Рассказы и сказки
Шрифт:
Прибывшие сюда странники, достигнув горы, что в стране Гдето, оседали вокруг нее, у ее подножия.
Охотники шли потом в лес с луком и стрелой; рыбаки засиживались у ясного пруда с удочкой и сетью; ладил землепашец свой плуг; гнал пастух свое стадо на тучную лужайку. Возникали селенья.
Но велико и обширно подножье горы — селенье не видит селенья, не знает одно про другое.
И каждое создает для себя свой отдельный мир и затем устраивает этот свой "единственный" мир. Каждое сотворяет
И доживают свой век, и умирают, когда наступит пора — все согласно воле и закону бога "единого".
И молятся своему богу, и разговаривают на "едином" языке человеческом.
И работают, и плодятся, и размножаются; и взбираются шаг за шагом вверх по склону горы, желанной горы.
Медленно, с пшеницей, овсом и рожью, шагает землепашец; его обгоняет виноградарь; выше, вслед за дикой козой, прыгает по камням и скалам пастух; за металлической жилой следует упорно горняк…
Но некоторые добираются еще выше.
Это те, которые, при всем благополучии, успокоиться не могут.
Уж слишком мятущиеся у них души; слишком тоскуют они по высоте, по высочайшей высоте!
Влечет вершина горы.
В каждом селеньи бывает такой тоскующий, в иных даже много их — они вот и тянутся вверх…
Тянутся.
И чем выше — все тоньше и тоньше хребет горы. Во время блужданий, бывает, столкнутся.
А столкнутся…
Грустной тогда становится сказочка, грустной и страшной.
Тоскливые повести, кровавые битвы!..
Ткется сказочка…
В каждом селеньи бывает тоскующий, а в иных даже много их…
По вершине тоскуют они…
По ветрам, по сильным; по орлам могучим; по широкому, вольному небу; по ясному, яркому свету; по чудесному солнечному восходу…
Влечет вершина горы…
Поодиночке идут они. Межами полей шагают они. Из виноградных шатров выходят. По краям шахт скользят. Прыгают через камни и скалы, обгоняя дикую козу…
С тоскующими взорами, устремленными в высокую высь, бредут они; навостренными ушами ловят они шумы высей — и, бывает, столкнутся…
Столкнутся — и испугаются…
И удивленные, недоверчиво остановившись, разглядывают друг друга.
Из разных концов пришли они, разными путями шли и по-разному одеты, неодинаково острижены, и по-разному покрыта их голова.
Приветствуя друг друга, заикаются:
— Мир вам!..
Каждый произносит это на своем языке, на своем "единственном" языке. По-чужому звучит это в ушах у другого — как-то жестко, не по-человечески, враждебно. Каждому кажется, что другой ему угрожает.
"Он меня оскорбляет, бранит".
И тут они приходят в столкновение:
— Если ты человек, ты должен верить в…
При
На двух языках произносятся два имени бога. И каждый думает о другом:
"Говорит он не по-человечески и к тому же в бога не верует…"
И готовятся к бою.
Перед битвой каждый призывает своего бога на помощь.
На разных языках говорят они. Разные имена называют. И думает каждый про себя: "Он издевается надо мной да еще богохульствует!"
Или: "Он поклоняется другому богу, не настоящему богу, злому богу!"
Разгорается все сильнее ненависть, и они дерутся. Дерутся не на жизнь, а на смерть.
И один побеждает — один и его "единый" бог.
А побежденный проклинает или благословляет своего бога и падает сраженным.
Катится тело побежденного вниз по горе. И стелется кровавый след по горе, по склону, высокой, большой горы.
А победитель, вознесши благодарения своему богу на своем языке, взбирается снова все выше и выше.
С каждым днем растет число тех, которые тоскуют в селениях и, сталкиваясь там, на склоне горы, вступают в битву…
Растет тоска, которая гонит все выше и выше, растет гнев против дикаря, встреченного на пути; против дикого животного, не верующего в бога, у которого не настоящий бог и который лепечет на каком-то нечеловеческом языке…
И с каждым разом все выше поднимается человек с его гневом, а с человеком — все выше распря и битвы…
С каждым разом битвы все ближе к вершине горы…
И все чаще и все с большей выси катятся мертвые тела побежденных вниз по горе. И, цепляясь за острые камни и скалы, разбиваются в окровавленные куски. И все чаще плещет там кровь, все больше кровавит хребет горы, все чаще струится она вниз по горе, вниз…
Трупы растерзанных богохульников, скатывающихся вниз, делают все тучней и тучней землю у подножья горы; все полней, благодатней колосья пшеницы и ржи; налиты и цветущи виноградные гроздья, слаще сок винограда; все обильней трава под копытом у дикой козы, все лучше и жирнее молоко, которое дает она пастуху…
А тоскующие победители благодарят господа бога и взбираются все выше и выше…
И повествует еще сказочка:
Плодятся и множатся селенья у подножья горы. Растет число тоскующих по высоте, увеличивается и количество поднимающихся ввысь…
Все опасней и опаснее дорога ввысь — к могучим орлам и вольным ветрам, к восходу солнца и широким небесным просторам…
Все больше диких, косноязычных богохульников там, на хребте.
И лезут уже туда вооруженными. И все чаще и чаще сталкиваются там вооруженные отряды. А при каждой встрече там битвы, и все во имя бога, во имя бога "единого"…