Радужная Нить
Шрифт:
Мэй-Мэй устроилась по другую сторону от костра, дабы присматривать за котелком чая. Но сейчас наша прелестница забавлялась тем, что вертела в руках три изощрённо сложенных листка плотной бумаги, совершенно одинаковых. Каждый из них напоминал очертания человеческого тела. На место, соответствующее туловищу, тушью был нанесён рисунок — знакомая пятиконечная звезда в круге.
Именно в них спустя некоторое время превратились три трупа, оставшиеся на месте сражения. К нашему с Ясу превеликому удивлению.
— Сжечь? — наигравшись, спросила девушка, готовая швырнуть фигурки в огонь.
— Подожди, сестрёнка. —
— Вы владеете этим высоким искусством, госпожа? — восхищенно произнес Ю. — Мне лишь известно, что это.
— И что же? — полюбопытствовал я, на время забыв о том, что меня угнетало.
— Онмёдо, — ответила Химико и опустила ресницы. — Я тоже в нём не сильна, к сожалению. Лисье волшебство имеет мало общего с человеческим. Наша сила по большей части состоит из наваждений, иногда настолько похожих на действительность, что их можно смело примерять к ней. Как тот дом, где мы с господином Татибаной… не важно. Как тот ключ, что вы так удачно нашли в подземелье, и который ты, любовь моя, — она нежно посмотрела на Ясу, — неотлучно держал при себе. Ещё и на шею повесил! Как приятно было снова ощущать твоё тепло… Я умею зачаровывать любую вещь, да и сама могу перевоплощаться в какое угодно существо или предмет — даже во множество мелких.
— Монеты… — пробормотал Ясумаса.
Кицунэ помрачнела, её золотистые глаза наполнились печалью.
— Вспомнив эту историю, я будто заново пережила прошлое, — помолчав, молвила она. — Несчастный старик…
— Ты его так и не простила? — глядя ей в глаза, спросил мой друг.
— Ах, причём здесь моё прощение?.. Да, я была разгневана, когда этот беспамятный нарушил уговор. В сердцах даже пожелала ему провалиться на месте — но не подстраивала неприятностей. Не до того мне было. Когда зазвенела последняя монетка, в которой и находилась моя душа, я попала во власть владельца денег. И десятилетиями не могла вернуть истинный облик. Такова плата… плата за доверие. Знала ведь, на что иду, помогая этому молодому кукольнику. Но он оказался так добр, а я была детёнышем и совсем одна.
— Почему одна? — голос Ясу звучал глухо. — А как же твоя семья?
— Семья моя обитала на склонах горы Мита и была перетравлена во время охоты на лис, — холодно ответила та. — Вся. Я не хочу говорить об этом. По-вашему, это был четыреста тридцать третий год Алой Нити.
"А на вид — такая молоденькая, ну надо же!" — подивился я.
— Несколько лет я бродила по южным чащам, от истоков Усеикавы до безлесных пустошей, где начинаются сухие степи Каваки, — продолжала она. — И не нашла даже следа своего племени — никого, подобного мне. Обычные лисы, с которыми и поговорить не о чем. Видимо, из всех кицунэ спаслась одна я. Потом были события, о которых вам рассказал кукольник. Безумец, он сам себя проклял! Мне больно о нём думать. Всю жизнь лелеял собственную вину и даже не замечал, что у его драгоценной внучки-швеи — жёлтые лисьи глаза! Но это было уже потом, много-много после…
— А сразу после того, как вы освободились? — я решил отвлечь женщину от горестных воспоминаний.
— Почти сразу же я снова
А человек, который выкупил меня у него, был сущим демоном. О, этот мерзавец знал мне цену, а потому не хотел продавать ни за какие деньги. Да и медяки, которые он мог выручить за то, что показывал меня на улицах, его не устраивали. Каждый вечер дразнил всякими лакомствами — а держал впроголодь — и уговаривал превратиться. А на попытки обмануть отвечал лишь большей жестокостью. Не знаю, что бы сталось со мной, если бы поддалась. Но я сказала себе: "Не смей себя жалеть, ты последняя из лис и должна принять судьбу достойно!" Тем более, мне хватало жалости в глазах смотрящих. Я ведь хорошо вас помню, мальчики — вы почти не изменились…
— Так, значит!.. — хором вскричали мы с Ясу, после чего тот ещё крепче обхватил свою возлюбленную, а я повторил: — Так значит, вы и есть тот лисенок, которого мы хотели вызволить!?
— А вы хотели меня вызволить? — подалась вперёд Химико.
— Мы даже денег насобирали, — понурился Ясумаса. — Думали откормить и выпустить на волю. Но, когда накопили достаточно, твой мучитель исчез, словно его и не существовало…
— Всё равно он бы меня не отдал, — прошептала та. — Обманул бы вас, наивных ребятишек. Но… спасибо. Я и не знала… — Она уткнулась лицом в шею моему другу.
— Химико, — Татибана провёл по её волосам так, как если бы прикасался к цветку. — Любимая. Ответь мне, почему же ты…
— Не здесь. Не… при всех, — она судорожно вздохнула. — Я… не могу сейчас об этом говорить.
Мы помолчали, слушая шум реки и поднявшийся ветер.
— А как вы спаслись? — поинтересовался я, когда плечи женщины перестали вздрагивать.
— Из-за другого мальчишки, — улыбнулась та, повернув ко мне лицо с высыхающими следами слёз. — И вдесятеро не столь благородного, как вы. Не знаю, чего именно он хотел — наверно, заполучить зверушку и похваляться перед другими. Он напоил это чудовище и стащил меня вместе с клеткой. А я, будучи уже учёной, притворилась мёртвой. Он перепугался, вынул лисёнка, вялым комочком лежащего на грязной подстилке — а я укусила его за руку и скрылась!
— Таким образом, — пошутил я, — коварная лисья природа восторжествовала над человеческой.
Татибана грозно посмотрел на меня, но Химико прикрыла рот ладошкой.
— Истинные слова, господин Хитэёми! Весёлый вы человек!
— Дорогая, — немедленно встрял Ясу, — с этим весельчаком надо держать ухо востро! У него по десятку девушек в Половину года сменяется, и всё-то ему мало…
— А разве много? — возмутился я. — И почему-то принято забывать, что девушки сменяются у меня только в Светлую Половину года, а в Тёмную я веду столь непорочный образ жизни, что…