Ради тебя
Шрифт:
***
На то, чтобы убедиться: романы нагло врут - Тиль потребовалось часа три, никак не меньше. Портер матери - молодой, немного наигранно-лукавой, жеманной и, пожалуй, соблазнительной - снялся легко, вот только никакого тайника или там сейфа Берри за картиной устроить не удосужился, Арьере лишь зря ногти обломала и ладонь отстучала, пытаясь найти скрытую кнопку, выдвигающуюся плашку или вынимающийся кирпич. Не было ничего, стена - она стена и есть, даже не каменная, а вовсе деревянная. Приходилось признать: либо между дядей и мамой любви и в помине не было, либо старый Крайт не
А, может, просто книг не читал?
Правда, отчаиваться Тильда не стала и решила проверить медальон, высеченный из розоватой мраморной плиты. Уж больно странным он казался, нелепым даже. Конечно, Арьере тысячу раз его видела: герб не герб, но что-то сильно на него смахивающее - буква «к», обвитая терновником. Даже щит вроде гербового имелся, лишь геральдические звери отсутствовали. Вот только с чего Крайтам такое изображать, никогда они высокородными не были?
Но и эта догадка оказалась пустой - мраморная плита, намертво вмурованная в стену, даже шевелиться не желала и, видимо, предназначалась лишь для лелеяния дядиных амбиций.
Но чем дольше Арьере искала, тем больше убеждалась: тайник обязан существовать. И дело не в одном лишь отцовском архиве - она вообще ничего, что принадлежало бы Берри, не нашла. Лишь письма от Карта, которые заботливый опекун ей передать забыл. А на этом всё: ни переписки, ни дневников или личных записей - ничегошеньки! Но ведь так не бывает.
Тиль отряхнула руки, едва не по локоть в пыли испачканные - тщательной уборкой Айда себя явно не утруждала - присела на краешек стола, осмотрела изрядно разгромленный кабинет: прислонённый к камину портрет, вытащенные ящики тумб, стопки книг на полу, раскрытый секретер с вываленным языком подставки. Снова на «герб» глянула, потёрла лоб. Кажется...
Кажется, она ещё где-то такой же рисунок видела. Монограмма на белье, на салфетках или... Ну да, дождь, обрушившийся в себя камин, колбаски на углях!
Тиль соскочила, добежала до лестницы, перевесившись через перила.
– Айда, - крикнула.
– Айда, да где ты?
– Тута я, чегось вам?
– тоже отнюдь не шёпотом отозвалась старуха за спиной хозяйки.
Тильда едва вниз головой от испуга не нырнула.
– Ты чего кричишь?
– разозлилась Арьере.
– А вы чего?
– спокойно отозвалась старушка, вытирая руки о фартук.
– Я-то за вами следом.
– Ладно, - отмахнулась Тиль, догадавшись, наконец, голос понизить.
– Ты не знаешь, что за развалины вон там стоят?
– Да тут кругом что ни развалины, то битый кирпич, - пожала плечами Айда.
– Почитай, при бабке моей господа новые дома складывать задумали, потому как старые ремонтировать никаких деньгов не хватит. Туточки ж раньше болото было, ну и в погребах вода...
– Не доезжая до Реверсов, налево, если свернуть за рощу, - нетерпеливо перебила Тильда, подвалами нисколько не интересующаяся.
– Такой коттедж, из песчаника, кажется.
– А, так это Крайтов дом, - медленно, будто намеренно терпение Тиль испытывая, отозвалась старуха.
– Его ещё когда поставили, и не упомнить! Поначалу-то он вдовьим домом считался, ну, чтоб мать хозяина могла в тиши обретаться. А потом
– Стоп!
– выставила перед собой ладонь Арьере.
– Ничего не поняла. Он наш?
– Не, теперь-то не ваш, - обстоятельно ответила служанка, двумя пальцами отерев уголки губ.
– Старый хозяин - который не отец, а мастер Берри - его продал, да не задёшево. Тама Реверсы хотели землицы прикупить, но обалдели, как узнали, сколько Крайт-то просит. Потому...
– А короче можно?
– Куда уж короче?
– обиделась старуха.
– Я и говорю. Купил его мастер, не из благородных, а откуда явился, Небо тока и знает. С женой поселился, да ребёночка они народили. А тока тот, бедолага, возьми и помри, зимы не прожил. Ну, значит, этот мастер жену в охапку, картинки свои в другую - и поминай как звали.
– Какие картинки?
– опешила Арьере.
– А мне почём знать?
– пожала пухлыми плечами служанка.
– Картинки он какие-то малевал.
– В общем, дом не наш?
– Не ваш, - согласилась Айда.
– А чей?
– Да ничей. Могёт, хозяин какой и есть, тока где он бродит, то никому не ведомо. Потому как тама призрак обретается.
– Какой призрак? Призраков не существует!
– ошалело тряхнула головой Тильда.
– Тю!
– насмешливо фыркнула старуха.
– Сама над спиритами колдует, а туда же: не существует! Точно говорю, есть тама дух. Вот чей, не скажу. Может ребёночка помершего. А, может, девки, которая на стропилах удавилась. Правда, про то разное болтают. Кто говорит, вздёрнулась она, а кто трепет, будто зарезали его.
– Кого?
– Ну, мужика, который не девка, что удавилась.
– Так, - выдохнула Тиль.
– Хорошо. Достаточно. Вели Джермину коляску заложить. Поеду и сама посмотрю.
– Так как же я велю?
– удивилась Айда.
– Он ж со столицы ещё не вернулся. Надавали поручений: и в скупку сходи, и письма отнеси, и это купи, а потом ж сами блажите.
– Ладно, - покорно согласилась Арьере, - я перестаю блажить, ты ворчать и все начинают заниматься своими делами. С ужином не спеши, буду поздно.
– Куды это вы собрались на ночь-то глядя?
– Гулять.
– Эвона! Чего удумали! Не пущу, и не ждите!
В принципе, приказ хозяйки старушка выполнила в точности, ворчать она перестала. Ну а на её трубные вопли Тиль ещё в детстве научилась внимания не обращать.
***
Конечно, с «на ночь глядя» Айда переборщила, но рядом с заброшенным домом, в котором Тиль с колонистом злосчастный дождь пережидали, всё равно было сумрачно. И очень неуютно, сыро и зябко. Стены, щедро украшенные желтоватым лишайником и следами, оставленными сыростью, насуплено смотрели на Арьере провалами окон. Разросшиеся деревья закрывали коттедж от солнца, поэтому прошлогодний плющ даже ещё зеленеть не начал, земля не просохла, а в тени, возле проёма, оставшегося от входной двери, лежали грязноватые кучки не растаявшего снега.