Радужная Нить
Шрифт:
— Что это невозможно поверить, — язвительно перебил мой каверзный друг. Химико снова рассмеялась, но теперь ей вторила и Мэй. Я почувствовал, как локоть промолчавшего весь разговор Ю подрагивает по той же причине, и уставился в костёр. Ничего не понимают! Ладно, женщины — но Ясу-то! Друг, называется… А уж юмеми вообще мог бы почувствовать себя виноватым, справедливости ради. Полгода воздержания — ну, думаю, доберусь до Овары! Так нет же, не успел приехать — отослали в Кёо, за сновидцем нашим таинственным. Единственная девушка, которая встретилась — и та кукла, тем более, чужая. Призраков не предлагать.
— Ну вот, надулся наш Кай! — этот наглец ещё и посмел небрежно потрепать меня по плечу! — Ну не переживай, мы тебе селяночку подыщем, хочешь? Не хочешь? А чего ж так?.. Ну а кого хочешь?
— Ю, — я выразительно посмотрел на разноцветное воплощение бесстыдства, — ты сейчас напросишься, помяни моё слово! Сам не рад будешь, что поинтересовался.
Ханец изобразил на лице смесь непередаваемых чувств и с деланным испугом отодвинулся от меня на расстояние вытянутой руки.
— Вот и сиди на песочке в наказание, — торжествующе добавил я, похлопав ладонью по освободившемуся краю циновки. Мой обидчик, невнятно выругавшись и отряхнув одежду, тотчас же вернулся на место.
Женщины дружно захлопали в ладоши, сочтя представление оконченным; я поклонился.
— Какая у некоторых жизнь разнообразная, — промурлыкала Химико. — Ясу, дорогой, ты только скажи — могу превратиться в кого тебе будет угодно!
— Э… ты к чему это клонишь? — покраснел тот.
— Потом на ушко объясню, милый, — прошептала она, причём так, что услышала даже Мэй, сидевшая дальше всех и прыснувшая в кулачок.
— Ты дорога мне такая, какая есть! — отрезал Ясу, изрядно смущённый.
— А разве не любое обличье, кроме лисьего — видимость? — мне вдруг стало интересно. — Как вы сказали, госпожа, наваждение?
— Не совсем, — сощурилась кицунэ. — Наше волшебство, конечно, отдаёт предпочтение всяким морокам, но одними наваждениями не исчёрпывается. У каждой лисицы-оборотня есть два равноценных тела — животное и человеческое. Они растут, взрослеют, стареют в согласии друг с другом. А ещё имеется боевая форма, вы её видели. Красивая, правда? Называется кицунэ-ками.
— Да, впечатляет, — вежливо согласился Ю, Ясумаса же проворчал, что ничего прекраснее того, что держит сейчас в объятиях, не лицезрел.
— Учись принять меня во всех обличьях, — кицунэ погрозила возлюбленному пальчиком. Тот пробормотал, что ему нужно чуточку пообвыкнуть.
— А почему у вас два хвоста? Ой, надеюсь, этот вопрос не является нескромным? — я опомнился и виновато взглянул на неё.
Химико ласково мне улыбнулась.
— Лишь самую малость, как и любой вопрос о возрасте, задаваемый женщине. Хвоста два оттого, что мне больше ста лет. Надо заметить, совсем немногим больше. Я и сама к ним ещё не привыкла. А когда-нибудь их будет целых девять, и наверно, я окончательно в них запутаюсь… — последнее было произнесено явно для себя.
— А почему вы… простите, любопытен сверх всякой меры! Почему вы не сбежали от того человека, превратившись в такого огромного могучего
— А тогда я не умела, — она вздохнула. — На каждом этапе жизни мы чему-то учимся, со столетием ко мне и пришло это знание. Правда, управлять боевым преображением пока удаётся из рук вон плохо. Зато с возрастом станет доступно больше форм, и они будут уметь не только кусаться. Моя прабабка, глава семьи, умела подчинять голосом любого человека, а в форме ками из её глаз летели молнии… так красиво! Она действительно напоминала божество. Только это не спасло её народ…
Она снова вздохнула.
— А вот одежда, что на мне, и прочее — это уже действительно наваждение. Тебе ведь нравится расцветка, "хана татибана"? А, милый мой господин Татибана-но Ясумаса?
— Так ты… — встрепенулся Ясу. — Тебе не холодно?
— Конечно, нет, — ответила она. — В каком-то смысле, я постоянно при своей шкурке. Дорогой, не задумывайся над этим, за один вечер всего не объяснить!
— Тем более, что есть и другие вопросы, требующие разрешения. Надеюсь, у вас ещё будет время наговориться, — извиняющимся, но твёрдым голосом произнес Ю, и поднёс к глазам одну из фигурок.
А я и не знал, что онмёдзи способны на такие чудеса!
Вернувшись к разговору о складывании бумаги и искусству онмёдо, мы с Ясумасой услышали от Химико и юмеми множество историй, которые прежде показались бы нам сказками. Кто бы мог подумать, что человек, владеющий невероятной мощью проклятий, заклинаний, способный управлять погодой и животными, зачаровывать предметы, придавая им какой угодно облик и заставляя действовать в угоду собственным целям — что подобный человек может существовать на самом деле? Сейчас, а не в легендарном прошлом! Неужели среди придворных кудесников есть хоть один настоящий?
Я спросил об этом Ю. Тот поморщился.
— Надеюсь, Кай, моё непростительное пренебрежение не станет нашей погибелью. Если бы я отнёсся к твоим словам внимательнее!
Ага. Помнится, он подверг их осмеянию, заявив, что истинные онмёдзи не довели бы правителя до такого плачевного состояния, а потом разговор сменил направление, я отвлёкся… обычное дело.
— То есть, один из этих почтенных старцев?.. — поднял бровь Ясумаса, всё ещё во власти сомнений. — Да они даже погоду на день вперёд предсказать не в силах!
— Как видите, господин Татибана, чьи-то возможности мы явно недооценили, — вздохнул юмеми. — Кстати, область предсказаний погоды может быть ему, и впрямь, недоступна. Но сомневаюсь, что при таком могуществе он не спит из-за этого ночами.
— А среди придворных волшебников только старики? — подала голос Химико.
Я поразмыслил.
— Похоже, что да. Может быть, конечно, кто-то из них брал учеников. Не интересовался.
— Тогда чья-то старость может оказаться наваждением, — предположила она. — Для онмёдзи подобной силы — виданное ли дело, двенадцать бумажек одушевить и отослать на большое расстояние — возраст не должен иметь значения. Можно родиться в Золотую Нить и ощущать себя мужчиной в расцвете лет. А истинная дряхлость… Представляете всю эту ломоту в суставах, потерю зрения, помутнение рассудка? Могущественный человек никогда не захочет с этим мириться.