Рапсодия в тумане

МайГрид Нален

И тут Ирсан, видно, собравшись с духом, говорит:

— Кажется, мне надо вам кое-что рассказать…

Глава 41. К океану

Аман

Я пытался найти себе место. И в кресле-качалке посидел, даже попытавшись читать, затея оказалась зряшная, ибо мозг вообще отказался воспринимать информацию, а глаза то и дело отлипали от строк, чтобы посмотреть на спящего Ниррая. И к шуму внизу прислушивался, где двое горе-поваров пытались изобрести что-то термоядерное. Даже доставку продуктов и готового ужина заказал,

но не могу я и все.

В итоге, измаявшись, я быстро принял душ и, переодевшись в домашнее, лег рядом. Мне бы тоже не помешало поспать, а то он проснется, а меня в сон начнет тянуть, но не получается. Я просто тупо лежу и слушаю, как он размеренно дышит рядышком.

Я обещал ему не возвращаться, но тут такой случай… Не мог же я остаться в стороне, когда его пытаются убить. А еще мне страшно, до ужаса страшно, что он в скором времени может умереть. Я бы хотел его убедить, уговорить, заставить, в конце концов, но последнее я точно не смогу сделать. Иначе чем я буду отличаться от его отца, что поступил с ним так нехорошо? Хотя конечно же, в этом нет ничего удивительного, он просто тоже его любит и боится потерять.

Не сдержав порыв, я нахожу его руку и, переплетя наши пальцы, чуть поглаживаю большим его запястье. Давай, просыпайся уже…

Я почти уверен, что, проснувшись, он будет колоться, как периодически это делает, возможно, захочет уйти, и я больше его вообще никогда не увижу… От последней мысли становится еще хуже, и я, гонимый тем, что больше такой возможности не будет, сокращаю расстояние между нами и дотрагиваюсь до его губ своими. Не уходи…

Его дыхание чуть меняется, и он распахивает глаза, поэтому я тут же отодвигаюсь от него на чуть-чуть.

— Как ты? — интересуюсь я негромко.

Ниррай молчит и смотрит на меня удивленно, но, осмотревшись, (окна не занавешены и в комнату попадает свет просыпающегося неба) он снова обращает на меня взгляд:

— Откуда?..

— Мы тебя сперли из операционной… или… не знаю, как-то место назвать. Из переселенной?.. Мне не понравился тот труп, решил, тебе не пойдет.

— Страшненький?

— Да не так чтоб очень. Обычный какой-то. Негоже такой обыденности Царевичей в себе таскать.

Несу какую-то ересь, но меня это нисколько не удручает, мне, наоборот, легче. Он проснулся, он еще тут и пока не злится на меня.

Ниррай легонько улыбается и, привстав на локтях, еще раз оглядывает спальню.

— Меня ищут?

— На… — сам себя обрываю, вспоминая, что в этот раз «заморозка» вышла по-иному. Возможно, из-за того, что Ирсан наслал ее одновременно со мной, но я совсем не чувствую скованных мною людей. А так как к нам еще не явился никто, вывод напрашивается сам собой. — Похоже, у них двойной ступор до сих пор…

— То есть? Долго, что ли?

— С вечера.

— Они там не обоссались?

— Не знаю. Я их не чувствую.

— Только не говори, что вы убили моего отца.

—

Нет, — надеюсь, по крайней мере. — Был жив, когда мы уходили.

Будет очень хреново, если все-таки да…

— Ага. Вечером, — Ниррай со скепсисом смотрит на рассвет. — И че лежишь? Иди размораживай. И телефон мне дай после, я ему позвоню.

Ниррай зевает, а я пытаюсь выполнить приказ удаленно. Снять то, что не чувствуешь, оказывается, сложнее, но я улавливаю часть силы, что словно отделилась от меня, но все еще моя. И, забрав ее обратно, слышу вскрик с первого этажа. Ирсан начал чувствовать людей.

— Ирсан, — говорю я, зная, что он меня слышит. — Мы оба наложили ступор на тех людей, я свой снял, теперь ты их чувствуешь. Они сейчас под властью твоей Силы. Попробуй представить ее и снять с них, забрать обратно себе.

— Как?!

— Я ее визуализирую. Мысленно представь тот коридор, людей, они сейчас как бы накрыты Силой, вообрази, как она сползает с них и возвращается к тебе.

Ирсан замолкает, видно, пытается снять ступор, а лежащий рядом Ниррай, что слушал то, что я говорю другому вампиру, вдруг спрашивает:

— А чего я голый-то? Ты меня так и по городу пер?

— Я тебя замотал в ткань, больничную такую. Каким нашел. Одежды твоей не видел. Дать одеться в мою?

— Дай. И полотенце.

Усмехнувшись, смотрю на эту обнаглевшую царскую моську и, быстро чмокнув его, поднимаюсь, чтобы не выхватить. Ну и, раз уж уже встал, достаю из шкафа требуемое. Я по нему скучал.

Когда я передаю ему стопку вещей, Ниррай, откинув одеяло, поднимается, и голым уходит из комнаты. Я, правда, вообще не скрываясь, пялюсь. Но невозможно же не смотреть. Так и хочется за ним пойти… Но я остаюсь, а он, зайдя в ванную, включает воду.

— Получилось! — восторженный крик с первого этажа дает знать, что Ирсан справился. Но вообще-то можно было и не кричать, я и так слышу.

Ниррай возвращается в одной футболке и, вернув мне остальное, сообщает:

— Мне не нравится. Есть другое?

— Есть, но мне и так нравится, — отвечаю я, смотря на его чуть влажные ноги. Потрогать хочется…

— На улицу я тоже так пойду? — Ниррай вскидывает бровь, а я вздыхаю. Нет, конечно же нет. Поэтому я, обвив его талию, переношу к шкафу и отодвигаю дверцу.

— Выбирай, что хочешь, — и сую не пригодившиеся вещи по местам.

Ниррай принимается рыться на полках, а я стою так близко, и этот запах, от которого у меня крыша съезжает, да и футболка, что приподнимается, когда он слегка наклоняется… Тело не слушает вопящих доводов разума, и рука тянется вперед. Я дотрагиваюсь пальцами до его бедра и веду выше, забираясь под край футболки.

Ниррай достает с полки шорты и, резко развернувшись, явно намереваясь высказать все, что он обо мне думает, слегка давится воздухом. Рвано выдохнув, как-то весь собирается и напоминает: