Рабыня Рива, или Жена генерала
Шрифт:
Я вошла, начался урок – такой же, как тогда, на улице. Я послушно повторила все, что он мне показывал: выпады для защиты и атак. Мой кинжал был обнажен, но его остался в ножнах. Скользнув по ним взглядом, я вскинула глаза:
– Хочу попробовать спарринг с тобой, Шад.
Он усмехнулся – едва заметно, но предложение принял.
– Уверена, Рива? – голос стал ниже, чем обычно, а янтарный взгляд таким внимательным, что на щеках появился румянец.
Смотрел прямо – даже на «Стремительном» на меня так не смотрел. Выдвинул
– Я намного сильнее тебя. Даже не представляешь, насколько.
– Я попробую.
– Ты можешь нападать, – предложил он, став серьезным. – Атакуй в полную силу.
Я потверже сжала неудобный кинжал. Сделать такое предложение – практически меня обездвижить. Защищаться легче, чем нападать. Для атаки нужна смелость.
Но сегодня она откуда-то взялась.
Перед собой я видела не противника, а мужа. И цели его заколоть не было, с другими целями я сюда пришла – это игра, а не тренировка и тем более не бой.
Я взмахнула рукой – рассекла воздух перед собой, заставив его отпрыгнуть. Он не сводил с меня глаз. Они стали другими – пристальными, приглашающими.
– Смелей, – подбодрил он меня.
Кажется, ему тоже интересно.
Еще несколько выпадов, от которых он увернулся. Шад как будто испытывал меня – смотрел, на что гожусь. Третий отразил своим кинжалом, а затем я оказалась в его руках с приставленным к горлу лезвием. Острие кололо подбородок снизу.
Я стояла к нему спиной. Он тяжело дышал – я ощущала, как трепещут волосы на затылке. Но, пожалуй, это бой слишком легкий, чтобы он запыхался. Меня саму разволновал наш короткий поединок.
– Хорошо, – наконец оценил он, прежде чем опустить кинжал. – Тебе нужно больше тренироваться.
Но не отпустил меня – я так и стояла с заведенными за спину руками. Он держал меня за запястья, собрав их в горсть. Я обернулась через плечо, интуитивно пытаясь поймать янтарный взгляд, а он как раз над плечом склонился.
– Думаю ты понял, что я не драться пришла, – призналась я.
– Понял.
Он поцеловал плечо – совсем не ритуально. После этого я не ушла, не сказала ему остановиться, не прогнала. Он не торопился, так и дышал над плечом. Молчал и тянул почему-то. Может, просто наслаждался моей близостью – мы совсем рядом.
– Ты же говорила, иларианки не спят с иноземцами, – прямолинейно, как у них принято, напомнил генерал.
– Передумала, – наконец я сумела поймать его взгляд. – С этой ночи с тобой буду спать.
Шад одной рукой вложил кинжал в ножны – задвинул с тихим шорохом, не прерывая со мной зрительный контакт. И я тоже на него смотрела. Сердце так ровно билось, словно я бесстрашная. Я дала ему увлечь себя на кровать, оставив урок владения кинжалом для другого вечера.
Глава 29
Я лежала в теплой постели, в его
Говорить не хотелось. К счастью, григорианцы после близости не слишком болтливы. В голову лезли упрямые мысли о том, где мой муж успел познакомится с иларианками. О том, что они были он сам признался. А теперь я лично убедилась в этом. Есть детали, которые можно только почувствовать: так вот, у Шада с нашими девушками точно был опыт.
Наверное, это было до Эдетт.
С девушками, не отягощенными принципами морали. Или с теми, кто не мог выбирать – ведь рабынь не спрашивают, где они хотят работать. Не хотелось думать, что Шад мог спать с рабынями, но спрашивать об этом точно не буду.
Я тихонько вздохнула.
Так рада, что это случилось… С начала брака я страшилась этого момента и знала, что он неизбежен. Хорошо, что он дал мне привыкнуть – к его внешности, к мысли, что придется спать с иноземцем. И все так хорошо прошло… Момент интима, пожалуй, давил на меня сильней всего.
Одним камнем на душе меньше.
Я взглянула на него.
Шад лежал на спине, обвив меня одной рукой. Узловатые пальцы задумчиво пощипывали мой локон. Янтарный взгляд генерала был устремлен в потолок, грудь мерно поднималась. Выглядел он настолько расслабленным, насколько это возможно для григорианца.
– Что с ней стало? – спросила я. – С той девушкой, осужденной за смерть командира?
Шад глубоко вздохнул. Воспоминания расстраивали его, но, разнеженный моим вниманием, он стал податливей, и ответил:
– Ничего хорошего. Пропала без вести, я давно о ней не слышал.
– Вы были близки?
Я не личный смысл вкладывала. В конце концов, у Шада была невеста, она бы не потерпела соперницы. Но они могли быть близки по-товарищески, как друзья, мало ли.
Но Шад покачал головой.
– Мы были спарринг-партнерами. Она была бешеной, как дикарка, но расчетливой и бесстрашной. Редкие качества, бесценные в рукопашной. Высадку должны были отменить. Ее командир проигнорировал данные разведки. Они попали в засаду, было много погибших. Ниара обвинила его, навязала драку…
– Разве она не имела права вызвать его на поединок?
– Это был не личный вопрос, Рива. Она не вызывала его – в драке пырнула кинжалом. Рассвирепела сильно. У нее брат погиб. Но это война.
– Жаль, – вздохнула я.
Мне искренне стало жаль свирепую девушку, которая потеряла члена семьи из-за ошибки старшего по званию. И знала ведь, на что шла: григорианке быть осужденной – навсегда проститься со многими привилегиями.
– Я защищал ее на суде. Ее не оправдали. Ниара сбежала, когда ее переправляли в тюрьму. Позор на родных… хотя я ее понимаю. Из-за этого случая мне пришла идея назваться Изгоем. Хорошее прикрытие.
– И грустная история, – призналась я.
– Развеселить? – Шад склонился надо мной.