Рама Явленный
Шрифт:
Николь ощущала, насколько напряжен голос Макса. Она прикоснулась к ладони Ричарда.
— Почему бы и нет? — проговорила она. — А пока можно посмотреть, куда ведет лестница; тем временем ты сделаешь для Макса компьютерные портреты Эпонины и Элли.
— А я бы сходил с Максом, — неожиданно вступил в разговор Роберт Тернер. — Если есть возможность отыскать Элли, я готов рискнуть… Никки будет здесь хорошо с дедушкой и бабушкой.
Эти слова обеспокоили Ричарда и Николь, однако они предпочли не выказывать свою озабоченность публично. Патрика попросили подняться
— Ты считаешь, что Максу и Роберту незачем ходить туда, не так ли, Николь? — как всегда, мягким и ровным голосом спросила Наи.
— Да, — ответила Николь. — Однако я не совсем уверена в своей правоте… Оба так тревожатся за своих женщин. Понятно, что им необходимо что-нибудь предпринять, хочется отыскать их… вопреки логике.
— Что, по-твоему, их ожидает? — спросила Наи.
— Не знаю. Впрочем, сомневаюсь в том, что Макс и Роберт найдут Эпонину и Элли. На мой взгляд, их похитили по разным причинам… хотя я не представляю, по каким именно. Словом, я считаю, что октопауки впоследствии вернут нам обеих, не причинив им вреда.
— Ты очень доверчива, Николь — проговорила Наи.
— Нисколько. Весь опыт моего знакомства с октопауками заставляет меня полагать, что мы имеем дело с существами, обладающими весьма развитым нравственным чувством… Я согласна: факт похищения как будто не согласуется с таким представлением, и Макс или Роберт вправе иметь собственное мнение об октопауках, противоположное моему… Однако могу держать пари — в конце концов мы узнаем причины похищения.
— Но теперь мы очутились в трудном положении. Что, если Макс и Роберт уйдут и не вернутся?…
— Понимаю. Но мы ничего не можем с ними поделать. Мужчины решились, в особенности Макс, и должны совершить этот поступок… несколько старомодный, опрометчивый, но вполне понятный. И нам, остающимся, следует считаться с их побуждениями, даже если, на наш взгляд, это сущий каприз.
Патрик вернулся менее чем через час и сообщил, что лестница заканчивается площадкой; от нее за купол уводил коридор, и по новой лестнице можно было подняться метров на десять — в похожую на эскимосское иглу хижину, расположенную в пятидесяти метрах к югу от края обрыва, выходящего на Цилиндрическое море.
— Ну и как там наверху? — спросил Ричард.
— Все, как у нас на севере, — ответил Патрик. — Холодно — градусов пять по Цельсию — и чуть брезжит свет… Правда, в иглу тепло и светло. Там есть постели и одна ванная комната, безусловно, предназначенная для людей, но для всех места не хватит.
— А других коридоров ты не видел? — спросил Макс.
— Нет, — Патрик покачал головой.
— Дядя Рич-ард сделал пре-крас-ные пор-трети-ки Эл-ли и Эпо-нины, — проговорил Бенджи, обращаясь к брату. — Тебе надо по-смот-реть.
Макс нажал на две кнопки на своем переносном компьютере,
— Сперва Ричарду не удались ее глаза, — заметил Макс, — но я поправил лицо… С Элли у него проблем не было.
— Итак, вы собрались в путь? — спросил Патрик у Макса.
— Мы готовы, но хотим дождаться утра: тогда в тоннеле будет светлее.
— Как по-твоему, сколько вам придется идти до другого берега?
— Примерно час быстрым шагом. Надеюсь, Роберт сумеет поторопиться.
— А что вы будете делать, если увидите вагон? — спросил Патрик.
— Тут ничего не сделаешь, — Макс пожал плечами. — Мы уже проверили: зазор между вагоном и стенкой невелик. Твой дядя Ричард утверждает, что нам остается надеяться лишь на тех, кто управляет вагоном.
За обедом принялись спорить насчет ружья. Ричард и Николь весьма возражали против того, чтобы Макс брал винтовку… но не потому, что хотели оставить оружие в семье, — напротив, они опасались «несчастной случайности», способной сказаться на общей судьбе. Ричард не сумел выдержать подобающий такт, чем и прогневал Макса.
— Вот что, мистер эксперт, — ответил Макс раздраженно. — Не затруднит ли вас объяснить, с чего это вы взяли, что винтовка помешает мне искать Эпонину?
— Макс, — резким тоном проговорил Ричард, — октопауки должны…
— Дорогой, позволь, пожалуйста, мне, — вмешалась Николь. — Макс, — она старалась успокоить фермера, — я просто не могу представить себе такой ход событий, при котором тебе может понадобиться винтовка. Ведь если дойдет до оружия, значит, октопауки нам враждебны, и судьбы Эпонины и Элли решились давным-давно… И мы не хотим…
— Ну а если мы встретимся не с ними, а с какими-то другими, тоже враждебными к людям созданиями, — упорствовал Макс, — и нам придется защищать себя?… Кстати, винтовка может потребоваться, чтобы подать Роберту сигнал выстрелом… Я могу представить себе много ситуаций, в которых она мне понадобится.
Группа так и не пришла к определенному выводу. Ричард все еще негодовал, когда они с Николь ложились в постель.
— Неужели Макс не может понять, что хочет тащить с собой ружье лишь ради ощущения собственной безопасности? Ложного притом. Что, если он натворит глупостей, и октопауки лишат нас воды и пищи.
— Зачем беспокоиться об этом заранее, Ричард. Пока непохоже, чтобы мы могли что-нибудь сделать. Придется попросить Макса соблюдать осторожность, напомнить ему о том, что он представляет все человечество. Но совсем отговорить его не удастся.
— Быть может, нам следовало объявить голосование и большинством решить, брать ему эту винтовку или нет, — проговорил Ричард. — Вот увидел бы, что все против его прихоти.
— Мой инстинкт подсказывает мне, — торопливо ответила Николь, — что никакое голосование не позволило бы нам управиться с Максом. Ему и так известно общее мнение. Но всеобщее неодобрение только озлобит его, и, вероятнее всего, вызовет какую-нибудь выходку… Нет, дорогой. Увы, мы можем только надеяться на то, что никаких неприятностей не произойдет.