Пятый угол
Шрифт:
POV Брайан
Питтсбург. Февраль 2008.
Питтсбург не Нью-Йорк, выставка скромнее, но, Сара не была бы Сарой без крезанутых идей.
Не особо интересно, потому как, нет смысла себе врать, нахожусь в состоянии полураспада. Какого хуя он звонил… Но – обещал. Ллойд пока нет, опаздывает. Ладно, посмотрим по диагонали.
Фоном на все залы музыка Гершвина, начинаю под «Рапсодию в стиле блюз».
...Черная
…Зал «Стилизации». Под Уорхола (как же иначе, - Питтсбург): доскональные фотоповторы его картин. Модели выбраны «под» Мэрилин, Че, Дина, Марлона, Джаггера… много. Стилизация под рекламу начала века. Еще что-то, не могу сконцентрироваться. Странно, простовато для Ллойд, халтурка, однако.
…Мировые гей-прайды, - занятный взгляд.
…Черно-белая серия «Крик» - лица с открытыми, разверзнутыми ртами: косыми, яростными, радостными.
…«Готика и алхимия»: Прага – фотографии тонированы красным. Дальше не смотрю.
… Ирак. Не знал, что была там…
…«Оргазм». Суть момента: "кончаю - кончу - кончил", имеет сто и одно выражение лица. Усмехаюсь, эксгибиционизм вечен…
… «Слепые в «Слепых» - незрячие актеры какого-то там театра играют пьесу Метерлинка «Слепые». Сильно. Рядом с каждым фото цитаты. Цепляюсь глазами за:
Третий слепорожденный:
– Мне страшно, когда я молчу.
И за:
Юная слепая:
– У меня есть воспоминания, которые становятся яснее, когда не думаю о них...
Блядь! Надо выпить…
Путь в бар через зал «Силуэты».
Воздух застывает на уровне кадыка и дальше не идет. Прямо перед входом спины формата большого постера. Но фон другой, коллаж. На непроницаемом темно-синем белые тела, а сверху широкими мазками солнце: на руки, на волосы. Горячо так, что можно греться. Резко разворачиваюсь: бар, бар срочно…
Я не заметил прихода Сары. Как и в первый раз голос со спины.
– Здравствуй Брайан.
Поворачиваюсь, - она изменилась. Все то же самое, кроме глаз, каштаны в трещинах. И без сумасшедшинки. Интересно, сколько ей лет?
– Привет. Питтсбург покорен…
– Брось, рядовая выставка, много дерьма. Но спасибо. Брайан, если нет, скажи сразу, но кроме тебя здесь никого не знаю. А хочу выпить, в другом месте и не одна. Там, где мало, очень мало людей. И тихо.
Почему бы и нет, только где? Перебираю в уме возможные варианты: не то, не то, много, громко. Только если… Там и передам просьбу.
– Могу предложить Киннетик, мое агентство. Тихо и пусто. Что ты будешь пить?
–
– Виски хватит на две недели заточения. Сейчас?
– Десять минут. Подождешь?
– Без проблем.
Десять минут оказалось ровно десятью минутами, что не могло не порадовать.
Увидев Корвет, Сара восклицает «Мечта!», гладит по капоту. На приглашающий жест качает головой:
– Я на своей, поеду следом.
Кивает на внедорожник:
– Не оригинально.
Заталкиваю смешок, миниатюрная Ллойд рядом с этим гигантом смотрится… забавно.
...Сара медленно обходит помещение бывших бань, я рассказываю о превращении зала для оргий в конференц-зал.
– Да, Брайан - это твоя сущность. И интерьер впечатляет.
Обводит рукой пространство.
– Попади чуть раньше, провела бы съемку для твоих клиентов.
Ого, интересно.
– Ты попала.
– Нет, уже нет. Ты обещал виски.
Наливаю, протягиваю. Она отпивает жадно, много, как воду. Набиваю джойнт, предлагаю, кивает.
– Только начинаю много говорить.
– Я привык.
– Пообещай, ни слова не выйдет за пределы.
«Запечатываю рот», у всех свои тайны.
Затягивается Сара так же жадно, как глотает выпивку. С ее-то весом чревато, что делать с пьяной и укуренной Ллойд? Ах, да, Джастин… Передаю просьбу, номер. Она кивает:
– Спасибо, перезвоню. Мы предварительно договаривались о проекте больше года назад, - симбиоз его картин и моих фотографий. Потом срывалось, а недавно увидела старые работы Джастина в каталоге, подумала, надо все-таки сделать. Он попросил время на раздумье. Жалко, что мои планы поменялись. Все откладывается...
– Почему с ним?
– Почему? Он необычный. И дело не в технике, цвете или манере. Его работы дернули сразу же, как увидела. Чем? Они были откровенные, смелые, демонстрационные, сильные и – поглощали. Мощный протест. Но не агрессивный, наоборот, очень чувственный, сексуальный, распахнутый.
Сара отпивает снова, затягивается.
– Периодически следила за творчеством. Не знаю, что с ним случилось в последний год , но все, что меня привлекло, - почти исчезло. Он по прежнему отличный художник, отточил технику, научился канонам. Груббер-Мастор шлифовала его под свой вкус, не самый плохой, но самобытность расползлась. Гектор Мендоза, насколько знаю, тоже вносил свою правку. Он же приверженец классики даже в авангарде. Не понимаю только, почему Джастин пошел у них на поводу. Этим проектом хочу узнать. Сейчас его порой заносит в примитивнейшую «черную» депрессивность.