Рассказы о капитане Бурунце
Шрифт:
Пьяница, конченый человек… Не верьте мне, гоните меня вон!» Если говорили:
«Не верим»,- он возмущался еще больше. Хорохорился: «Я в жизни копейку чужую не взял! У меня руки чистые. Я еще всем докажу…»
На этот раз в милицию он явился тихий и трезвый.
Плечо у него дергалось, правая рука мелко и непрерывно дрожала. Кто-то вымыл его, одел во все чистое.
Глаза у старика были кроткие и терпеливые. Он сел на указанное место и прижал дрожащую руку другой, здоровой рукой.
Воронцова привели и усадили в противоположном
Бухгалтер только дернулся и, что-то шепча, отвернулся в сторону.
— Чего уж вы так! — сочувственно сказал Воронцов.- Кончать надо спектакль, папаша. Повиниться бы вам начистоту — и делу конец.
Обстоятельно и солидно подтвердил свои показания,
Алексан крикнул:
— Ложь! Оговор!
Воронцов укоризненно покачал головой:
— Зачем же от всего отказываться? — Он снисходительно улыбнулся.- Нельзя же так… Вот у меня будет вопрос: склоняли вы меня пить с вами или нет?
— Не склонял,- тихо отозвался Алексан,- но уговаривал, это верно. Потому что как сам пьяница поганый, то всегда искал компанию.
— А что я отвечал на эти уговоры?
— Отказывался.
— Правильно. А почему?
Алексан подумал и с отвращением объяснил:
— Тогда еще ты человеком прикидывался, хотя уже весь прогнил насквозь.
— Ну вот, опять вы…
Вмешался следователь. Было приказано не оскорблять друг друга.
— Нет, я на старого не обижаюсь. Что же обижаться, если человек вне своего ума? — Воронцов ощупывал бухгалтера злыми глазами, но голос его звучал ласково.- Пусть скажет, почему я отказывался с ним выпивать?
Алексан несколько раз глотнул воздух, прежде чем успокоился и смог ответить:
— Говорил, что счетоводу не положено пить с бухгалтером, Но все-таки, подлец, выпил, когда я поднес!
— Верно! — Ераносяна такой ответ явно обрадовал.- И когда я с вами начал пить? Первый раз когда выпили вместе?
Старик не мог понять, почему его враг радуется. Неохотно буркнул:
— В марте, кажется…
— Верно! Теперь пусть гражданин следователь посмотрит, от какого числа был подделан первый чек. Не Трудитесь даже смотреть: это тоже произошло в марте! — Воронцов всем корпусом потянулся к столу, за Которым сидел следователь.- Теперь я заявляю, что именно в марте они с председательницей меня обработали. За этой именно выпивкой все и решилось. Уговорили Воронцова отстать от честной жизни. Златые горы обещали.
— Врешь! — Алексан заколотил дрожащей рукой по колену.- Все ты врешь! Хотя бы председательницу не Путай!
— Пусть старик ответит, — спокойно попросил Воронцов,- может ли бухгалтер не заметить подделку чека, особенно когда подделка такая грубая?
— Доверял я тебе, подлецу!-с Отчаянием воскликнул Алексан.
— А между тем бухгалтер — должность недоверчивая! — отрезал Воронцов. Холодно сообщил следователю: —
Следователь попросил его назвать, когда, где именно и при каких обстоятельствах он передавал бухгалтеру деньги. Воронцов стал перечислять даты, суммы:
— Один раз дал прямо в конторе- и для него и для председательницы. Это было, когда из города вернулся после продажи мяса… Всех случаев, конечно, не помню. В другой раз завернул деньги в газету — тысяч, что ли, двадцать — и к нему домой принес. Сумма была, так сказать, с доставкой…
Алексан скорбно мотал головой, шептал;
— Нет… Нет…
Следователь наклонился к нему:
— Хотите что-нибудь заявить?
— Что ж заявлять? Не было этого. Да все равно вы мне не поверите…
Воронцов усмехнулся.
С Сусанной Ростомян он держался совсем иначе.
— Когда бухгалтер во время выпивки, в марте месяце, объяснил мне, что все такое будет делаться с ведома председателя,- показал он на очной ставке,- я, прямо скажу, не поверил! Как можно! Товарищ Сусанна — уважаемый человек, все ее знают. Про ее жизнь, как я слышал, даже в школах учат. Видный человек. Но потом бухгалтер разъяснил, что именно из-за авторитета председателя все у нас сойдет безнаказанно. Тогда я поверил.
Сусанна внимательно и строго смотрела на него. В ее взгляде не было ни волнения, ни беспокойства. Лицом к лицу против Воронцова сидела пожилая женщина, много видевшая в жизни, никогда не просившая снисхождения и сама не умеющая щадить.
Она спросила:
— Ты лично мне передавал деньги?
Она подчеркнула слово «лично». И Воронцову на секунду показалось, что он ее понял.
— Как можно! — торопливо отозвался Воронцов.- У меня с председателем не было личного общения. Деньги передавались через бухгалтера. Алексан назначал: из пятидесяти тысяч — тридцать председателю, пятнадцать бухгалтеру, пять счетоводу Воронцову. Я брал свою пятерку, остальные сорок пять вручал Алексану. А уж как он там дальше распоряжался, меня не касалось. Может, товарищ Ростомян этих денег никогда и не видела и ничего о них не знала. Не берусь утверждать.
— Так это уже что-то новое! — подхватил следователь.- До сих пор вы заявляли, что председатель колхоза Сусанна Ростомян получила восемьдесят тысяч от вас.
Он придвинул бумагу, чтобы записать показание.
— От меня,- смиренно согласился Воронцов,- но не из рук в руки. Через бухгалтера. Если, конечно, бухгалтер отдавал…- Помялся и осторожно добавил: — Что сомнительно, как я теперь понимаю…
Сусанна остановила пишущую руку следователя:
— Хотя для меня это удобно.- лазейку мне дает,- я все же заявляю, что по-прежнему не верю насчет Алексана. Он пил, правда, и сильно пил, с тех пор как у него единственный сын погиб на войне, но воровать не мог.- Она усмехнулась: — Воронцов меня выгораживает ради своего интереса. Одного Алексана ему удобнее будет проглотить.