Рабыня Дома Цветущей Сакуры
Шрифт:
Кусаю губы, обдумывая эти слова. Мне хочется верить, что можно поступать честно и из благих побуждений, при этом не причиняя никому зла.
Мои пальцы все же касаются кожи Кейтаро, когда я завязываю узел. И внутри в тот же миг разгорается пламя. Яркой неистовой свечой оно вспыхивает под ребрами, почти обжигает меня изнутри и устремляется к мужчине. Оно уже не течет медленной струйкой, как было ночью, оно рвется наружу, словно принадлежит не мне, а ему.
Но в ту секунду, когда жар достигает кончиков пальцев и соприкасается с телом Кейтаро, я отдергиваю руки.
–
Быстро собираю вещи на поднос, чтобы унести. Спешу и несколько раз роняю остатки бинта и нож. Кейтаро меня не торопит. Мне кажется, что он о чем-то размышляет, остановив взгляд на мне. А мне хочется от него спрятаться.
Я вскакиваю на ноги, намереваясь выскочить из комнаты. Но вдруг меня останавливает желание, которое заглушает страх. Оно заставляет меня с надеждой взглянуть на господина и выдавить жалостливым голосом:
– Могу я написать своему брату?
Взгляд Кейтаро обретает осмысленность и фокусируется на мне. Кажется, что он прослушал мой вопрос или не понял его смысл. А может я многого прошу? Но переживание за брата заставляет меня набраться смелости и объясниться:
– Понимаю, вы еще больны, но…
– Можешь, - не дает мне закончить Кейтаро. Он поднимается на ноги плавным движением. Подходит ближе и останавливается, осматривая меня сверху вниз.
– Я научу тебя как отправлять послания.
От этой фразы у меня непроизвольно поднимаются брови.
Он научит? Меня? Чтобы я могла самостоятельно создавать таких же полупрозрачных вестников, которые умеет творить он?
Но я ведь всего лишь служанка…
Именно это я произношу вслух. Кейтаро долго смотри мне в глаза, а потом кивает в сторону столика, на котором лежат его письменные принадлежности.
– Ты ведь хочешь написать брату?
– Да, - киваю, не задумавшись.
– Тогда придется учиться. Пиши, Амелис.
Аккуратно отставив поднос в сторону, на негнущихся ногах я подхожу к столику. Опускаюсь перед ним на колени. Оглядываюсь на господина, все еще подозревая, что он шутит. Но Кейтаро мягко ступает за мной и присаживается рядом. Он скрещивает руки на груди и взглядом указывает на бумагу.
Сделав глубокий вдох и медленный выдох, я беру в руки кисточку.
Я обучена грамоте, но мои навыки не идут ни в какое сравнение с умениями Кейтаро. И первый иероглиф получается совсем кривым под его внимательным взором. Мне приходится заставить себя не думать о том, что мужчина молча наблюдает за мной. И в какой-то миг мне это удается. Я забываюсь и пишу послание брату. Я ужасно соскучилась по нему и жду нашей встречи. Переживаю есть ли у него еда и возможность учиться, не бьет ли его отец и не водит ли домой своих пьяных дружков. Разлука с домом тоскливой струной отзывается в груди.
В реальность меня возвращается капля, упавшая на бумагу. Она едва не портит чернила. Я не сразу осознаю, что это слезинка, скатившаяся по моей щеке. Мне тут же становится ужасно стыдно.
Но Кейтаро не позволяет мне ничего сказать.
– Написала?
– Да, - бормочу в ответ.
– Хорошо. Теперь я научу тебя создавать вестников, - говорит он, будто ничего не заметил.
34
Это получается у меня не с первого раза.
Кейтаро сидит рядом и терпеливо объясняет мне как найти внутри себя силу. И вскоре она отзывается. Именно то тепло, которое я чувствовала до этого, вновь загорается внутри.
Мне действительно удается сформировать посланника. Он не такой легкий и изящный, как у господина, но все равно меня переполняет восторг.
Мысли испуганно мечутся, пока я нервно кусаю губы и смотрю на волшебную птичку. Я смогла! У меня действительно получилось!
Вопросы о том откуда у меня эта сила, как я могла жить с ней и не замечать, я откладываю на потом. А пока что дрожащими руками привязываю к вестнику записку.
Кейтаро наклоняется ближе ко мне. Его рука внезапно ложится поверх моей. Замираю с протянутой к птице рукой, ощущая на своем запястье мужские пальцы.
– Теперь сосредоточься, - тихо произносит Кейтаро. Мой взгляд вопреки желанию падает на его руку, затем по ней скользит до плеча. Повернув голову, замечаю, что мужчина находится совсем близко ко мне. Он смотрит на моего вестника и направляет: - Представь того, кому ты адресуешь послание. Воссоздай в памяти все, что сможешь. Его имя, внешность, характер, тембр голоса. Чем четче, тем лучше.
Робко кивнув, я отвожу взгляд и прикрываю веки. Приходится приложить усилие, чтобы не думать о теплом прикосновении, а сосредоточиться на Вилане. Но мне это удается. Я вспоминаю даже его запах и походку, а еще привычку потирать локоть, когда нервничает.
– Достаточно, - мягко прерывает мои воспоминания Кейтаро. В тот же миг он отпускает мою руку.
– Вестник достаточно напитался. Теперь он найдет верный путь.
Полупрозрачная птица взлетает и устремляется в окно, а затем исчезает на фоне неба. Господин собирается подняться на ноги.
– А назад?
– успеваю спросить, пока мужчина не направился к двери. Он смотрит на меня вопросительно. Стушевавшись, поясняю: - Сможет ли вестник принести мне письмо в ответ?
Кейтаро задумчиво обводит меня взглядом. Он пару мгновений о чем-то размышляет. Его взгляд становится пустым, уходя в себя. Но все же мужчина произносит:
– Если вестник окажется достаточно сильным, то сможет. Это зависит от того, хватило ли у тебя энергии.
Больше Кейтаро ничего не говорит. Он неспешно напрягается к двери и выходит из комнаты. Очнувшись, я скорее навожу порядок и аккуратно складываю все письменные принадлежности.