Пять шагов навстречу
Шрифт:
— Что не так я сказал?
Отрицательно кручу головой и приоткрываю глаза, встречаясь с его обеспокоенным взглядом. Кладу ладонь на затылок и тяну к себе. Но Мэйсон противится, превратившись в несдвигаемый камень.
— Скажи, что не так.
— Всё в порядке, — говорю я, поглаживая его шею.
— Что с твоей реакцией?
Поджимаю губы, после чего поднимаю уголки в полуулыбке.
— Ты никогда этого не говорил.
— Я говорю это каждый день, только в другой формулировке. Как только тебя увидел, сразу сказал.
— Тогда не считалось.
— Я не весил лапшу, пользуясь
— И когда ты говорил это последний раз?
— Маме считается? — улыбается Мэйсон.
— Смотря, что сказал.
— Что она охренительно готовит.
— Наверно, считается.
— И говорю тебе каждый день. Ты реально не слышишь?
Вздохнув, честно признаюсь, отрицательно покрутив головой.
— Ладно, буду говорить прямо.
Делаю новую попытку притянуть его к себе. На этот раз получается. Почти. Он снова застывает, но уже около моих губ. Стоит только приподнять голову, чтобы коснуться его губ и получить желаемый поцелуй.
— Ты самая красивая, — вновь говорит он, а следом накрывает мои губы своими.
Сжимаю его шею и талию руками и ногами, прижимаясь каждой клеточкой себя. Между нами не пролезет и листочек. По волшебству, слова повернули всё наоборот. В голове отсутствуют сексуальные картинки, хочется задушить его в нежных объятиях и ощутить каждую эмоцию, которая появилась на фоне любви. Мэйсон — моя отдельная и до сих пор непонятная часть души. Каждый раз, я гадаю, как у него получилось проникнуть слишком глубоко и зацепить так, что не отодрать ничем. В нём есть всё, что я ненавижу в людях, но одновременно с этим, есть всё, что люблю. Он — моё противоречие. Но, несмотря на всё, я забываюсь и утопаю в его глубине, пытаясь разгадать и изучить дно, на котором затаилась вся правда.
Губы Мэйсона спускаются к шее, а я, покрываясь мурашками, тут же вздрагиваю и распахиваю глаза. Обеспокоенный и растерянный взгляд карих глаз встречается с моим.
— Подарок, — талдычу я.
Брови парня хмурятся, а его лицо выражает скептицизм.
— Серьёзно?
— Это очень важно! Ты должен его открыть!
— Что за идиотская причина? В последнее время что-то происходит, и ты стала…
— Боже, там живое существо! — перебиваю, выдавая секрет, который хотела сохранить до самой последней минуты. Я расстроюсь, если он догадается и вообще, его желания поменялись. Вдруг Ди ошибся, и Мэйсон давно забыл. Страх незаметно подкрадывается, а моя некогда уверенность медленно тлеет на глазах.
Мэйсон лишь выгибает бровь.
— Живое?
— Да. Пожалуйста, открой, я начинаю нервничать!
Улыбка трогает его губы, и он быстро перекатывается с меня на соседнюю сторону кровати.
— Где?
— В ванной.
Детский восторг озаряет его лицо, и чуть ли не подпрыгивая, парень спешит к двери. Знаю, если бы оставила коробку тут, то подарок сам раскрыл себя. Так я могла хотя бы потянуть время и разгадать его реакцию, но, увы, Мэйсон всегда будет загадкой. Остаётся лишь питать надежды. Кажется, что в эти секунды звук разрывающейся упаковки бумаги мог стать моим спасением, но у коробки только крышка, а у меня скорейший нервный срыв. Я не слышу ничего. Никакой реакции. Да и не
— Трикс? — зовёт Мэйсон.
Клянусь, услышав его растерянный голос, я могла получить инфаркт, но, как боец, взявший на себя такую ответственность, поднимаюсь с кровати и иду, чтобы увидеть реакцию. Мои шаги слишком медленные и острожные, я почти крадусь на носочках. Не знаю, чего ожидать: ведь за этот небольшой промежуток времени, мой подарок мог задохнуться, хотя в коробке достаточно отверстий для циркуляции воздуха.
Застываю у двери и открываю её шире. Из-за увиденного, у меня разрывается сердце. Сидя на полу, Мэйсон расставил ноги так, что под его коленями, радостно пробегает пушистый золотистый комок в виде щенка ретривера.
Обходя приюты, я не могла определиться. Но он так смотрел в мои глаза, что я сдалась практически сразу, сказав, что забираю его как можно скорей. У меня было время, но именно он нашёлся в самый последний момент, когда я уже потеряла всякие силы и надежды найти то, что моментально завоюет любовь. Он стал и моим подарком тоже. У меня никогда не было собаки, и я никогда не думала о ней, но не Мэйсон. Ди сказал, что он всегда хотел собаку, но по непонятной причине не заводил её, находя глупые причины. И я не знала, стоит ли идти на подобный шаг: решать за него.
Сердце колотится в грудной клетке, когда щенок залазит на ноги Мэйсона и облизывает его руку.
— Я… — тихо начинаю, думая, что ошиблась и промахнулась. Почти выдавливаю слова, которые оседают в горле и не хотят выходить наружу. Я должна что-то сказать.
Соберись, Трикси, признай ошибку и найди гребаный выход.
— Я думала, что ты всё ещё хочешь его… Мы вернём назад, прости.
— Чёрт, — резко выдаёт Мэйсон, и его губы наконец-то растягиваются в улыбке.
Проходит не больше секунды, как оказываюсь на полу в объятиях. Они почти как небесное снисхождение. Мне удаётся выдохнуть, но не до конца.
— Скажи честно, — прошу я. — Если тебе не нравится, мы можем отдать.
— Мне нравится, — с улыбкой в голосе, говорит он, оставляя несколько поцелуев на моей щеке.
Восторженный взгляд парня бегает от меня к щенку и обратно. И каждый раз, когда мой подарок облизывает его или издаёт милое тявканье, улыбка Мэйсона становится шире. Метаясь из стороны в сторону, пушистик играется и оставляет слабые укусы на запястье. Я наконец-то начинаю видеть, какие чувства он испытывает, от чего теплеет на сердце.
Поддаюсь рукам Мэйсона, который тянет меня на колени, и обнимаю его, шепча на ухо:
— С днём рождения.
— Спасибо, — выдыхает он, поймав мой взгляд.
Кладу ладони на щёки и встречаюсь с его губами. Медленно, но верно, поцелуй переходит в тот, что легко оставит нас без одежды. Ко всему прибавляются его тёплые ладони, пробирающиеся под футболку и пробуждающие волну мурашек скользнуть по спине. Но, к моему сожалению, Мэйсон разрывает поцелуй.
Блеск его глаз возбуждает, привлекает и затмевает реальность.