Пятьдесят оттенков хаки

Букрин Валерий Васильевич

– Разве драма твоей семейной жизни отличалась чем-то особым?

– Конечно. У меня эта жизнь не сложилась изначально. Наш союз существовал формально и, к сожалению, далеко не мирно.

– А в чем смысл такой жизни?

– Смысла в ней, безусловно, мало. Но ведь так хотелось, чтобы не приставали мужики и не доставали бабские пересуды, да чтоб у мальчишки хотя бы числился отец. Жила сыном, работой, подругами, – она задумалась. – Некуда мне было деваться: домой к маме не вернешься – квартирка тесная, да и разговоров не оберешься. Мечтала получить свое жилье – я ведь, по сути, очень домашняя.

– Знаю, – муж притянул ее к себе и поцеловал. – Спасибо тебе за

это. Я только с тобой понял, какое это счастье, когда тянет домой. Уж теперь-то я это точно знаю! Едва подходишь к подъезду, сердце наполняется такой любовью, что готово выпрыгнуть из груди.

Маша еще крепче прижалась к мужу. Они долго признавались друг другу в любви и по привычке спорили, чьи чувства сильнее. Вскоре голос Андрея стал затихать. Чтобы не потревожить его, Маша перевернулась на другой бок и закрыла глаза. Нахлынувшие воспоминания не позволяли заснуть, упорно возвращая ее в прошлое.

Глава восемнадцатая

…Накормив детей, подруги уложили их в дальней комнате и уютно разместились в тесной кухоньке. На плите потешно пыхтел чайник, Маша радостно хлопотала возле стола.

– Как хорошо, когда все под рукой, – расслабилась наконец Яна.

– Хорошо, когда мы вместе, – акцентировала Карина.

Они пили чай при свете крошечного ночника и, не таясь, делились сокровенным. Тоненькая, невысокого роста, темноволосая, с восточными чертами лица Карина с грустью слушала рассказы подруг. Далеко не красавица, она была бесконечно милой и обаятельной женщиной, замкнутой, немногословной, тактичной и в высшей степени интеллигентной. Одевалась неброско, но со вкусом и вела себя с особым достоинством. Ее большие карие глаза всегда источали какую-то вселенскую грусть. Замуж она выскочила рано, потому что после смерти бабушки жить стало негде (едва похоронив жену, отец привел в дом мачеху с двумя детьми, которых не устраивало присутствие в семье конкурентки). Потому даже крошечная комната в общежитии на краю света показалась Карине заоблачным раем. С мужем она жила, как подавляющее большинство – так себе, но не жаловалась, как никто другой зная цену благополучия. На седьмом году совместной жизни, отмечая присвоение капитанского звания, подвыпивший супруг погиб, оставив ее один на один со скудной зарплатой музыкального работника детского сада и маленьким сыном на руках. Годы безденежья и одиночества не испортили кроткий нрав смуглянки. Она лучилась светом и не разучилась ценить добро. Сопереживание было частью прекрасной души Карины. На помощь она всегда приходила в числе первых. Вот и сейчас, едва на лестничной клетке стало шумно, по привычке вскочила, но Маша удержала ее и вышла одна.

– Мать Тереза. Пойдет ведь разнимать, – посетовала Яна.

– А вдруг там что-то серьезное.

– Катастрофа: соседи в очередной раз отрыли топор войны.

– Пока лишь перебраниваются, – вернувшись, сообщила Маша, – но нашу ребятню не разбудят: я плотно закрыла дверь в спальню.

– Десант из соседских бедолаг, как обычно, уложим на пол?

– Янка моя, – обняла подругу хозяйка. – Позвони эти дети в твою дверь, разве б ты их не пустила? Это же невинные души.

– Не стоит их приваживать. Мало тебе своих проблем?

– Дети не виноваты, что их родители идиоты.

– Вот ты их и взяла на свое скромное довольствие…

– А паек отдаешь мне, – с горечью заметила Карина.

– Вам с Серегой нужнее!

Видя смущение подруги, Маша под столом незаметно наступила Яне на ногу. Та поняла намек и сменила тему:

– Как Митя? По-моему, ты зря хлопотала о его повышении.

– Да

я палец о палец не ударила: его начальство само проявило инициативу, зная, как со мной беседует командующий.

– Кстати, все теряются в догадках, о чем вы все время шепчетесь? – бесцеремонно вмешалась Яна. – И что за отношения между вами? Знаешь, подруга, как тебя называют?

– Как? – напряглась журналистка.

– Женщина командующего!

– Бабьи домыслы! – стала на защиту Карина.

– Я в отличие от тебя служу в армии и знаю, что говорю!

– У нас с Петровым ничего нет и быть не может, – рассудила их спор Маша. – Просто он из вежливости тактично интересуется, как мои дела. Дежурный вопрос. Командующий, кстати, даже имени моего не знает. Увидел впервые в белом костюме и с тех пор в шутку величает Снегурочкой. Перед экскурсией гости обычно собираются у входа в музей – Владимир Николаевич обожает показывать им наши экспонаты. Несколько минут паузы, как водится, заполнить нечем. Вот генерал тихонько и спрашивает: «Как служится? Не обижает ли кто? Если, мол, огорчат, звоните прямо мне». Ни к чему не обязывающая фраза. Говорит он ее скороговоркой, и ответа не ждет. Можно подумать, я решусь! – уточнила она, разрезая пирог. – Да и кто меня с ним соединит? Но кому-то упорно хочется вывернуть ситуацию наизнанку.

Маша отошла к плите и оказалась в полутени, отчего стала выглядеть еще краше. Подруги не сводили с нее восхищенных глаз. В поисках варенья хозяйка смущенно отвернулась.

– Счастливая ты, Маняшка, – мечтательно вздохнула Карина.

– Это почему же?

– Красивая, общаешься с начальством. А там такие мужчины!

– Положим, они далеко не такие, – со знание дела ввернула Яна. – Столько лет служу, и хоть бы кто клюнул!

Маша и Карина переглянулись и расхохотались.

– Маш, признайся честно, разве среди командования нет интересных людей? – с надеждой посмотрела на нее подруга.

– Толковые и разведенные в дефиците, – вставила Яна.

– Однако вполне приличные люди все же имеются.

– Машка, ты – идеалистка. Романтическая дура! – запротестовала Яна. – Кто в этом вертепе благородный рыцарь?

– По крайней мере, умные люди есть точно.

– Слава богу, – иронично перекрестилась подруга, – а то я грешным делом думала, одни бездари.

Разливая чай, Маша задумалась и едва не ошпарила Карину. Та подтолкнула в бок Яну, придержала Машину руку и заглянула ей в глаза.

– Тебе кто-то нравится, да?

– Кто может понравиться нашей Машке с ее-то запросами? Ей же подай умного, порядочного, надежного, работящего и не урода!

– Янка, погоди! По-моему, у Маши появились симпатии…

– Что-то в этом роде…

– Ну, неужели? Прогресс! По крайней мере, она категорично не завопила «нет»! Кстати, мы с девчонками в мотовозе как раз составили портрет идеального начальника.

– Да ну? – не поверила Маша. – Каков он, если не секрет?

– Никаких тебе секретов! Внешность как у Локтева…

– Фи, – подала голос Карина.

– Не мешай! – стала загибать пальцы Яна. – Деловая хватка, как у Телегина. Материальное положение, как у Митрофанова…

– А ум? – уточнила Маша. – Или этот критерий не в счет?

– Дурак в начальники не выбьется, – впервые согласилась спорщица. – Посмотрите на моего мужа: который год в капитанах ходит. Но один плюс – детей любит.

– Разве этого мало? – улыбнулась Карина.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок! Но это все так, по мелочи. А как быть с дурдомом на службе? Вчера, например, к приезду какой-то московской шишки снова красили снег.