«Распил» на троих: Барк — Ллойд-Джордж — Красин и золотой запас России
Шрифт:
Надо сказать, Красин верно оценил главную идею этого письма: он жирно подчеркнул строчки о призывах Ломоносова к капиталистам не налаживать производство в России. И хотя автор не требует хранить содержание послания в тайне и заявляет о готовности доложить «подробно Дзержинскому и Ленину», даже в присутствии Ломоносова, Красин явно не хочет рисковать. Он, по-видимому, уже достаточно хорошо осведомлен о мотивах покровительственного отношения вождя к Ломоносову и не столь наивен, как искренне убежденный в бескорыстной преданности Ленина делу защиты интересов революционных масс автор. Возможно, его также остановил пассаж письма о «существовании антагонизма» между ним и Ломоносовым, о котором «всем известно». Ну кому это понравится? Так и до обвинений в предвзятости недалеко.
Однако по мере ухудшения состояния здоровья вождя Красин и некоторые другие партийные функционеры пытаются ограничить самостоятельность полпреда РСФСР в Швеции Керженцева, оттеснив его от операций с золотом в интересах Ленина. И 21 мая 1921 г. тот получает указание из Москвы от НКВТ, читай: Красина, «без согласия Литвинова никаких сделок» с золотом не
А тем временем маховик бюрократической машины продолжает набирать обороты. Тем более что из-за рубежа идет буквально поток жалоб на деятельность Ломоносова. Приведу всего лишь один из примеров.
1525
Копию документа см.: Там же. С. 117.
Полпред в Германии Крестинский, май 1921 г.: Ломоносов игнорирует его требование «уволить из железнодорожной миссии ряд сотрудников, которые по своим анкетным данным никак не подходили для работы в советском учреждении, выполнявшем весьма конфиденциальные поручения». Сам Ломоносов поддерживает личные связи с «сомнительными элементами» [1526] .
И тут случается чудо: в близком окружении Красина появляется человек, которого тот еще вчера обвинял во всех смертных грехах. Леонид Борисович буквально подбирает на улице Клодницкого, того самого управляющего делами РЖМ. С октября 1922 г. Георгий Эразмович — заведующий страховым отделом «Аркоса». Видимо, Леонид Борисович весьма нуждается в услугах недавнего партнера Ломоносова, который уж очень обстоятельно осведомлен обо всех делах, а главное, делишках шефа РЖМ. Клодницкий и на новом месте ведет себя соответственно, чем приводит в бешенство лондонских чекистов. Красин же довольно скоро теряет к нему интерес: все, что тот знал, уже слил. В марте 1924 г. Клодницкого вычищают из «Аркоса» и под благовидным предлогом откомандировывают в СССР, откуда ему запрещают выезд в Лондон. Теперь уже Красин встревожен. Клодницкий в руках чекистов для него очень опасен. Через ИНО ОГПУ он добивается его возвращения в Лондон. Но, поскольку предправления и директор-распорядитель «Аркоса» Квятковский [1527] , близкий соратник Красина, в СССР арестован, Клодницкий уже не питает иллюзий насчет своей судьбы и предпочитает остаться в Париже. Если уж видного большевика не пощадили, то что сделают с ним?
1526
Иголкин А. А. Ленинский нарком. С. 41.
1527
Квятковский Александр Александрович (1878 — после 1928) — революционер, член ЦК РСДРП (1905). После первой революции отходит от дел и возвращается в семейный торговый бизнес, а вскоре становится директором фирмы. В начале 1917 г. его призывают в армию, и Александр Александрович снова включается в революционную борьбу. Сближается с Лениным и Красиным, работает на высоких хозяйственных постах. С августа 1921 г. в Лондоне в «Аркосе». С уходом Красина из НКВТ его отзывают в СССР. По результатам проверки обвиняют в финансовых злоупотреблениях и судят. В 1927 г. приговорен к 10 годам тюрьмы. Дальше его следы теряются.
Итак, с Ломоносовым вроде бы все понятно. Но вот интересно, обеспечивала ли интересы страны деятельность самого Красина? К тому времени, напомню, торговое соглашение с Великобританией подписано. Необходимо убедительно доказать, что оно работает. И при участии Красина с англичанами заключается одна из первых сделок, которая, по воле случая, также касается железных дорог. Но в этот раз речь идет не об импорте из Великобритании, а об экспорте из России, которая должна поставить миллион деревянных железнодорожных шпал [1528] . Такова ирония судьбы: ввозим паровозы, вывозим шпалы. И то, и другое вроде бы предназначено для железных дорог, но тут есть нюанс, как говорится, «почувствуйте разницу».
1528
Либерман С. Дела и люди: На советской стройке. Нью-Йорк, 1944. [Интернет-ресурс]. Гл. ХI.
Дело в том, что в 1921 г. программа поставки шпал отечественным дорогам была сокращена с 30 млн штук до 19 млн, а реально поступили 5,5 млн штук. В итоге дороги приходили в негодность, поскольку, помимо гнилых шпал, портились и рельсы, лежавшие на путях по 40–50 лет при нормальном сроке в 33 года [1529] .
А тем временем в Москве происходит важнейшее событие: 14 апреля 1921 г. наркомом НКПС становится Ф. Э. Дзержинский [1530] . Положение дел в ведомстве и на железных дорогах буквально его ужаснуло. Действуя привычными методами, Дзержинский подключает к работе на транспорте всю мощь аппарата спецслужб. Помню, как в детстве, проходя по дороге в спортивную школу (ЮШМ) нашего районного города мимо маленького непримечательного особнячка, всегда, недоумевая, читал табличку на стене учреждения: «Отделение КГБ УССР по г. Кременчугу и железнодорожной станции Кременчуг». Я был любопытным подростком и уже знал, что такое КГБ. Но меня всегда мучал вопрос: ну, по городу понятно, а при чем здесь вокзал, ибо именно так я представлял себе железнодорожную станцию?
1529
Михайлов И. Д. Эволюция русского транспорта. С. 125.
1530
Ф. Э. Дзержинский занимал пост наркома путей сообщения РСФСР с 14 апреля 1921 по 2 февраля 1924 г.
Реальную ситуацию в отрасли отражает содержание письма, которое Дзержинский в августе 1922 г. направил в Политбюро ЦК РКП(б). «Взяточничество продолжает нарушать нормальный ход работ транспорта. Борьба, открытая против него органами НКПС и ГПУ, не дала до сих пор крупных результатов…», — самокритично признает автор. Более того, он идет на прямое обвинение одного из наиболее приближенных к Ленину людей, а именно Шейнмана, в коррупции. Не будем забывать, что Либерман относит Арона Львовича к «соратникам Ленина по нелегальной большевистской партии». И ставит его в один ряд с теми, чьи имена на слуху и сегодня: «Особое положение занимали только Троцкий, Дзержинский, а отчасти Красин». Они имели «исключительное значение» для руководства государством [1531] .
1531
Либерман С. Дела и люди. Гл. VIII.
Более того, Дзержинский идет даже на такой неординарный шаг, больше похожий на жест отчаяния, как предание своих претензий всеобщей гласности. В заметке в «Известиях» он публично указывает, что «товарный отдел Госбанка открыто принимает счета об израсходовании всеми сотрудниками средств на раздачу взяток железнодорожным служащим за продвижение грузов, за срочную выдачу документов, за скорейшее принятие грузов и за „прочие услуги“». Но, когда ГПУ попыталось «провести формальное расследование по существу заметки, оно встретило противодействие со стороны заведующего Госбанком тов. Шейнмана» [1532] .
1532
Известия. 1922. 25 июня.
Все больше появлялось и претензий к качеству поставленных локомотивов. Как отмечалось в подготовленном по поручению Политбюро [1533] заключении РКИ (напомню, во главе ее стоял И. В. Сталин), «паровозы эти во многих случаях после небольшого пробега, вследствие технических недочетов, должны были становиться в ремонт. Инспекция путей сообщения обратила внимание, что в договоры о поставке паровозов не вносилось пункта о гарантии завода на определенный срок» [1534] .
1533
Поручение Политбюро ЦК от 22 февраля 1922 г.
1534
Иголкин А. А. Ленинский нарком. С. 32.
Уже в конце 1921 г. по советским учреждениям столицы поползли слухи и, что самое неприятное, даже появились выступления в прессе, что власти «вместо того, чтобы отстаивать национальные интересы в сфере международных экономических отношений, творят совместно с иностранными предпринимателями черт знает что, какие-то темные делишки в своих собственных интересах» [1535] .
Якобы дан аванс на 15 млн руб. золотом, но поставки железнодорожной техники откладываются на годы. А советские власти готовы ждать. Сколько? На этот вопрос никто ответа не знает, но точно известно, что до появления первого паровоза предстоит не только наладить их массовое производство, но и построить заводские корпуса и хоть какое-то жилье для рабочих, которых еще тоже нужно нанять и обучить. Но в Москве это всех устраивает. Откуда же у лидеров большевиков, которые грезили мировой революцией уже завтра, взялось столько терпения в ожидании поступления в страну столь желанных ими паровозов?
1535
Фролов А. Н. Современное состояние и ближайшие перспективы железнодорожного транспорта. С. 170–186.
Читаешь эти строки, и такое впечатление, что это написано буквально вчера. А ведь прошло почти сто лет! Каким же мужеством надо было обладать, чтобы предавать гласности такое в условиях беспощадного террора, когда человеческая жизнь ничего не стоила, а решения о массовых расстрелах выносились в административном порядке. Можно сказать, бухгалтерском. Неспроста Ленин пришел в ярость от этой статьи и потребовал не от кого-нибудь, а лично от Дзержинского разобраться с автором публикации.
Удивляет такая лихорадочная спешка расстаться с золотом, когда на июнь 1921 г. на запасных путях, где должен был стоять только бронепоезд, простаивали, не находя себе применения, 1200 паровозов и 40 тыс. вагонов! Особое подозрение вызывает тот факт, что реальная цена приобретения локомотивов и оснащения для них оказалась значительно ниже, чем первоначально утвержденная постановлением СНК. Если на покупку манометра выделялось 76 рублей, то реальная цена его приобретения составила 7 рублей, инжектора — 110 рублей против 500 утвержденных.