Расписанная красками
Шрифт:
Брук фыркнула в подушку.
— Значит, ты боишься Ларсонов и моей матери? Может быть, я просто заблуждаюсь. Я никак не могла влюбиться в такого слабака.
Дрейк протянул руку и провел пальцами по ее улыбке.
— Клянусь, когда это необходимо, я могу быть храбрым.
Брук убрала улыбку с лица, радуясь, что наконец-то появилась возможность серьезно поговорить.
— Я тебе верю. На самом деле… я думаю, ты был очень смелым по отношению к своей жене.
Они оба лежали на боку, наслаждаясь послевкусием еще одного
Чтобы смягчить свое любопытство к женщине, которая когда-то занимала ее место, Брук провела пальцами по волосам Дрейка.
— Я понимаю, что упоминать твою покойную жену, это ужасный постельный разговор. Но к этому моменту ты уже должен был усвоить, что я из тех людей, которым требуется много честного общения, чтобы почувствовать себя комфортно. В данный момент я просто говорю то, что у меня на уме и в моем сердце, и я надеюсь, что ты можешь воспринять это таким образом. Я часто думала о том, как тебе тяжело было смотреть, как кто-то, кого ты любишь, проходит через то, через что прошла твоя жена.
Дрейк вздохнул и кивнул.
— Да. Смотреть, как рак уносит жизнь Трейси, было самым тяжелым испытанием, которое я когда-либо переживал.
— Какой у нее был рак?
— Изначально у нее была шишка в груди… потом она распространилась на многие другие области. Она пробовала обычные методы лечения. Они не работали, а иногда даже ухудшали ситуацию. В конце концов она бросила лечение и стала принимать только обезболивающие. Трейси поразил не только рак… Мы все трое изменились, когда нам пришлось с этим бороться. Брэндон бросил спорт, чтобы проводить с ней время после школы. После ухода Трейси он больше не вернулся в спорт, и я никогда его не заставлял. Это был еще один совет, который я проигнорировал в отношении своего сына.
Брук тяжело сглотнула.
— Что случилось с тобой? Как изменился ты?
Дрейк пошевелил головой на подушке, подыскивая слова.
— Оглядываясь назад, думаю пока это происходило я довольно хорошо держал себя в руках. После того, как Трейси ушла, я взорвался. Я погрузился в себя и насколько мог держался подальше от людей. Забота о Брэндоне была единственной причиной, по которой я смог выбраться из этого состояния. Он нуждался во мне, чтобы создать для него нормальную жизнь. В конце концов я это сделал. Но это заняло пару лет.
Брук опустила руку. Кончики ее пальцев зарылись в волосы на его груди. Она закусила губу. Его жена тоже нашла опухоль. Как она могла рассказать ему о своей ситуации? От одной мысли об этом ей захотелось убежать от него подальше. Она не хотела иметь дело с его реакцией. От мысли, что может причинить ему эмоциональную боль, ей стало плохо.
— Эй… — сказал Дрейк, приподняв ее подбородок пальцем. — Почему грустный взгляд? Эта часть моей жизни закончилась. Тебе не нужно грустить обо мне или Брэндоне. Теперь мы в порядке.
Брук позволила ему наклонить свое лицо к своему.
— Я знаю… но я как одна из тех, кто готовится к зомби-апокалипсису. Может быть, это потому, что я философ, но
Дрейк фыркнул.
— Брук, почему ты преувеличиваешь негативное? Ты говоришь о вещах, которые, вероятно, никогда не произойдут.
— Преувеличиваю?
Дрейк перекатился на спину и потянул ее на себя, пока голова не оказалась у него на груди. Он заключил ее в свои объятия, когда она уткнулась туда лицом.
— Перестань думать о худшем. Ты молода… здорова… я уверен, у тебя впереди долгая жизнь.
— Дрейк… когда мы на днях пошли на завтрак к моей семье … все, о чем я могла думать, это то, что я хочу то же, что и у них. Майкл и Шейн иногда сводят меня с ума, но я также завидую их супругам и семьям. Я хочу для себя такой же жизни и не могу не надеяться, что так и будет. Тебе не кажется это разумным?
Дрейк вздохнул под ее щекой.
— Конечно. Вполне естественно, что ты хочешь детей, тем более, что у тебя их еще нет. Из-за того, что мы спим вместе, я спрашивал себя, смогу ли я снова стать отцом. Ответ: я не знаю. Я просто знаю, что хочу, чтобы у тебя было то, что ты хочешь от жизни, так что, думаю, мы с этим разберемся. Впрочем, я бы хотел жениться до того, как ты забеременеешь. Назови меня старомодным, но мне нравится делать это легально.
Брук улыбнулась ему в грудь.
— Ты не старомодный. Ты благородный. Этот термин гораздо лучше подходит к моему описанию тебя поэтичным и страстным.
— Благородный… очень средневековый термин. И звучит так, будто я рыцарь.
— Что ж, у вас с сыном действительно есть склонность к героизму. Я думаю, что это слово подходит.
Дрейк вздохнул и усилил хватку.
— Брук… я тоже в тебя влюбляюсь.
Брук вздохнула у него на груди.
— Если это правда, то я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал.
— Это связано с Ларсонами?
Брук рассмеялась.
— Не заставляй меня отказываться от моей аналогии с героем. Нет… это не касается Ларсонов.
— Ладно… какое обещание ты хочешь?
Брук подняла голову и встретилась с ним взглядом.
— Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты помнил только хорошие времена, которые у нас были. И я хочу, чтобы ты позволил себе снова влюбиться… как сейчас в меня. Ты один из хороших парней, Дрейк. Такие мужчины, как ты, никогда не должны оставаться без женщины, согревающей их постель… я серьезно.
Дрейк рассмеялся, но наморщил лоб.
— Что, черт возьми, это вызвало? Ты та женщина, которую я хочу согреть в своей постели. Потребовалась вечность, чтобы тебя сюда затащить. Я не способен думать о другой женщине. Ты забираешь всю мою энергию… а мы еще даже не добрались до хороших вещей.