Пятьдесят оттенков хаки

Букрин Валерий Васильевич

– Это невозможно! – с придыханием прошептал Куримов, и его глаза засветились от счастья. – Вы так и запишите?

– Конечно, на другую запись и не рассчитывайте. К моим рекомендациям комиссия непременно прислушается, – заверил врач, жирно подчеркнув диагноз.

Уже на выходе из поликлиники Тополевский лоб в лоб столкнулся с хитроумным однокашником. Тот заносчиво подмигнул:

– Видал, как надо? Учись, пока я рядом!

– Ты чего комедию ломал? – хмуро поинтересовался Андрей. – Ты же здоров как бык. И со зрением

у тебя все в порядке.

– Эх, дружище, ну ты и простота, хоть и не дурак, – высокомерно улыбнулся Иван. – Я без особого напряга сумел получить медицинское заключение о полной непригодности к работе на технике. Для меня теперь зеленая улица в политработники, где особых медицинских показаний не требуется, – он с превосходством посмотрел на незадачливого соседа и победоносно изрек: – А недогадливые будут вкалывать в особо вредных и главное весьма опасных условиях.

Вечером того же дня Куримов с нетерпением поджидал Тополевского «на хате», то и дело выглядывая из окна. Едва Андрей открыл дверь, Иван метнулся в коридор и задиристо похвастался:

– Я пролезу в любую дыру и скоро стану большим начальником.

– Флаг тебе в руки! – усмехнулся Андрей, снимая китель.

Иван забежал вперед и повысил голос:

– Вы все еще стучаться будете, входя в мой кабинет.

– Поживем – увидим.

– Чего не знаю, у добрых людей спрошу или вон жена поможет. Ей скоро рожать, а в роддоме бабы всякие лежат. В том числе и жены начальников. Она быстрехонько там все разнюхает, – он покосился на кухню. – Слышь, что ли, Надюха?

Та, запихнув в рот кашу, утвердительно промычала.

– Тебе бы самому надобно в госпиталь, Ваня. Заждались там тебя, – Андрей решительно подвинул Ивана в сторону и стал мыть руки.

– Не понял, – опешил тот, хватая ртом воздух.

– Нервишки бы тебе подлечить, – посоветовал Тополевский.

Удивительно, но такие стычки не мешали Ивану уже через несколько минут, как ни в чем не бывало, постучаться к соседям и одолжить крупу, кастрюлю или даже деньги. Наутро в мотовозе он без зазрения совести злословил по поводу сложного нрава и ограниченности Тополевского. Такова была суть натуры Куримова. В любом поступке он искренне верил в собственную непогрешимость. События очередного субботнего вечера не стали исключением.

…Белые ночи сбивали с привычного биоритма даже взрослых, не говоря уже о детях. Андрей безуспешно пытался уложить спать перевозбужденного предыдущей игрой сына. Тот под любым предлогом вскакивал в кроватке, ища повод продолжить веселье.

– Во, – обрадовался малыш, слыша, как включился холодильник.

– Ну-ка, спать! – пряча улыбку, нахмурился Андрей. – А то холодильник на тебя рассердится и перестанет работать. Помнишь, как быстро без него портится еда?

– Когда у меня после макалон живот болел?

– Да. Спасибо дяде Стасу, что

одолжил денег на холодильник.

– Спа-си-ба, – старательно повторил сын.

– Ну, а теперь пора спать. По-солдатски, как я тебя учил.

Денис положил ладошки под щеку и стал усиленно сопеть. Его реснички потешно вздрагивали. Андрей пересел к окну и достал газету: читать, когда солнце практически не заходит за горизонт, было легко. Тишину неожиданно нарушил резкий звонок в дверь.

– Во! – снова вскочил Денис.

– Мой хороший, если ты не заснешь, за тобой придет бабай. Это он как раз звонит. Пойду, попытаюсь его прогнать.

Малыш в испуге натянул на голову одеяло. Андрей, с трудом протиснувшись по заставленному корзинами и баулами коридору, открыл входную дверь. На пороге стояли Надеждин, его замполит и воинственно настроенная Бедоносова.

– Что делают наши лейтенанты, если долго не открывают дверь? – с порога пробасил командир и шутливо добавил: – Доложите!

– Сына спать укладываю, товарищ полковник, – вытянулся Андрей. В спортивном костюме он чувствовал себя неловко.

– Молодец, – похвалил Надеждин. – А мы вот с замполитом обходим жилье выпускников. Показывай, как устроился, знакомь с женой и соседями. Где они, кстати? Неужто спят? – осмотрелся командир.

– Нет, товарищ полковник. Жена с Куримовыми ушла в кино. Вот-вот должны вернуться. Проходите, – посторонился лейтенант.

Из-за плеча Надеждина показалась копна рыжих волос.

– Жена в кино, а муж с ребенком. Даже как-то странно, – с ехидством прокомментировала Бедоносова.

– Так ведь и вы не дома, – не растерялся Андрей. – Наверное, и у вас есть семья и дети?

– Мой младший сын ровесник вашему, – проявила свою осведомленность дама и акцентировала: – Я на работе!

– Но с детьми-то муж, – заметил Андрей, косясь на командира.

– Знакомьтесь, член женсовета части Анна Алексеевна Бедоносова, – поборов улыбку, представил женщину Надеждин.

– Очень на это похоже, – как-то неопределенно ответил Андрей, обыгрывая говорящую саму за себя фамилию.

Дама, с интересом изучавшая скромный интерьер кухни, не заметила скрытой иронии.

– Ходить в семьи мой священный долг! – выкрикнула она.

Чувствовалось, что гостье нравится быть при исполнении. Надеждин и его заместитель опустили глаза, скрывая усмешки.

– А что, жена вместе с Куримовыми ушла? – переспросил командир.

– Втроем отправились…

– А какого ж хрена он жалобы на вас строчит? Мол, житья не даете. Терроризируете, самовольничаете и все прочее.

– А вы бы захотели, чтобы в коридоре огурцы соленые хранились, а в ванной – бочки с капустой? – пошел в наступление Андрей.

– Это еще зачем? – не понял Надеждин.

– У них так в деревне принято. Вот я и возразил.

– Конфликт ясен, – засмеялся командир, представив ситуацию.