«Распил» на троих: Барк — Ллойд-Джордж — Красин и золотой запас России
Шрифт:
Письмо К. Е. Замена в Банк Англии о намерении разместить в этом банке золотые облигации российского правительства на 10 млн ф. ст. 4 мая 1916. [Bank of England Archive. Russian Gold to Ottawa via Vladivostok]
Безусловно, получив это известие, в Банке Англии, как истинные патриоты острова, могли бы открыть бутылочку вина с виноградников де Бунзена, причем вина именно британского. Кто-кто, а Морис знал в этом толк. Недаром он часто поговаривал, что, выйдя в отставку, займется своими лозами. И что вы думаете, так оно и вышло: де Бунзен стал первым более чем за сто лет коммерческим производителем вина в Великобритании, положив начало новой процветающей отрасли. Хотя мне памятно высказывание нашего выдающегося банкира и знатока… Британии, виртуоза острого словца Виктора Владимировича Геращенко, который однажды сказал мне: «Знаете, Сергей Владимирович, самый короткий анекдот — это английское вино». Я честно сказал, что не знаю, ибо ни разу не пробовал. Виски — другое дело.
Письмо
Письмо Форин-офиса в Банк Англии о выделении японских крейсеров «Касуга» и «Ниссин» для отправки во Владивосток за грузом золота. 8 мая 1916. [Bank of England Archive. Russian Gold to Ottawa via Vladivostok]
А Дж. Г. Нэйрн, воодушевленный словами «с радостью выделит», немедленно связался с Заменом, велев сообщить «в возможно короткие сроки, когда ваше правительство сможет передать золото во Владивостоке?» [584]
Не дремало и Морское министерство Японии, решительно требуя от всех сохранения в тайне новой операции по транспортировке русского золота. 4 мая 1916 г. заместитель морского министра в специальном циркуляре на имя своих коллег в министерствах внутренних дел и связи отметил, что «в различных газетах и журналах были опубликованы сведения о названиях кораблей и важном особом задании, которое им предстоит выполнить». По этой причине необходимо принять меры по недопущению дальнейших утечек сведений о «Касуге» и «Ниссине» [585] . 5 мая 1916 г. адъютант морского министра капитан 1-го ранга Минэо Осуми направил шифротелеграмму начальникам штабов ВМР с указанием соблюдать строгую секретность в отношении упомянутых крейсеров.
584
Ibid. Р. 165.
585
Как я уже указывал, судьба этого крейсера на первом этапе связана с крейсером «Касуга» (см. примеч. 4 к гл. 6). И в первую боевую операцию они также отправились к Порт-Артуру вместе. В ночь на 13 апреля 1904 г. произошел бой с русскими кораблями, в результате чего был потоплен миноносец «Страшный», в одиночку сражавшийся с целым отрядом японских судов. Утром 13 апреля корабли русской эскадры атаковали японский флот. Не буду описывать деталей сражения, но в результате целого ряда трагических обстоятельств подорвался на мине, постановку которых и прикрывали «Ниссин» и «Касуга», броненосец «Петропавловск». Большая часть членов его экипажа, в т. ч. выдающийся русский флотоводец вице-адмирал Степан Осипович Макаров, погибла. Вместе с «Петропавловском» ушел в пучину и высоко чтимый мною художник-баталист и литератор Верещагин. В последующие дни «Ниссин» и «Касуга» участвовали в обстреле гавани и самого города Порт-Артур. Их огнем были повреждены броненосец «Ретвизан» и канонерская лодка. На берегу ранено несколько матросов, а также погибли местные жители-китайцы. «Ниссин» участвовал в Цусимском сражении, где его экипаж в результате попаданий снарядов в крейсер понес одни из самых больших потерь: 96 раненых и убитых. 10 августа 1904 г. в составе японского Объединенного флота «Ниссин» принял в Желтом море бой с русской эскадрой, попытавшейся прорваться из Порт-Артура во Владивосток. Крейсер получил серьезные повреждения. 16 членов экипажа, включая 6 офицеров, были убиты и 31 ранен. В промежутке между русско-японской и Первой мировой войнами «Ниссин» занимался рутинной службой мирного времени, расцвечиваемой иногда зарубежными походами. В 1914 г. уже основательно устаревший корабль в составе союзных эскадр участвовал в охоте за немецкими крейсерами в Тихом океане, а в конце войны был переведен на Средиземное море. Примечательно, что при Цусиме на борту «Ниссина» получил ранение (потерял два пальца на левой руке в результате попадания русского снаряда в щит орудия) молодой офицер Исороку Ямамото (1884–1943) — будущий командующий ВМС Японии и автор плана нападения на Пёрл-Харбор. Он хорошо изучил американцев, проходя курс в Гарварде (1919–1921) и являясь военно-морским атташе в США (1926–1928). Вот так в судьбе корабля переплелись интересы России и США. Не знаю, возможно, именно по данной причине этот корабль особо пришелся по душе нашим коммерсантам: в Интернете активно рекламируется сборная модель крейсера «Ниссин», стоящая, правда, немалых денег.
5 мая 1916 г. японский министр иностранных дел, строго предупредив о соблюдении секретности, устно проинформировал британского посла в Токио о решении направить во Владивосток крейсеры «Касуга» и «Ниссин» для перевозки золота. Того же 8 мая 1916 г. в циркулярной директиве на имя командующих ВМР, объединений и соединений флотов, командиров пунктов базирования жестко потребовал и заместитель морского министра Японии с целью недопущения в дальнейшем утечки сведений о задании и действиях вышеуказанных крейсеров [586] .
586
Полутов А. В. Перевозка российского золота на кораблях японского военно-морского флота из Владивостока в Японию и Канаду в 1916–1917 гг. // Актуальные проблемы современной Японии. Вып. XXV. М., 2012. С. 164.
Командовать отрядом крейсеров был назначен уже хорошо нам знакомый контр-адмирал Кэндзи Идэ, равно как и командир крейсера «Касуга» — капитан 1-го ранга Сигэцугу Накадзато, «Ниссином» командовал капитан 1-го ранга Канта Симаноути.
А пока военные и дипломаты с упоением занимались вопросами обеспечения безопасности, финансисты и банкиры — и англичане и японцы — в активной переписке соревновались в вопросе, как делить новую шкуру — о, извините — …партию русского золота. В Казначействе (в частности, М. Рамси) и Форин-офисе поначалу колебались: а не слишком ли многого хотят в Токио? Но Банк Англии твердо встал на сторону японцев: «Управляющие [587] имели несколько бесед с финансовым уполномоченным Императорского правительства Японии и смогли договориться с ним о том, что перевозка золота будет осуществляться на тех же условиях, что и в последнем случае… Одним из этих условий была продажа золота на 2 млн фунтов (часть из 10 млн фунтов стерлингов) правительству Японии, и это же принято в качестве условия рассматриваемой сделки» [588] .
587
Имеется
588
Bank of England Archive. C 5/189, AC 588, AL 3066/4. Russia — Agreement. Р. 173.
В итоге ударили по рукам: 8 млн ф. ст. отходит Лондону и 2 млн ф. ст. — Токио. Дело оставалось за малым: посильнее надавить на русских… И в Банке Англии занялись этим вопросом основательно, забрасывая Замена бесконечными запросами о сроках прибытия золота во Владивосток. Англичане торопились. Очень. Потирали руки в предвидении неплохого куша и японцы.
Могла ли в этой ситуации Россия попытаться если не остановить вывоз золота вообще, то хотя бы добиться для себя более приемлемых условий, обеспечивающих действенный контроль за расходованием собственных средств за границей, а также дополнительных гарантий расширенного льготного кредитования под столь солидное обеспечение? Задаваясь этим вопросом, следует учитывать, что государственный долг России, составлявший, даже по западным оценкам, на конец 1913 г. 8,8 млрд руб., вырос по состоянию на 31 декабря 1914 г. до 10,4 млрд руб., а на конец 1915 г. этот показатель достиг уже 18,8 млрд руб. При этом только текущие затраты на обслуживание госдолга возросли в 1915 г. на 150,8 млн руб. — до 516,6 млн руб. золотом или примерно до 50 млн ф. ст. [589] Конечно, в подобных обстоятельствах было нелегко противостоять алчности «союзников».
589
Russian Public Finance during the War. London; Oxford, 1928. Р. 125.
К тому же, на мой взгляд, после краха авантюры с десантом в Галлиполи успехи России в боевых действиях против Турции стали раздражать Лондон и Париж, где их, насколько я могу судить по доступным мне материалам, воспринимали едва ли не как оскорбление, а может быть, и угрозу собственным интересам. «Вчера [18 апреля 1916 г.] русские взяли Трапезунд. Успех этот, быть может, оживит в умах мечту о Константинополе, о котором почти забыли за последнее время», — отметил в своем дневнике на следующий день французский посол в России [590] .
590
Палеолог М. Дневник посла. М., 2003. С. 491.
К тому же Турция была давним клиентом Англии в противостоянии росту влияния России на Балканах. На данный факт и сегодня обращают внимание современные американские исследователи российско-британских противоречий в этом важном регионе. Очевидно, что Лондон никогда не рассматривал Турцию как угрозу своим интересам, а эта война, скорее, велась им за сохранение собственной колониальной империи, в первую очередь Египта.
Британцы также со своей стороны сами теребили японцев, вновь и вновь настаивая на соблюдении мер особой секретности при подготовке похода. Особенно их пугали возможные диверсии, не только на море, но и на канадской железной дороге. И военно-морской атташе, и посол обращались с просьбой скрытно осуществлять все необходимые мероприятия на крейсерах: «Недавняя перевозка такого большого количества золота в слитках стала достоянием гласности как в этой стране, так и в США, что, таким образом, предоставило возможность для всякого рода недоброжелателей попытаться воспрепятствовать перевозке золота в слитках путем совершения таких актов насилия, какие мы уже научились ожидать от вражеских агентов, и вынудило нас существенно усилить бдительность не только со стороны военно-морского флота Японии, но и со стороны тех, кто занимался транспортировкой золота по канадской железной дороге» [591] .
591
Полутов А. В. Перевозка российского золота на кораблях японского военно-морского флота из Владивостока в Японию и Канаду в 1916–1917 гг. С. 163.
А вскоре Кэнго Мори принес в Банк Англии благую весть: японские крейсеры будут готовы прибыть в порт Владивостока ориентировочно 10 июня 1916 г. [592]
9 мая 1916 г. главам всех информационных агентств и газетных компаний Японии за подписью заместителя морского министра было разослано уведомление «о запрещении в соответствии с приказом морского министра № 8 от 28 августа 1914 г. любых публикаций о местонахождении, действиях и заданиях кораблей „Тонэ“, „Акаси“, „Ниитака“, „Касуга“, „Ниссин“, „Могами“ и „Мацуэ“». А чтобы японские журналисты лучше вняли просьбам военных моряков, в тот же день морское ведомство достигло с Министерством внутренних дел соглашения о том, что начальники полицейских управлений префектур проведут «соответствующую работу» с главами информационных агентств и газетных компаний. Да, уважаемые читатели, вы не ошиблись: крейсеры «Акаси» и «Ниитака» участвовали в знаменитом неравном бою с нашим героическим «Варягом» у корейского порта Чемульпо.
592
Bank of England Archive. C 5/189, AC 588, AL 3066/4. Russia — Agreement. Р. 177.
А японцы уже вовсю готовились к дальнему морскому походу. 28 мая оба корабля были готовы. Однако затем наступило томительное ожидание: дата выхода в море неоднократно переносилась.
Со своей стороны, Дж. Г. Нэйрн в весьма жестком тоне уведомил де Замена, что «японские крейсеры прибудут во Владивосток примерно 10 июня, и я буду рад узнать от вас, что ваше правительство сможет доставить золото туда к этой дате» [593] .
А пока что из Банка Англии в Казначейство королевства пришло подтверждение, что по итогам окончательной сверки, проведенной Министерством финансов Канады, вес золота, уже доставленного из Владивостока, «практически совпадает со стоимостью, заявленной представителем Казначейства Российской империи в Лондоне, а именно 8 001 701 фунт стерлингов» [594] . Таким образом, все страхи англичан, что золото, полученное из России, не соответствует заявленным параметрам качества, оказались несостоятельными.
593
Ibid. Р. 179.
594
Ibid. Р. 182.