Расцвет и упадок государства
Шрифт:
Следующим по важности институтом после собрания были различные должностные лица (магистраты). Хотя многие из них определялись жребием, самые важные неизменно были выборными. За редкими исключениями, срок пребывания в должности составлял один год. Только в Спарте так называемые цари правили пожизненно, но даже здесь они были не более, чем наследственные чиновники, чья власть была строго ограничена и подчинена надзору специальной группы из пяти эфоров [50] . Кроме созыва собрания, о чем только что упоминалось, магистраты отвечали за ведение повседневных городских дел. В число последних входило командование в случае войны (греческие стратеги и полемархи, римские консулы и диктаторы; последний был временным командующим, избиравшимся на шесть месяцев), распоряжение финансами (римские quaestores), возведение общественных зданий и надзор за рынками (римские aediles), а также отправление правосудия и поддержание внутреннего порядка (римские консулы и преторы). В Греции при этом ставилась цель дать возможность как можно большему числу граждан по очереди быть и правителями, и управляемыми (в Риме, где аристократические традиции были более влиятельны и имели более длительную историю, такая цель ставилась редко). Поэтому число магистратов,
50
См.: Н. Mitchell, Sparta (Cambridge: Cambridge University Press, 1964), p. 101ff.
Хотя подробности до конца не ясны, военные истоки правительственных институтов выдает тот факт, что, вероятно, все города требовали от своих граждан прохождения военной службы и участия в определенном количестве военных кампаний, прежде чем выдвигать свою кандидатуру на публичную должность. Также во многих городах, скорее всего, был установлен минимальный возраст, до достижения которого нельзя было быть избранным, хотя из этого правила в случае крайней необходимости могли делаться исключения (подобно тому, как в Риме нарушалось правило, согласно которому магистратам было запрещено занимать дважды одну и ту же должность). В отличие от практики, принятой в современных правительственных организациях, в большинстве случаев здесь, по-видимому, не было обязательной служебной лестницы, которую должен пройти человек, прежде чем он мог достичь вершины — поскольку, во избежание тирании, ни один магистрат не имел власти над другими, правительство было диффузным. Опять же единственным известным исключением был Рим. В нем существовала высоко структурированная cursus honorum [51] , или карьера почестей, которая возносила честолюбивого политика из самого скромного положения на высшие посты. Римские магистраты также обладали coercitio [52] (властью осуществлять принуждение) — властью, название которой говорит само за себя и которой не имели их греческие коллеги. Тем не менее даже в Риме два консула имели равные права. Нельзя было проводить никакой политики, кроме как по согласию обоих; это привело к абсурдному соглашению, по которому до определенного момента во время Второй Пунической войны консулы руководили армией через день поочередно. Более того и именно поскольку римское правительство было таким сильным, было сочтено необходимым назначать специальных магистратов — трибунов, чтобы защитить плебеев от эксцессов со стороны их правителей, а также предоставить им хотя бы небольшую возможность участия в управлении.
51
Путь почестей (лат.). — Прим. научн. ред.
52
Право принуждать (лат.). — Прим. научн. ред.
Еще одной особенностью этой системы было то, что жрецы также ежегодно менялись. Хотя и в Афинах, и в других городах некоторые семьи монополизировали жреческие функции, жречество, как правило, не было наследственным и профессиональным: жрецы были просто чиновниками, которым выпала работа служить городским божествам и ублажать их. Каждый храм, божество и богослужебная функция имели собственную коллегию жрецов, которые отвечали за свой участок; Рим стоял особняком, поскольку там существовала позиция pontifex maximus — верховного жреца, который имел власть над официальной религией в целом. Поскольку жрецы отвечали за различные проклятия, предсказания и предзнаменования, позволяющие или запрещающие определенные действия, то они, в одиночку или в составе коллегии, могли влиять и действительно влияли на политику остальных правительственных органов. Например, они решали, подходит ли тот или иной день для закладки храма, заключения союза или участия в сражении. Тем не менее система была такова, что их влияние не было постоянным и институциализированным. Конфликт между политической организацией и церковью, часто возникавший в других обществах, здесь был, таким образом, практически невозможен [53] .
53
Хороший обзор взаимоотношений религии и политики в Риме см. в работе D. Potter, Prophets and Emperors: Human and Divine Authority from Augustus to Theodosius (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1994), p. 147–158.
Третьим органом, составляющим правительство города-государства, был boule, или совет. В Спарте он был известен под названием gerousia и, как очевидно из названия, имел своим истоком племенной совет старейшин. То же самое справедливо и в отношении других городов. Хотя мы уже не можем проследить конкретных шагов эволюции этого института, известно, что в описываемые нами времена советы большинства городов потеряли свой аристократический характер и уступили место системе, при которой должностные лица назначались по жребию и служили в течение обычного периода длиной в один год. Только в Риме сенаторов назначали ex officio [54] из бывших магистратов, которые отслужили свой срок. Если сенаторов не дисквалифицировали цензоры (два должностных лица, избиравшиеся раз в пять лет, чьими обязанностями были оценка имущественного положения и надзор за поведением каждого гражданина), то они сохраняли свой пост пожизненно.
54
По должности; по положению (лат.). — Прим. научн. ред.
Основной функцией совета была подготовка законопроектов для представления перед собранием, а также надзор за работой магистратов путем проверки их счетов и выслушивания жалоб. В Греции он обычно был наименее важной частью правительства, но в Риме это был основной резервуар, где накапливался политический опыт республики. Влияние Сената на политические дела, внутренние и внешние, было огромным. Помимо выполнения вышеупомянутых функций, он заменил народное собрание тем, что принимал послов зарубежных правителей; Сенат имел право отменить гражданские права, объявив чрезвычайное положение (tumultus). Известен один случай, когда он использовал технические нарушения для объявления консульских выборов недействительными и тем самым вынудил провести новые [55] . Но даже в Риме во времена его расцвета во II в. до н. э. власть (аис-toritas) Сената не была формализована. В отличие от современного парламента Сенат не принимал законов; самое большее, что он мог делать, это совещаться и издавать consulta (в дословном переводе — «советы») магистратам. Однако он не мог отдавать им приказы или требовать от них отчета, не говоря уже о том, что Сенат не мог отменять решений собрания граждан, которое
55
Это случилось в 163 г. до н. э., см.: Цицерон. О природе богов. Книга вторая, (10) — (11)//Цицерон. Философские трактаты. М.: Наука, 1985. С. 101–102.
Наконец, как и приличествует сообществу, освободившемуся от власти одного индивида, город не имел единой судебной системы. Не существовало ни апелляционного суда (решения, принятые единожды, были окончательными), ни министра юстиции, ни верховных судей. Вместо этого было множество не связанных между собой судов, собиравшихся ежедневно и часто имевших названия по зданиям или местам, где проходили заседания, такие как Новый Суд, Треугольный суд, Малый суд и т. д. Решение о том, какое дело в каком суде должно рассматриваться, принималось должностными лицами, специализировавшимися на этой деятельности, такими как афинские archontes и themosthetai и римские преторы. Членами судов были простые граждане. Как современные присяжные заседатели, они работали на разовой основе, не имея никакой специальной подготовки. В Афинах, по крайней мере со времен Перикла, они получали скромную плату за свою службу, по-видимому, едва ли достаточную для обеспечения финансовой состоятельности.
Система присяжных предполагала, что значительная часть населения была вовлечена в осуществление правосудия. Так, в Афинах собрание каждый год выбирало резерв из 6000 потенциальных присяжных заседателей. Для того чтобы предотвратить взяточничество, решение о том, кто будет служить в каждом из судов в тот или иной день день, принималось по жребию при помощи специально сконструированной машины [56] . Такая система означала, что исполнительная и судебная власть были разделены, а не находились в руках одних и тех же людей, как это обычно было в ранних и в большинстве поздних обществ вплоть до современности. В этом отношении классический город-государство стал первым и на очень долгое время единственным политическим обществом, изъявшим судебную власть из рук правителя (правителей). Ни один магистрат, ни даже римские консулы, имевшие гораздо больше власти, чем все остальные, в античном городе-государстве не имели права приговорить к смертной казни гражданина в мирное время до того, как ему сперва была дана возможность представить дело перед судом граждан, который в ряде случаев мог быть представлен либо советом, либо народным собранием. В Риме это право, справедливо названное Цицероном краеугольным камнем свободы, было известно как provocatio.
56
О системе выборов присяжных см.: D. M. MacDowell, The Law in Classical Athens (Ithaca, NY: Cornell University Press, 1978), p. 34.
За отсутствием государства как юридического лица (persona), против которого могли совершаться преступления, наше современное различие между гражданским и уголовным правом здесь неприменимо [57] . Не имело никакого значения, касалось ли дело, рассматриваемое в суде, раздела наследства или убийства. Дела разделялись по другому принципу: касались они только индивидов или всего сообщества, как в случае растраты, измены, неблагочестия, а в Риме — еще и оскорбления величия (magestas) римского народа. В делах первого типа иск мог подать только пострадавший (понесший ущерб) или, если он уже был мертв, — его родственники. Во втором случае иск мог подать любой гражданин, пожелавший того. В результате иногда этим пользовались для того, чтобы избавиться от нежелательных лиц, как в случае с Сократом, самым известным из таких обвиненных. Кроме того, люди, вовлеченные в политику, могли убедить кого-нибудь подать обвинение такого рода против своих оппонентов — метод, известный как доносительство [58] . В процедурном отношении различие состояло в том, что при разбирательстве «политических» правонарушений количество присяжных заседателей было гораздо большим — 501 или, в особых случаях, вплоть до 1001. И даже в таких делах не было назначенного государством обвинителя в современном смысле слова.
57
См.: R. Sealey, The Justice of the Greeks (Ann Arbor: University of Michigan Press, 1994), ch. 5.
58
См.: R. A. Bauman, Political Trials in Ancient Greece (London: Rout-ledge, 1990), и R. Garner, Law and Society in Classical Athens (London: Croom Helm, 1987), p. 51ff.
Поскольку классические города-государства управлялись большинством, а не меньшинством, в них не было создано ни специализированного персонала, ни большого административного аппарата, ни регулярных вооруженных сил. Принципиальным было то, что любой гражданин мог стать магистратом, за очень небольшими исключениями (так в некоторых городах определенные священнические должности закреплялись за членами определенных семей). После длительной борьбы патрициев с плебеями такой порядок был установлен даже в Риме. Не предпринималось даже попыток подготовить профессионалов в таких областях, как полицейская деятельность, счетоводство, дипломатия и т. п. По-видимому, администрирования было на удивление мало. Как бы то ни было, изначально считалось, что сами законы были даны богами и доступны только в форме устной традиции. Еще долгое время после того, как такие взгляды ушли в прошлое и законы были опубликованы (в Риме это произошло в 451 г. до н. э., когда были изготовлены и выставлены в форуме 12 бронзовых табличек), вся необходимая бумажная работа выполнялась, вероятно, лично магистратами. Они не получали жалования, самое большее — небольшие выплаты на расходы. Поскольку у магистратов не было своего штата (кроме одного-двух секретарей в Афинах), они часто использовали для административной работы членов своих семей, рабов, а также родственников, имеющих политические амбиции.
Вместе со светским характером правительства фактическое отсутствие бюрократии в современном смысле слова означало, что греческие и римские магистраты прежде всего являлись публичными фигурами, в отличие от многих типов правителей, существовавших раньше и позже. Сам факт, что они должны были пройти выборы, делал их таковыми. С получением должности они ежедневно оказывались на виду у всех, поскольку постоянно ходили по различным общественным местам в центре города. В лучшем случае у них был скромный телохранитель, подобный римским lictores, сопровождавшим консулов и преторов. Однако ничто не мешало людям обращаться к ним на улицах, чтобы подать ходатайство или жалобу. Перикл однажды предоставил светильник одному напавшему на него гражданину и отправил его домой в сопровождении собственного раба. Большинство своих обязанностей магистраты выполняли на открытых пространствах агоры и форума и в окружавших их общественных зданиях. Остальные обязанности они, скорее всего, выполняли в тишине у себя дома [59] .
59
О слабостях греческой и римской общественной администрации см.: М. Finley, Politics in the Ancient World (Cambridge: Cambridge University Press, 1983), p. 18f.