Рагнар Чёрная Грива

Дембски-Боуден Аарон

– Ты мне нужен, чтобы пройти дальше, - сказал ему ярл.

– Дальше Лавока?
– Тёмное лицо Дрекки расколола улыбка.
– Туннели потеряны, Чёрная Грива. И город мёртв. В нашем будущем нет путешествия в Лавок, клянусь.

– Нет, не в Лавок, родич, - Рагнар изложил свой план. Дрекка выслушал его, и, в свою очередь, выразил согласие коротким кивком.

Ярл поблагодарил его, и отпустил обратно в тени.

Когда ярл снова отошёл, рядом с ним следовала Волчья Стража в своём тихом, рождённом стаей единстве. Он мог спрятать своё беспокойство от братьев-воинов, но Первая Стая была связана со своим лордом гораздо сильнее и ближе.

Они всегда видели то, что остальным было замечать не положено, и знали все уловки своего ярла. Остальные бойцы роты Рагнара видели, как их вожак сражается вдвое сильнее, чем любой другой воин, и в промежутках между стычками шутит и ободряет каждого. Но только Первая Стая знала, как сильно устал их вождь. Смертельно сильно. Как и все они.

Отойдя в сторону от других стай, они собрались рядом с мерцанием гололитическим дисплеем ручного проектора Ульрика, который отображал схему прилегающих к Конкурсу туннелей.

– Мы стоим в начале конца, - Ульрик указал на несколько соединяющихся проходов, свивающихся вокруг задней части Конкурса.
– Я был на шестой баррикаде вместе с Небесным Охотником и его людьми. Без подкреплений нам не удержать тыловые туннели.

– Старый ты ворон, - сказал Альридд, грохочуще рассмеявшись. Он заменил Острого Языка на месте барда Великой Роты уже четыре десятка лет назад, но до сих пор считался новичком в Первой Стае.
– Разве ты не любишь мест смерти? Тебе должно было понравиться!

Ульрик улыбнулся под своей маской, но никто этого не увидел.

– Может быть. Может быть, я просто обращаю внимание на реальность, молодой певец.

Рагнар закончил их шутливую перепалку взмахом руки.

– Сосредоточьтесь. Сфокусируйтесь на том, что имеет значение здесь и сейчас. Сражайтесь в тех битвах, что мы можем выиграть. Это означает держаться здесь, а удержание этих позиций означает контроль над проходами Септималь, и задними туннелями, - он указал на мерцающую паутину проходов, тонких, как нити, и распространяющихся в мириадах направлений.
– Здесь. Если мы займём технические проходы под третьим виадуком, это уменьшит давление на наш тыл.

Альридд пробормотал проклятие себе под нос.

– Лезть в эти узкие норы - все равно что перерезать себе глотку тупым ножом. Там не используешь ни меч, ни топор, ни болтер.

Даже Уллер Серая Прядь втянул воздух сквозь зубы, словно от боли.

– Это попахивает ложной надеждой, мой ярл, но я пойду туда, если ты хочешь.

– Ты нужен мне в другом месте, Серая Прядь. Длинное Копьё, я прошу тебя заняться этим.

Хрольф Длинное Копьё встретил взгляд своего лорда.

– Дай мне Кровавых Когтей, мой ярл, и я отдам тебе эти туннели.

Рагнар кивнул.

– Возьми Дважды Испытанных. Пусть они оставят здесь свои боеприпасы, мы разделим их между остальными стаями, - пока он говорил, он смотрел на лицо Хрольфа, едва видневшееся в красном полумраке. Длинное Копьё не выказал ни единого признака беспокойства от мысли, что его отправят в один из самых тяжёлых боев без единого болта в патронташе.

– Возьми те тоннели, - сказал Рагнар, удовлетворённый увиденным, - и я провою ваши имена Всеотцу, когда предстану перед его троном.

– Будет сделано, - проворчал Хрольф.

– Серая Прядь?

– Мой ярл.

Темные глаза ярла быстро пробежались по проекции. Рука следовала за взглядом.

– Туннели Септималя. Вот где ты нужен.

Как и Хрольф, Уллер согласился без колебаний.

–

Кто сейчас удерживает эти туннели?
– спросил он.

– Красный Туман и Проклятье Перемен, - ответил Рагнар.
– По последним данным, из Проклятья осталось только пятеро.

Уллер шагнул по рокритовому полу.

– Хорошие люди с хорошими клинками. Но справедливее было бы просить их отрастить крылья и летать, чем держаться там дальше в одиночестве. Если позволишь, я возьму Точнореза и Родню Меча, и встану рядом с ними.

– Хорошо, - немедленно ответил Рагнар.
– Иди.

Уллер обнажил горло в жесте Эйнхеръяра, показывающего повиновение, и исчез моментом спустя, позвав Соэргара Точнореза и его стаю.

Ульрик, выждав немного, стал тем, кто задаёт вопрос, который никто задавать не хочет. Он спросил спокойно, без надежды или злобы. Практичный человек, которого беспокоили только некоторые детали.

– Итак, я полагаю, что мы ничего не знаем о подкреплениях?
– в тот же момент, когда слова покинули пределы его воронёного шлема, туннель вокруг задрожал, роняя пыль и кусочки камня на керамит доспехов. Имея не такую уж большую фантазию, можно было принять рычание далёкой артиллерии за смех гигантов.

Альридд взглянул на дрожащие стены.

– Сама война смеётся над твоим вопросом, Убийца.

Рагнар улыбнулся мрачной шутке барда. Так мог бы сказать Острый Язык.

Волчий Лорд занял место на первой баррикаде, за бронированными телами мёртвых предателей, уложенными в стены высотой по пояс. Символ сине-зелёной планеты, возможно даже, изображение самой Старой Земли, выделялся на красной броне мертвецов. Мир пожирали железные челюсти.

Древний Ульрик стоял рядом с Рагнаром. Его шлем в форме волчьего черепа скрывал черты лица, и Жрец смотрел красными глазами в темноту туннеля за баррикадой.

– Могу я спросить?
– обратился Рагнар к Волчьему Жрецу.

Ульрик сухо и зло усмехнулся.

– Сегодня я обрезал красные нити девятерых Пожирателей Миров. Девять. Можешь ли ты сказать то же самое?

– Он может сказать, - ответил Альридд, стоявший с другой стороны от Рагнара.
– Но тогда это будет неправдой.

Рагнар свирепо улыбнулся, но ухмылка получилась более искренней, чем предыдущие.

– Только три, Убийца. Но этот день ещё молод.

Волна скрипящей, вопящей и изъязвлённой шрамами плоти накатилась на укрепления, и затопила их. Остатки Великой Роты Рагнара поднялись, чтобы сразиться с врагом. Тактика нападавших была грубой, но бесспорно эффективной - они заполняли туннели бесполезными трэллами, чтобы утомить Волков истреблением орд ревностных рабов. Даже руки бессмертных могут разжиматься от боли, и даже они устают. Люди Рагнара сражались полностью покрытым кровью оружием, зажатым в сведённых судорогами пальцах. Боеприпасы и топливо почти закончилось.

Болтеры начали щелкать впустую, цепные мечи и топоры останавливались, их надёжные механизмы забивались перемолотым человеческим мясом, зубья выпадали, а двигатели рукоятей кашляли от жажды.

За баррикадой из трупов Альридд сражался по правую руку от Рагнара, а Ульрик охранял ярла слева. Поток грязных мужчин и женщин бился в тонкую линию Волков, словно волна, и пеной её были харкающие мокротой, вонючие, истекающие кровью тела. Сотни ножей и дубин сверкали в тощих от недоедания руках, одержимые только одной целью - разбить сине-серый керамит.