Радость и страх
Шрифт:
Дельцы из Эрсли любуются искусством архитектора, но пророчат, что заведение Бонсера, подобно многим оригинальным произведениям искусства, принесет одни убытки. Каким образом, вопрошают они, смогут приносить доход танцевальный зал и бассейн, поле для гольфа и площадка для катания на роликах, если все это расположено в четырех милях от города? Но они ошибаются. Сами того не зная, они видят перед собой первый мотель (даже слово это им еще не знакомо); и он с первых же дней пользуется бешеным успехом.
Конечно, не обошлось без протестов. Чем больше посещаются "Масоны", тем громче протесты. И наконец подается
Но еще задолго до того, как это коллективное начинание прошло стадии предложения, обсуждения, консультации и организации, сами подписавшие его поняли, что понапрасну тратят время.
Вокруг Эрсли, в радиусе тридцати миль, появился уже десяток мотелей. Всем ясно, что с закрытием "Масонов" молодежь попросту устремится в поисках развлечений еще дальше от дома. Вероятно, у большинства жителей Эрсли и, во всяком случае, у подавляющего большинства его солидных и уважаемых граждан "Масоны" вызывают ненависть и страх. Но и они уже смутно ощущают - это носится в воздухе, - что такие заведения будут возникать и пресечь этот процесс невозможно. Он куда могущественнее, чем церкви, чем советы городов и графств, чем родители. Словно действует какая-то вселенская сила, молодое воображение, ищущее новой пищи, - словом, творческое начало.
99
Даже читательских писем с нападками на "Масоны" газета больше не печатает, ибо газета не желает терять подписчиков, а Бонсера теперь поддерживают младшие представители деловых кругов - те тридцатилетние, что только входят в силу и спешат покончить с предрассудками. Среди них он главным образом и вращается со времени нового взлета "Масонов". Интуиция не обманула его - в городе полно свободных денег, и он становится гражданином Эрсли, жертвует на местную благотворительность, и многие члены городского управления с радостью у него обедают. Его враги могут теперь ругать его только между собой, в частных беседах. Правда, ругань их от этого еще злее. И эта-то злость прозвучала в словах, которые злосчастная малявка бросила в лицо Нэнси.
До сих пор Нэнси не интересовалась "Масонами". А что до Бонсера, то, если она и видела порой, как по улице мчится огромная алая машина, и слышала, как люди не то восхищенно, не то осудительно провожают ее словами "Опять этот полковник!", придавала им не больше значения, чем Табите.
Но теперь, неизвестно почему - может быть, потому, что уж очень ядовито обругала Бонсера та девчонка, - в ней проснулось любопытство. Она спрашивает, правда ли ее дедушка держит кабак, и, узнав из краткого ответа матери, что ему принадлежат две гостиницы, в том числе "Масоны", куда ей строго запрещается ездить, сразу решает там побывать.
Сбежав, далеко не в первый раз, с урока гимнастики, она едет автобусом до перекрестка, а потом с большим интересом осматривает мотель снаружи и возвращается в город. Об этом приключении она рассказывает подружке, та загорается, и вторую поездку они предпринимают уже вдвоем. На этот раз они обследуют двор и заглядывают в ресторан. Их окликает официант: - Эй, вы тут чего не видели?
– но
– Ах, вот как, мисси, что ж вы его не узнали? Вон он сидит, в баре.
Нэнси видит за одним из столиков двух дородных мужчин, таких краснолицых, точно в жилах у них не кровь, а портвейн, подходит ближе и говорит, глядя в пространство между ними: - Я Нэн. Этот человек не поверил, что вы мой дедушка.
И тот из двоих, что чуть потолще и лицо лоснится чуть посильнее, улыбается, блеснув зубами, и говорит: - Как же ты сюда попала?
– Просто приехала на автобусе.
– Повидать бабушку?
– Нет, вас.
Бонсер хохочет и обращается к своему собутыльнику, известному в Эрсли букмекеру: - Какова, а? Вся в меня.
А через две минуты Нэнси уже сидит у деда на коленях и уплетает шоколад под одобрительными взглядами обоих мужчин. Подруга ее робко жмется в сторонке.
После этого поездки в "Масоны" становятся для Нэнси первым удовольствием. Она ездит туда автобусом или ее подвозят попутные машины; а не то назначает деду свидание, и он, подхватив ее в условленном месте, с торжеством увозит в своем огромном автомобиле.
А когда Кит и Джон, услышав, что в "Масонах" видели девочку, очень похожую на Нэнси, призывают ее к ответу, она врет так беззастенчиво, что им становится стыдно. Они пасуют перед столь изобретательной лживостью. У Нэнси что ни слово, то враки. Пока Кит сидит на собрании у Родуэла, очень важном собрании по поводу жилищ для бедняков, а Джон выцарапывает одного из своих студентов из истории, грозящей испортить ему всю карьеру, она успевает побывать в "Масонах" и вернуться, готовая клясться, что ни на минуту не отлучалась из дому.
Видимо, не пускать ее в "Масоны" - безнадежная затея; и родителям ничего не осталось, как смириться со своим поражением. Они безоружны против этой силы упрямства и обмана. И Кит вздыхает: - Девочка явно пошла в бонсеровскую семью. Она знать ничего не хочет, кроме своих удовольствий.
100
Однако же Кит, вообще нечуткая к душевному состоянию окружающих, ошиблась насчет Нэнси. Бывать в "Масонах" для нее не просто удовольствие. С переходом из детства в отрочество эта неказистая девочка переживает минуты острой непонятной тоски. "Масоны" она любит чуть ли не больше прежнего, но к этой любви примешивается теперь тревога, смятение. Она пользуется любым случаем, чтобы удрать туда - к пирожным, конфетам, бассейну, болтовне с веселыми гостями, но радуется всему этому только в обществе деда. К Бонсеру она привязалась страстно. Однажды она нашла его в саду вдвоем с молодой женщиной, и он так разозлился, что закатил ей оплеуху. В ту ночь Нэнси изведала предельное отчаяние и горе. Она проплакала несколько часов, затыкая рот подушкой, чтобы не услыхали родители, и утром еще чувствовала себя разбитой. Неделю она не показывалась в "Масонах". Слишком ей было стыдно, слишком страшно, что дедушка ею недоволен.