«Распил» на троих: Барк — Ллойд-Джордж — Красин и золотой запас России
Шрифт:
Ну, а как сам Ллойд-Джордж? Чем ему запомнился их первый личный контакт в Париже в том памятном феврале 1915 г.? Вполне очевидно, что Ллойд-Джордж к тому времени уже составил определенный психологический портрет Барка. Он понял, что этот самолюбивый российский чиновник крайне нуждается в каком-то признании, жаждет войти в круг избранных, к числу которых он, несомненно, причислял британского политика, а точнее, всю политическую верхушку Англии.
Каким же Ллойд-Джордж увидел Барка? Судя по воспоминаниям его близкого друга издателя лорда Ридделла [376] , с которым канцлер встретился сразу по возвращении из Парижа, «он [Барк. — С. Т.] понравился ЛД [Ллойд-Джорджу. — С. Т.]». А что запомнилось Ллойд-Джорджу больше всего? По словам Ридделла, главное состояло в том, что «Барк, русский министр финансов, способный человек, который хорошо говорит по-английски». Так обычно старший, профессор, мэтр или кто там еще отзывается о студенте, аспиранте, в лучшем случае ассистенте кафедры: да, способный, да, хорошо говорит по-английски. И все. Ничего как о партнере. А вот Барк, опять же по воспоминаниям Ридделла, старался понравиться старшему коллеге и не очень-то выбирал слова, когда судил о состоянии своей армии и готовности народа воевать. «Он [Барк. — С. Т.] сказал ЛД [Ллойд-Джорджу. — С. Т.], что русские были не готовы к войне. Даже сейчас они испытывают недостаток вооружения
376
Ридделл Джордж (George Allardice Riddell, 1st Baron Riddell; 1865–1934) — британский бизнесмен, писатель и издатель, который с 1903 г. владел рядом популярных газет, в том числе и «Ньюс оф зе уорлд». Автор известных мемуаров.
377
Lord Riddell’s War Diary, 1914–1918. London, 1933. P. 61.
«Не могут заставить своих людей идти на фронт», — вот главное! Барк прямо посеял сомнения в возможностях своей страны, а главное, своего народа быть надежным союзником для англичан в этой жестокой войне. Говоря так о собственной стране, министр финансов воюющей державы как бы давал основание союзнику и партнеру по переговорам думать, что полностью полагаться на Россию нельзя. А потому, ссужая денежки в долг, надо сделать так, чтобы должник расплатился задолго до того, как наступит срок возврата кредита. А сделать это можно было, только получив обеспечение, в своей реальной стоимости заведомо превышающее возможные убытки по кредиту, который Петрограду еще только предстояло получить и потратить в своих интересах.
Почувствовав уже с первых встреч податливость Барка к чужому влиянию, Ллойд-Джордж решил закрепить успех и пригласил российского министра финансов посетить Лондон после завершения февральской конференции в Париже. И хотя Барк не имел разрешения на эту поездку, и она заранее не планировалась, Петр Львович охотно согласился, вскользь признав, что поехал в Лондон, «где у меня не было специального дела» [378] .
Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что Барка на лондонском вокзале встретил собственной персоной управляющий Банком Англии лорд Канлифф, человек абсолютно не публичный, всячески избегавший официального протокола. Совершенно очевидно, что он следует указаниям Ллойд-Джорджа лично присоединиться к «охмурению» Барка: приемы у важных сановников и визиты идут один за другим. Под предлогом отдыха Петра Львовича возят по загородным поместьям, где он вкушает прелести роскошной жизни высших слоев английской аристократии.
378
Правда, эту фразу верный своим принципам Барк вложил в уста Эдуарда Грея.
Для меня это еще одно неоспоримое свидетельство того, что главной целью приглашения министра в Великобританию являлось дальнейшее развитие с ним неофициального контакта, в первую очередь в интересах Банка Англии, т. е. для закрепления условий, обеспечивающих переход золотых резервов Государственного банка под контроль англичан. Учитывая роль, которая отводилась в этом вопросе Банку Англии, прибытие на вокзал Канлиффа было не случайным, а отражало четкое распределение обязанностей между британскими должностными лицами в работе с Барком. Если же уточнить, что среди встречающих находились заместители канцлера Казначейства Монтегю и Брэдбери, а также личный секретарь Ллойд-Джорджа, то станет очевидной причастность именно этого квартета к разработке русского министра: подписи Канлиффа, Монтегю и Брэдбери мы видим под большинством документов о поставках российского золота англичанам. Кстати, никто из высших чинов российского посольства в Лондоне, кроме подчиненного Барку Рутковского, прибыть на вокзал для встречи имперского министра финансов не потрудился.
Знакомство с Асквитом [379] , Китченером и Черчиллем [380] «вселило во мне убеждение в необычайной сплоченности английского кабинета и в чрезвычайной мощи Великобритании» [381] , вспоминал Барк о своих впечатлениях от пребывания в Лондоне в феврале 1915 г. И надо признать, Ллойд-Джордж сохранил этот ореол исключительности в глазах Барка на десятилетия. Восхищение им как политиком и лидером охватывает Барка настолько, что оно буквально сквозит в каждом слове его мемуаров.
379
Асквит Герберт Генри (Herbert Henry Asquith; 1852–1928) — лидер Либеральной партии, адвокат, выходец из семьи торговца шерстью. С 1886 г. депутат парламента, министр внутренних дел (запомнился жестким подавлением забастовочного движения). В 1905–1908 гг. канцлер Казначейства. С 1908 по декабрь 1916 г. премьер-министр Великобритании. Его старший сын Реймонд (Raymond Herbert Asquith; 1878–1916), подававший большие надежды не только как ученый-правовед, но и как политик, погиб в 1916 г. во время атаки на фронте. Реймонд категорически отказался от должности при штабе и по его настоянию был отправлен на фронт во Францию вместе с солдатами, которыми командовал, ибо не хотел расставаться с ними перед лицом опасностей войны. Сам Герберт Асквит боевым рискам предпочитал общение с красивыми женщинами, которых его вторая супруга именовала «гаремом». По мнению некоторых современников, склонный к жизни в роскоши и злоупотреблению алкоголем премьер-министр мало интересовался проблемами войны, предаваясь приятному времяпрепровождению. Несколько иную характеристику находим в воспоминаниях П. Л. Барка: «Маститый Асквит, перешагнувший семидесятилетний возраст [на 1915 г. это не соответствовало действительности. — С. Т.], был опытным и спокойным политическим деятелем, не раз выводившим государственный корабль из разбушевавшихся волн политического океана; казалось, что и в тяжелую годину войны не найти лучшего кормчего, который мог бы бесстрашно и бесстрастно стоять у руля во время величайших опасностей» (Барк П. Л. Воспоминания последнего министра финансов Российской империи. Т. 1. С. 390).
380
«Сравнительно молодой, полный энергии Черчилль — морской министр, заслуживший широкое доверие своими деловыми выступлениями в парламенте и решительными распоряжениями во флоте» (Там же).
381
Там же.
Джон Брэдбери. [Из открытых источников]
А как сам Ллойд-Джордж относится к своему русскому поклоннику? Мягко говоря, в лучшем случае весьма снисходительно, но с изрядным налетом пренебрежения, почти не скрывая этого от своих особо доверенных лиц, в том числе и в вопросах личных финансов. С первой минуты их знакомства Ллойд-Джордж рассматривал свой контакт с Барком исключительно прагматически, без каких-нибудь вкраплений искренней дружбы. Но тогда, судя по воспоминаниям близких к Ллойд-Джорджу людей, подчинение Барка своей воле он полагал большим личным успехом. Вернулся из Парижа явно в приподнятом настроении, чего совершенно не скрывал.
«Конференция
«Наши золотые резервы остаются незащищенными, но зато мы располагаем первоклассными кредитными возможностями, поэтому Банки Франции и России, чьи рынки золота не являются свободно функционирующими, должны нам помочь золотом, если это потребуется. Банк России согласился, а Банк Франции нет» [382] , — подводит итог канцлер.
382
Lord Riddell’s War Diary. P. 59–60.
И хотя Ллойд-Джордж говорит о Банке России (The Bank of Russia), нам с вами совершенно очевидно, что речь определенно идет о позиции Барка. Ибо как такового Банка России попросту в то время не существовало, а представители Государственного банка были отстранены от всех переговоров с англичанами в Париже. Но высказывание Ллойд-Джорджа именно о Банке России не выглядит, с моей точки зрения, случайным: опытный политик уже тогда, будучи не в силах скрывать сам факт договоренности, всячески маскировал свои особые отношения с российским министром финансов. Отсюда и появляется Банк России, то бишь Государственный банк, если быть точным.
Тот факт, что именно лично с Барком увязывалась передача под контроль Лондона всей системы российских военных заказов за рубежом, в первую очередь в США, не вызывал сомнения у современников уже тогда. Так, в ноябре 1915 г. военный цензор при царской ставке М. К. Лемке пометил в своем дневнике, что «после поездки министра финансов Барка все заказы пойдут в Англию» [383] .
И здесь нам снова встречается Джек Морган. С 1913 г., после смерти Джона Пирпонта Моргана-старшего [384] , банк «Дж. П. Морган и К°» перешел под контроль его сына Джона Пирпонта Моргана-младшего. Дело в том, что Джек Морган-младший хорошо знал финансовую систему России, поскольку еще в октябре 1905 г. участвовал в качестве представителя банка «Дж. П. Морган и К°» в переговорах в Санкт-Петербурге о предоставлении российскому правительству критически важного для него займа. Тогда Россия находилась в крайне сложном положении, обусловленном поражениями в ходе войны с Японией. Резко обострившаяся внутриполитическая обстановка (а в стране разворачивалась революция) поставила под удар стабильность золотого денежного обращения. Отсутствие внешних кредитов могло привести к прекращению размена бумажных денег на золото, а в конечном результате к краху монархического режима. Тогда же Джек Морган установил доверительные отношения с сотрудником британского посольства в России Сесилом Спринг-Райсом [385] , который с 1912 г. являлся послом Великобритании в США. Уже во время пребывания в Петербурге Спринг-Райс состоял в доверительной личной переписке с президентом США Теодором Рузвельтом [386] и настолько с ним сблизился, что выступал шафером жениха на его свадьбе, когда тот вторично женился. Именно Рузвельт сыграл заметную роль в организации российско-японских мирных переговоров в Портсмуте (США) в 1905 г., где нашу делегацию, напомню, возглавлял С. Ю. Витте, подробно изложивший этот эпизод в своих мемуарах. И вот теперь упомянутые контакты очень пригодились «Дж. П. Морган и К°». Особенно свой человек на уровне английского посла, через которого не в последнюю очередь шла координация действий по разграблению золотых резервов России. И весь этот клубок обвивал любую сферу, где у нашей страны были интересы, главное, чтобы там крутились деньги.
383
Лемке М. К. 250 дней в царской ставке (25 сентября 1915 — 2 июля 1916). Пб., 1920. С. 172.
384
Морган Джон Пирпонт, старший (John Pierpont Morgan, Sr.; 1837–1913) — крупный американский предприниматель, банкир и финансист, железнодорожный магнат, основатель компании «Дженерал электрик» и банкирского дома «Дж. П. Морган и К°» (1893), доминировавшего на рынке США в конце XIX — начале XX столетия. Известный коллекционер произведений искусства и драгоценных камней.
385
Спринг-Райс Сесил (Cecil Spring-Rice; 1859–1918) — известный британский дипломат, посол в Персии, Швеции и будущий знаменитый посол в Вашингтоне (1912–1918), во многом благодаря усилиям которого США вышли из состояния нейтралитета и приняли участие в Первой мировой войне. Интересно, что был женат на дочери американского посла в России (1894–1895), а до этого в Персии (1891–1894) Фрэнка Кавендиша Ласселса (Frank Cavendish Lascelles, Sir; 1841–1920). С 1903 г. исполнял обязанности временного поверенного в делах Великобритании в Санкт-Петербурге (замещал посла). Один из немногих, кто довольно точно предсказал войну России с Японией. Во время переговоров о займе 1906 г. возглавлял британскую дипломатическую миссию в Санкт-Петербурге. Также стоял у начала переговоров о создании тройственного союза — Антанты. Имел и опыт деятельности в финансовой сфере: в течение двух лет возглавлял офис по управлению государственным долгом в Каире. Полагаю важным отметить, что Спринг-Райс с молодости был близким другом знаменитого лорда Керзона. Спринг-Райс также вошел в историю английской литературы как поэт-лирик, автор слов известного патриотического гимна «Клянусь тебе, моя страна» («I Vow to Thee, My Country»).
386
Рузвельт Теодор (Theodore Roosevelt; 1858–1919) — 26-й президент США (1901–1909). В 1895 г. назначен шефом полиции Нью-Йорка. С 1897 г. заместитель военно-морского министра. Участник испано-американской войны, командир добровольческого кавалерийского полка (1898). В 1901 г. вице-президент США, после убийства президента приведен в сентябре того же года к присяге в качестве президента. В итоге занял этот пост самым молодым за всю историю США. За посредничество в заключении русско-японского мирного договора в Портсмуте получил в 1906 г. Нобелевскую премию мира.
Совершенно очевидно, что Ллойд-Джордж образца 1915–1917 гг. — слишком динамичный, энергичный и напористый политик, виртуоз убеждения, человек, способный внушать и добиваться шаг за шагом внутреннего перелома в душе соперника, чтобы его напор мог выдержать Барк. «Лицо Ллойд-Джорджа отражало движение его пламенной души, и глаза его горели ярким огнем, причем его некрупная фигура выражала собой с наивысшим напряжением „esprit de combativite“ [387] , свойственный выдающимся народным вождям, для коих вся жизнь проходит в настоящей борьбе», — именно с таким образом своего кумира в душе возвращался Барк в Петроград в феврале 1915 г. Сам Петр Львович «покинул Лондон под самым благоприятным впечатлением», поскольку «принимаемые английским кабинетом меры были проникнуты духом спокойной решимости» [388] .
387
Боевой дух (фр.).
388
Барк П. Л. Воспоминания последнего министра финансов Российской империи. Т. 1. С. 389.