Пятьдесят оттенков хаки
Шрифт:
…Морозным зимним утром в день памяти по погибшим испытателям космодрома у Вечного огня мемориала по традиции собрались ветераны и военнослужащие гарнизона. Пока строились офицерские «коробки», Маша интервьюировала тех, кому удалось выжить. Пряча глаза, они отворачивались от объектива камеры и избегали микрофонов. Над озером тихим стоном лилась траурная музыка.
В суете никто не обращал внимания на стоящую за елями дородную женщину. Она сторонилась толпы, в бессилии растирая опухшие от слез глаза. Ее сгорбленные плечи сотрясали рыдания. Пока шел митинг, женщина
– Монтировать будем сразу или потом? – уточнил Сергей.
– Сейчас. И побыстрее. У сына сегодня день рождения.
– Угораздило же его родиться в такой день.
– И не говорите! Впрочем, сын тут не причем: угораздило меня. Причем на месяц раньше срока: планировалось, что Мишутка появится на свет аккурат в день космонавтики. Но ему не терпелось поскорее стартовать на волю. С тех пор вертится, как заводной.
Завершив дела, Маша помчалась домой и прямо с порога принялась за готовку. Прослаивая торт, она то и дело косилась на часы. Сын задерживался, и оставалось неясным, скольких гостей он приведет вместе с собой. В прошлый раз на праздник собралась дюжина добрых молодцев с отменным аппетитом. Матери хотелось, чтобы в этом году появились, наконец, и девочки.
Миша ворвался, как обычно, внезапно, но раздеваться не спешил. На ходу поцеловав мать, он схватил горбушку хлеба и помчался к выходу, сообщив, что идет помогать учительнице, у которой при взрыве ракеты погиб сын. Маша расспросила его и из сбивчивого объяснения подростка с трудом поняла, что речь идет о событиях десятилетней давности. Для нее, приехавшей в гарнизон уже после трагедии, стало откровением, что в городе живет мать одного из захороненных на мемориале солдат.
Утром следующего дня Маша буквально ворвалась в кабинет Онищенко. Изучая газетные публикации с красным карандашом в руках, замполит делал выписки в толстенную тетрадь. Он сухо посмотрел на подчиненную и нервно уточнил:
– Почему опоздали?
– В городе живет мать погибшего при взрыве солдата!
– И что? Я интересуюсь, почему вы опоздали?
– Зашла к ней на работу, узнала, правда ли все это. Оказалось, да.
– А причем здесь вы? – потерял терпение шеф.
– Одинокому немолодому уже человеку требуется помощь!
– Мария Андреевна! – вышел из себя начальник. – Через час у вас в музее экскурсия для особо важных гостей, а вы занимаетесь демагогией и до сих пор не представили мне не только план проведения экскурсии, но и текст того, о чем вы будете говорить. И свой график работы до обеда!
– Товарищ полковник, в городе живет мать, у которой армия отняла двух сыновей! – вспылила Маша, едва скрывая слезы. – Тело второго сына ей привезли
– Какого рожна вы лезете не в свое дело?! Вам что, своих обязанностей мало? Добавим! Не мы у нее сына отняли…
– А кто?! И как ей это объяснить?! Она отправила в армию здоровых парней, а получила вместо них два цинковых гроба!
– Не теряйте понапрасну время! И чтобы через двадцать минут у меня на столе лежали планы мероприятий на…
Так и не дослушав его гневной тирады, Маша, хлопнув дверью, выбежала вон.
– Вернитесь и выйдите, как положено! – потребовал вслед замполит, но бунтарка лишь отмахнулась.
Спустившись этажом ниже, Маша фактически ворвалась в приемную начальника космодрома. Адъютант бросился на дверь, словно на амбразуру, и стоически заслонил собой вход в генеральский кабинет. «У командира – важная встреча, – шепотом, словно речь идет о военной операции, сообщил он. – Ваша экскурсия только через полчаса».
Женщина украдкой осмотрелась, прикидывая, чем можно отвлечь внимание прапорщика. Отдышавшись, она села на стул возле генеральской двери, схватилась за сердце и с легким стоном запрокинула голову.
– Вам плохо? – испуганно вскочил адъютант.
Гостья кивнула, беспомощно глядя на графин с водой.
– Да-да, пожалуйста, – без слов внял ее просьбе прапорщик и трясущимися руками протянул стакан.
– А валидол есть? – чуть слышно уточнила притворщица.
– Момент, – собеседник исчез в комнатушке рядом.
Едва он скрылся, Маша вскочила и решительно распахнула заветную дверь. Генерал Митрофанов сидел за большим круглым столом в окружении деревенских стариков. В руках он держал кусок толстого поролона и огромную «цыганскую» иглу. Проткнув поролон, генерал протянул иглу первому из дедов: «Теперь ваша очередь». Старик повторил опыт. Командир предложил продолжить эксперимент его соседу.
– Ну, как, отцы? Заметно что-нибудь? – хитро поинтересовался он, когда практические занятия были завершены.
– Нет, – хмуря лоб, качнул головой самый бойкий. – А что мы должны были разглядеть?
– След от иглы.
– Нешто его увидишь? – усмехнулся в бороду старик.
– Усложняем задачу и берем прут, – Илья взял толстую стальную проволоку. – Протыкаем – а дырки как не было, так и нет, – он прищурился и хитро посмотрел на гостей. – Можете сами убедиться.
– И что с того? – напрягся бородач.
– Так и с нашими ракетами. Не делают они дырок в небе, – Митрофанов сел. – Не от этого ваша картошка желтеет, отцы. Клянусь матерью, – для убедительности вставил он.
– Она, кстати, велит тебе кланяться, – вспомнил гость. – Но ты, Илюха, все же растолкуй, почему раньше ботва не желтела.
– Удобрения были натуральными! Сейчас одна химия.
Командир рассмеялся и заметил взволнованную Машу.
– Вы ко мне?
– Да, – только и смогла выдохнуть журналистка.
– Срочно?