Рапсодия под солнцем
Шрифт:
Сваливаю на первый этаж, где Лавра мне собрала аж целую корзинку чего-то вкусного и несусь в горы. Заранее приглядел выступ, откуда и виды прекрасные, и вроде как отдаленно. Хотя один хуй слышать нас будут если не все, то добрая половина.
Мур прилетает уже одетый, с хвостом на голове, как раз когда я начинаю доставать всякую всячину из короба. Нам даже стаканы положили. Я разливаю в них вискарь и теряюсь, не знаю, что именно я должен сказать. С чего начать?..
— Я скучал, болтушка, — говорю искренне и протягиваю ему один из стаканов. Просто сама мысль, что мы не можем просто
Мур ничего не говорит, а просто сгребает меня в крепкие объятия, давая понять, что тоже скучал. Обхватываю его руками, стараясь не облить вискарем, и облегченно выдыхаю.
— Я благодарен вам, что вы его вернули, но способ пиздецовый. Не хочу об этом вспоминать.
— Расчет был на то, что сам Ниррай, возможно, хочет вернуться, но ему не дают. Вампир должен был понять, что один не справится. Вот кабы ошиблись, тогда да, представляю какой пиздец бы был. Но не попробовать не могли. Прости, — говорит Мур, отстраняясь, и плюхается рядышком, свесив, как и я, ноги с обрыва. Вдалеке солнце садится и окрашивает океан золотыми лучами. Теперь он забирает у меня стакан, а я себе свой беру.
— Как думаешь, нас слушают? — спрашиваю, смотря на искрящуюся вдалеке воду.
— Не знаю. Я бы не слушал. Даже с моей привычкой все контролировать, это не совсем этично. Да и далеко мы, только если специально кто-то любопытный.
— В любом случае, я надеюсь, что они помолчат. Потому что хочу тебе показать кое-что, — и достаю из кармана то, ради чего и сваливал с острова. Причем туда-то я вместе с Нирраем долетел, ему нужно было уладить дела, а вот обратно вплавь пришлось. Но это мелочи.
Браслет упакован в прозрачный пакетик, и все прекрасно видно, но я все равно достаю. Мне нужно понять, не ошибся ли я. В смысле, с выбором партнера-то точно нет. Но он же царских кровей, вдруг фыркнет.
Пальцы чуть подрагивают, когда я касаюсь платины. Украшение не перегружено излишествами и вроде как простое (насколько успел понять — Ниррай не любит, когда стоимость прям напоказ). Дорогое — да, но удобное и стильное, не должно цепляться, мешаться, быть тяжелым или с кучей наворотов. Эти выводы я сделал из того, как выглядит Зак на нем. Сам браслет — две переплетенные платиновые цепочки и два бриллиантика: на замочке и цеплялке. От волнения даже запамятовал, как эта часть называется.
— Можно? — спрашивает Мур, подставляя ладонь, и я передаю ему браслет, сразу отпивая вискаря. Я поседею с этими нервами. Волосы отрастут все белые, Ниррай ржать надо мной будет.
Мур рассматривает внимательно браслет, а потом… роняет… Сердце в ступоре, глаза на лоб. Это инфаркт! Мур ловит и ржет, возвращая мне браслет.
— Смерти моей хочешь?! — бурчу я, скорее убирая его обратно в пакетик и в карман. Коробочка для него тоже есть, но она спрятана в спальне.
— Ты б видел свое лицо! — хихикает и бутылку берет, отставляя стакан. — А если серьезно, то, как по мне, если любишь, все равно как выглядит браслет. Но Нирраю должно понравиться. Он хоть и вредина ходячая, но, уверен, любит тебя. По-своему как-то,
Выдыхаю облегченно и тоже отставляю стакан. Правильно, на хуй их.
— Пока выбирал, красочно представил, как все собрались, прилетел Араклай, а Ниррай фыркает и говорит: «Нет». И я такой медленно стекаю в погреб. Я же не спешу?
Вроде по человеческим меркам прошло не так чтобы много времени. Вампиры ощущают это иначе, сон короче, следовательно, день дольше, да и скорость иная. И мне кажется, что знакомы мы все давно, но по календарю этого не скажешь.
— Паникер, люди и на второй день знакомства подают заявление. Другой вопрос, что часто и разводятся так же быстро, но… это все индивидуально. Кстати, в погребе хорошо. Особенно целоваться.
— Вы и там отметились? — усмехаюсь я. Я туда даже ни разу не спускался, вообще смутно представляю, что там да как.
— Я там Мила прятал. Когда напали, — он как-то резко отпивает из бутылки и грустнеет.
— Расстраиваешься из-за смертей? — уточняю я, потому что, насколько знаю, с Милом все в порядке. Видел его сегодня, он из тарелки Аша пиздил маленький бутер. Смеялся.
— Мил брата убил, — говорит очень тихо. — Родного. Он не в курсе, не помнит.
И отпивает снова из бутылки, которую я потом перехватываю и тоже делаю глоток.
— Хуево, — говорю очевидное, тоже тихо на всякий случай. — И тебе не стоит об этом думать. Некоторую правду лучше не знать. Легче, по крайней мере.
— Главное, чтобы эта правда сама не догнала и по башке не надавала.
Мур замолкает и смотрит на солнце, что все ниже и ниже удаляется за горизонт.
— Если есть вероятность, что узнает, то лучше от тебя, а не в толпе «кошек». Наверное…
Есть же вероятность, что Заков понесут к «кошкам» они? Скорее всего, они. И кто знает, что там будет.
— Может, да, а может, и нет. Мы не можем знать, что ждет впереди. Как Ниррай? — переводит тему Мур. — Я слышал, у него головные боли? Проблемы?
Вздыхаю. Да уж. Проблемы.
— Он вспоминает… что-то. Мне не рассказывает, но это… всегда очень болезненно. Я не знаю, как помочь. Есть шанс, что когда-нибудь он полностью объединится со своим вампиром, и это пройдет.
— А эмоционально как? Заметил изменения? Или все это бред сумасшедшего, и он сам по себе такой?
— Есть. Он наконец-то перестал напяливать на себя маску вечного похуизма. Радуется мелочам и явно скучает меньше. Да и очень эмоционально отреагировал на встречу со своей лошадкой. А еще рисует. Просыпаюсь, а у него на холсте океан. Красиво так.
Я бы любил его, даже если бы эмоции не вернулись. Уверен, любил бы любого. Но самое главное, что так ему лучше. А раз лучше ему, то и мне тоже.
— Значит, все не зря, да? — улыбается Мур, и я, тоже улыбнувшись, киваю. Точно не зря.
Мы поочередно отпиваем из бутылки, и Мур приваливается к моему плечу. Так спокойно сейчас.
— Почему ты решил узаконить отношения?
— Я точно знаю, что буду рядом с ним. С любым. Даже с вредным и колючим. Так чего ждать? Я уверен, что меня не клюнет в ребро и не потянет налево. Или направо. Хочу быть только с ним.