Работа над ошибками
Шрифт:
Стас за несколько секунд вытащил из тайничка пистолет и снял с предохранителя. Всунул ноги в тренировочные кеды, удобные тем, что их не нужно было зашнуровывать, набросил куртку. Еще секунд десять, даже меньше — спуститься с лестницы и открыть дверь. С ключами возиться не стал, консьерж потом откроет.
Это было просто глупо — сжимая пистолет в руках бежать к парку, не чувствуя своих ног. Глупо и смешно, может, какая-нибудь приблудная шавка охраняет своих детенышей, ну что ты как дебил стукнутый, ей-Богу! Несешься ночью в парк, услышав лай какой-то собачки! Совсем ополоумел с этой своей лю…
Но
Холодный воздух попадал в легкие. Стас тяжело дышал — настолько резво по холоду он давно не носился. Но постоянные тренировки помогли добежать очень быстро: с собакой творилось что-то не то. Она замолкала временами, видно, атакуя кого-то.
Стас несся на собачий голос. Забежал в парк, пронесся по освещенной аллее, чуть подняв пистолет, завернул на лай.
С трех сторон окружали кого-то трое высоких мужчин. А рядом с фигуркой, размахивающей чем-то, прыгал пес, атакуя одного из нападавших. Стас был далековато, но с легкостью узнал Жужика. И Веронику.
И тогда он прицелился и выстрелил. Не раздумывая, автоматически — как иногда стрелял там, давно и далеко. Предупредительный: в землю. Пока ошарашенные силуэты поворачивались к Стасу, он выстрелил еще раз. Один из мужчин схватился за ногу.
Фигурка застыла без движения, пес же заскулил тоненько, пополз к хозяйке.
А те, другие, повели себя иначе: двое убегали, третий, прихрамывая, тоже спешил за ними. Стас выстрелил вдогонку, а потом бросился к Веронике.
Она, покачиваясь, начала оседать в снег. Подбежавший Стас ухватил Веронику за куртку, не дав упасть. Из ее руки что-то выпало. Стас нагнулся, заткнув пистолет за пояс, освободившейся рукой повозил по снегу… Поднял ножик. Свой ножик, подаренный когда-то Пулей, который договорился с дагестанским мастером, и он сделал штук шесть таких ножей. Два Пуля подарил Стасу, два — Командиру втихую. Они изначально были созданы больше для забавы как метательные ножи, и метались в бревна, хотя Пуля продумал в них еще кое-что: упор для пальца, длину…
— Ты что, ножик вытащила? Зачем тебе нож? — ляпнул слегка обалдевший Стас. Вопрос получился тупым и заданным не вовремя.
Она пыталась защищаться.
— Я…ты же сам, Стас, давно мне говорил…
— Говорил, — согласился Стас, соображая, о чем она и стараясь не обращать внимания на першение в горле.
Зато сильно стучащее сердце унять не удавалось.
— Обопрись на меня, пойдем отсюда. Жужик, мать твою! Не бегай вокруг меня, сидеть! Сидеть, я сказал!
Стас огляделся. Никого. Убежали, с. ки.
Он их найдет попозже. Нарики районные, не хватало на дозу или наширявшиеся. Стас поговорит с Вадимом, а лучше — с Тузом. Пусть Стас окажется у старика в должниках, эти твари сядут.
Если к Вадиму, надо бы уже звонить в полицию, чтобы приехали парни, и по свежим следам…
Стас посмотрел в остекленевшие глаза Вероники и обнял ее. Она не двигалась.
— Ну, все закончилось, дорогая. Их нет. Я с тобой… Идем домой.
Вероника мотнула головой и вцепилась в куртку Стаса. Стас ощущал, как бьет Веронику сильнейшая дрожь.
Смелая Вероничка, вытащила ножик и типа была готова дать отпор. Надо было мотать чем скорее, тем лучше! Бросить пса — тот бы нашел, как — и попытаться перелезть
Но тут же изменил мнение: Вероника не справилась бы быстро с лазанием.
Выбрала из всех вариантов самый…какой, Стас? Самый правильный, сказал бы Командир.
Стас крепче обнял Веронику и посмотрел на небо. Звезд не было на нем: мутная серая пелена. Стасу захотелось плакать, он еле-еле сдержал слезы, когда до него дошло, что сделал.
Он успел. Сегодня ночью успел спасти того, кто ему был неизмеримо дорог, забыв обо всем переживаниях и своей озлобленности. Последняя, впрочем, давно прошла.
— Я бы с тобой в разведку пошел, — хрипло прошептал Стас, гладя Веронику по голове, — ты молодчинка, смелая…
— Нет, не смелая…
— Ага! Спорим, значит, отошло. Согрелась? Домой пошли, провожу, не куковать же в парке до утра, — Стас намеревался попасть к Веронике и в квартиру, а не только в подъезд, но решил сообщить ей это где-то около двери.
Подхватил поводок Жужика, который преданно рядом сидел на снегу и изредка гавкал, потрепал псину по загривку. Тот было пытался и его атаковать, но потом узнал Стаса и дипломатично повилял хвостом.
Нормальный кобель, не зря тебя кормит хозяйка. Спас ты ее сегодня.
Но попала в парк Вероника тоже из-за Жужика, и из-за него же они познакомились со Стасом, и еще куча всего…
Стас решил подумать о хитрых ходах жизни попозже — сначала нужно было довести Веронику до квартиры. Ноги у нее заплетались, но она, не жалуясь, с трудом передвигала ноги по снегу, поддерживаемая Стасом. Параллельно он внимательно оглядывал окрестности. Нет, эти больше не вернутся. Пистолет у таких вряд ли имеется.
Но нужно уходить из парка: сюда точно вызвали полицию местные. Хотя бы один проснулся.
Полиции не будет при одном условии: если проснувшиеся решат, что просто застрелили гавкающую собаку.
С полицией в данный момент лучше дела не иметь: Веронике сейчас не до вопросов. И хотя Стас сам горел желанием их задать (какого черта поперлась в парк, чего хотели сволочи и прочее), расспросы отложил.
Только оказавшись в подъезде Вероники, Стас чертыхнулся про себя: у нее нет ни водяры, ни другого алкоголя — провереннейшего средства со времен армии при великих — и не очень — потрясениях. Лучше бы Стас отвел ее к себе домой, тем более, квартира его так и осталась незапертой. Хотя за ее сохранность Стас не боялся: соседи приличные, да и в подъезде камеры повсюду, зато в баре у Стаса стояли стратегические алкогольные запасы: не так, чтобы напиться, а так, чтобы было.
После успокоительных можно бы было поговорить начистоту о мормоне, и Стас прикидывал, как ему лучше навязаться к ней в квартиру.
Но Вероника сама помогла.
— Стас, не уходи, пожалуйста! — тихо произнесла она аккурат в подъезде ее дома, — Пожалуйста! Побудь со мной, вдруг они вернутся!
— Да без вопросов, — Стас еле скрыл ликование в голосе.
— Все прошло, Вероника. Ты в безопасности, у себя дома. Дверь закрыта, я здесь, — твердил Стас. Вероника продержалась ровно до того момента, как они переступили порог ее квартиры. Она сняла куртку, сапоги. Стас успел снять тоже самое, остался в майке: куртку второпях натянул прямо на нее. А после Вероника замерла, вновь задрожала.