«Распил» на троих: Барк — Ллойд-Джордж — Красин и золотой запас России
Шрифт:
Не особо стесняясь, Ллойд-Джордж объясняет Барку суть операции. Россию как союзную державу положительно воспринимают только в очень узких кругах консерваторов, аристократии и военных. А вот рабочие, составляющие основу опоры лейбористов, видят в царском режиме лишь утеснителя народных свобод и гонителя всего передового и прогрессивного. Но он, Ллойд-Джордж, знает, как изменить ситуацию и завоевать сердца народа. Для этого надо немного — укрепить позиции лейбористов, которые пока никак не представлены в правительстве, но имеют огромное влияние в профсоюзах, среди рабочих и даже части мелких собственников, на предстоящих вскоре парламентских выборах. Это, с одной стороны, ослабит давление консерваторов на либералов, а с другой — поможет взять под контроль рабочее движение. И здесь Барк, безусловно, может помочь. От него требуется немного: надо срочно организовать поездки в Россию авторитетных в рабочих кругах Англии представителей либерального крыла интеллигенции, которые по возвращении расскажут в прессе о той огромной роли, какую играют русская армия и народ в борьбе с Германией. Влияние газет
Барк воодушевленно подхватил идею своего нового патрона и благодетеля. Схема действий сложилась у него в голове почти что мгновенно. Конечно же, у министра финансов были специальные фонды для проведения негласных операций влияния, включая подкуп важных чиновников. Правда, ранее средства для этого выделялись на проведение специальных акций на Востоке, в первую очередь в Китае и Персии. Кое-что перепадало и отдельным политикам внутри империи, главным образом в Финляндии, где многие известные национальные деятели и администраторы княжества регулярно получали из тайных фондов в обмен на лояльность царской администрации кругленькие суммы. Недаром еще со времен незабвенного Егора Францевича Канкрина у министра финансов существовала тайная статья расходов, озаглавленная «На цели, известные его императорскому Величеству».
Безусловно, Барк не собирался рисковать. Оплата услуг прессы в других странах была для русской администрации делом давно привычным и отработанным. Особой виртуозности в этом вопросе достигли С. Ю. Витте и его доверенные лица в разных странах, в первую очередь Рафалович в Париже. Владельцы многотиражных газет и популярных журналов охотно клали в карманы русские золотые империалы, публикуя статьи, угодные не столько русскому посольству, сколько самому всесильному в то время Сергею Юльевичу. Практически каждый крупный российским заем сопровождали замаскированная рекламная кампания в прессе и, естественно, соответствующая статья расходов в русской казне. Поэтому, по замыслу Барка, и эту операцию следовало обставить как очередную лоббистскую кампанию в прессе Великобритании, тем более что министр иностранных дел Сазонов, ярый англофил, полностью находился под влиянием Петра Львовича.
Уже в мае 1915 г., возвратившись из поездки в Европу, Барк с энтузиазмом принимается за дело. Совершенно очевидно с подачи Ллойд-Джорджа, он начинает прорабатывать этот вопрос, вовлекая в него Сазонова. Он сходу подбрасывает тому идею о развитии неофициального сотрудничества с издателем George Riddell (именно так он проходит в секретной переписке), которого именует в своей «доверительной» записке Сазонову «видным журналистом». Конечно, повторю еще раз, все делается исключительно в интересах России. Оставим в стороне в целях экономии места вопрос организации ознакомительных поездок в Россию, разумеется за счет русской казны, видных британских представителей и тонкости внутриполитической борьбы в Великобритании. Отметим только, что предполагалось организовать вояжи в Россию влиятельных деятелей «Labor Party». «Ввиду предстоящих осенью парламентских выборов поездка депутации должна была бы состояться по возможности безотлагательно», — торопил Сазонова Барк. Этим и ограничимся. Сосредоточимся только на том, что имеет непосредственное отношение к работе с Ридделлом, т. е., по существу, с самим Ллойд-Джорджем.
Речь в переписке с Сазоновым шла о том, чтобы благодаря возможностям нескольких подконтрольных Ридделлу изданий, особенно очень «распространенного среди простых читателей „News of the World“», «добиться поворота мыслей среди радикальных кругов Labor Party» «от враждебного отношения к России, поддерживаемого главным образом на почве еврейской агитации», к идее «о возможно тесном экономическом и политическом сближении Англии с Россией». Понятно, что подобная операция требовала денег для финансирования пропагандистской кампании, и Барк как опытный бюрократ предусмотрительно решил обставить эти инвестиции совместной операцией влияния с МИД, прямо указав, что для «прессы требовалась бы ежемесячная плата в соответствии с числом предоставленных нам столбцов».
Но и это, по замыслу Ллойд-Джорджа, который так ретиво бросился исполнять Барк, служило бы только маскировочной сетью для прикрытия операции по финансированию его собственных предвыборных расходов под видом содействия продвижению представителей лейбористов в парламент. И, конечно, «другим непременным условием было бы сохранение полной тайны и неофициального характера сношений», — жестко подчеркнул министр финансов [397] .
Понятно, что выбор Ллойд-Джорджем Ридделла не случаен: тот был посвящен во многие его интимные тайны. Поддержать из чужого кармана бизнес своего близкого друга, выполнявшего среди множества других функций роль кассира и прикрытия для удовлетворения сексуальных аппетитов Ллойд-Джорджа, последний считал крайне необходимым. Ведь именно Ридделл оплачивал расходы по организации и обустройству уютного, укромного, но далеко не скромного гнездышка для его интимных встреч с многочисленными любовницами.
397
Международные отношения в
Другое дело, что эти выборы ввиду тяжелого положения страны в войне тогда так и не состоялись. Но для Ллойд-Джорджа, возглавлявшего либералов, укрепление влияния лейбористов в противовес консерваторам и даже части его соперников в собственной партии в тот момент имело очень большое значение. Именно 25 мая 1915 г. в связи с назначением на пост министра вооружений началось для Ллойд-Джорджа безудержное восхождение к вершине власти. В тот момент было невероятно важно преодолеть скандал, вызванный в Англии «снарядным голодом», и достичь соглашения со всеми сторонами, включая профсоюзы, о запрете забастовок и иных протестных акций в качестве способа разрешения трудовых конфликтов. И Ллойд-Джордж весьма нуждался в помощи лидеров лейбористов в этом вопросе.
Мне пока точно не известно, сколько казенных денег таким образом перекочевало в карманы лорда Ридделла, но в том, что подобное происходило, сомнений нет. Так же несомненно и то, что часть этих средств в конечном итоге оказалась в личном фонде Ллойд-Джорджа. Ридделл всегда добросовестно делился со своим покровителем, более того, щедро финансировал его утехи и за счет собственных средств, будь то строительство загородного дома для интимных развлечений Ллойд-Джорджа в принадлежащем ему гольф-клубе или передача крупных сумм его многолетней любовнице и доверенному лицу Фрэнсис Стивенсон [398] . Даже уйдя из жизни, Ридделл облагодетельствовал Ллойд-Джорджа, оставив ему в завещании крупную по тем временам сумму в 1000 ф. ст. Правда, столько же досталось и Фрэнсис Стивенсон.
398
Стивенсон Фрэнсис (Frances Stevenson; 1888–1972) — поскольку вся ее жизнь изложена в основном тексте книги, пока этим и ограничимся.
Для данного случая, как ни для какого другого, подходит определение: не предал, а предвидел, кто выйдет победителем. Петр Львович не собирался разделить участь Родины и рисковать собственной жизнью, тем более что объемы выведенного им из страны богатства позволяли ему рассчитывать на благодарность со стороны новых хозяев. Ведь те соглашения, которые разрабатывались под руководством Барка и им подписывались, совершенно не защищали интересы России. Вполне допускаю, что первоначально это могли быть промахи с его стороны, но в дальнейшем, по мере накопления опыта работы, подобные просчеты явно носили не случайный характер.
Полагаю, окончательно условия работы на британцев и пути вывода агента за границу были отработаны с Барком во время его выезда на отдых и лечение в Финляндию незадолго до падения царского режима. Уже тогда англичане дали Барку коридор выхода в безопасную Швецию, где действовала крупная британская резидентура, обеспечивающая переправку в Россию английских военных и разведчиков. Нельзя исключать, что оперативная связь в России поддерживалась с Барком через формально главу британской военной миссии связи при русской ставке, а на самом деле резидента разведки генерала Хэнбери-Уильямса [399] , который, как и министр финансов, подтверждает в своих мемуарах наличие между ними хорошего знакомства. Хэнбери-Уильямс не скрывает, что Барк как человек ему «весьма симпатичен». Но дальше следует фраза, которая в устах профессионального разведчика приобретает, я бы сказал, двойной, почти зловещий смысл: «Ясно мыслит… очень открытый и доброжелательный в делах с нами». А затем просто убийственное для репутации Барка замечание: «Хотя нет сомнений, что он хорошо отстаивает интересы своей страны» [400] . Когда так пишет британский генерал, пометив запись 28 октября 1916 г., вроде бы в личном дневнике, но опубликованном уже в 1922 г., то совершенно очевидно — он прикрывает агента короны, у которого еще есть потенциал для дальнейшего использования. Он, безусловно, не может не знать, что к тому времени Барк процветает в Лондоне. И на жутком фоне нищенского положения основной массы русских эмигрантов, среди которых немало первоклассных военных, образованнейших представителей интеллигенции, этому личному «успеху» Петра Львовича нужно найти оправдание. Вполне возможно, именно по настоянию генерала Хэнбери-Уильямса Барк после недолгого задержания Временным правительством не выехал из России, а переместился в Крым, в Керчь. Ведь как раз на Юге России столкнулись тогда интересы Франции и Англии. По-видимому, британские кураторы полагали, что его возможности еще не до конца исчерпаны в условиях политической нестабильности в стране. Ну, а из Крыма его всегда можно будет безопасно эвакуировать. Что в итоге и произошло, хотя внешне это бегство в октябре 1920 г. выглядело как командировка в Париж по поручению генерала Врангеля.
399
Хэнбери-Уильямс (в дореволюционных изданиях часто — Вильямс) Джон (John Hanbury Williams, Sir; 1859–1946) — генерал-майор, участник второй англо-бурской войны 1899–1902 гг. Глава британской военной миссии связи при русской ставке с прямым доступом к Николаю II. Автор книги «Император Николай II, каким я знал его» («The Emperor Nicholas II, as I Knew Him»).
400
Hanbury-Williams J. The Emperor Nicholas II, as I Knew Him. London, 1922. Р. 126.