая.
— Теперь мы можем продолжить или опять поговорим?
Сделав вдумчивый вид, он расплывается в улыбке, подобно змею искусителю.
— Мы уже поговорили, предпочитаю продолжить.
Выгибаюсь и вскрикиваю, когда Мэйсон не пытается проявить снисходительность и начать нежнее. Он вообще не останавливается, а я почти валюсь с ног, чувствуя слабость в коленях, которые готовы согнуться пополам. Уверена, он сползёт вслед за мной и тогда всё продолжится на полу. В итоге, падаю лбом на руки, пытаясь привести дыхание в чувство и унять дрожь в теле. Тем же занимается он, продолжая оставаться во мне.
— На что согласишься ещё? — подначивает он, щекоча носом мою шею.
— Ты сейчас намекаешь на минет, Картер?
— Может быть, я ничего не говорил, ты сама подумала о нём. Вариантов куча.
Шлёпаю его по руке, которую он медленно подводит к моей груди.
— Ты подумал об этом.
— Конечно, я думал об этом.
Играя бровями, он подмигивает и усмехается, а я закатываю глаза.
— Что? Это тоже секс, только оральный.
— И как часто ты им занимаешься? — щурюсь я.
— Мне или я?
— Не уверена, хочу ли знать то, сколько раз это получали от тебя.