Рассказы о Розе. Side A
Шрифт:
– О, я гожусь, – сказал Дэмьен. – Я тоже люблю жить с кем-то, бумажки покидать, кино посмотреть… Я всё время живу с кем-то. Я профи в семейной холостяцкой жизни. Знаешь, как в том старом фильме с Леммоном и Маттау, когда он уходит от жены и поселяется у друга…
– Да, вот оно – начало прекрасной дружбы, – засмеялся отец Декамп, и опять так хорошо, тепло, разноцветно, будто выпустил в воздух, в пасмурное небо связку воздушных шаров, и она там лопнула, и всё небо в шариках; Дэмьена отпустило – всё же он в порядке, просто чудак, эгоцентричная личность; надо успокоить ван Хельсинга; они докурили, допили кофе; перешли в библиотеку, которая выполняла функции и гостиной – комнату с мозаичными камином и стеклянными полками, и креслами вольтеровскими; перенесли с собой бутылку коньяка; Дэмьен сразу пополз
– У меня еще минут десять, – отреагировал Маттиас на бой антикварных часов, сравнил их со своими роскошными, – и я побегу. Итак, Собор. Почему Собор?
Дэмьен так увлекся книгами, что даже не сразу понял, что Маттиас и отец Декамп смотрят на него и ждут ответа.
– Ну… почему бы и нет?
– Нет-нет-нет, тут что-то свое, юнговское, ницшеанское. Почему, например, не Жанна, не святой Себастьян? – не отставал Маттиас.
– У Дэмьена только что вышла книга про образы святых в кино и массовой литературе, – отец Декамп откинулся в кресле. – Плохо ты подготовился к приезду Оуэна. Он же известный писатель. Это как если бы к нам вдруг приехал бы Стивен Кинг, а ты его такой – а какого рода литературу вы пишите? Ах, ужасы… про вампиров? Убогость распоследняя…
Маттиас закатил глаза.
– Я прошу прощения, абсолютно искреннее, я не знал про святых, я только про Иисуса книгу нашел и прочитал. И то она у меня на ночном столике с закладкой на сто пятнадцатой странице… из пятисот, окей, каюсь. А книгу про святых можно купить? У тебя есть, Декамп?
– Еще чего… Соборную библиотеку обворовывай, там есть обязательный экземпляр. Ну, ладно, она и вправду только вчера пришла по почте, два экземпляра, один я сразу закинул в библиотечные комнаты. Мне кажется, она сразу провалилась в загадочную книжную массу, и та ее переваривает… такой там нереальный срач, и пока Дэмьен в ней порядок будет наводить, можно что-то стащить, всё равно только я помню, что там есть, но проверять у меня руки не дойдут…. но вот завтра туда придет Оуэн, разберется, и – никаких «о, возьму-ка я подшивку «Плейбоя» за прошлый год, всё равно никто не заметит, что я подписал Собор на него…».
– У нас нет «Плейбоя», сумасшедший ты человек… у нас только официальные мещанские издания типа городской ежедневной газеты и «Мира цветов» для общества Святого Розария, они же все еще там цветочницы – представляешь, Оуэн, какое совпадение: все наши тетеньки-прихожанки – владелицы цветочных магазинчиков по Асвилю, цветочная католическая мафия. Но книга об Иисусе шикарная, без бэ; я, когда гуглил ее, устыдился, – ощущение, что ее читали все, кто интересуется католичеством и кино… не знаю… как «Богатый папа, умный папа» мечтающие о богатстве читают…
– Да, книга об Иисусе просто супер. Я был так горд за христианство, когда читал ее. Но если бы я писал книгу, – отец Декамп взял новую сигарету, вкрутил ее в мундштук и поднял мундштук к небу, будто призывая Маттиаса и Дэмьена в свидетели, – я бы написал о Дьяволе. О том, что он повсюду. Если бы я был Антихристом… выбирал бы, каким быть в мире, чтобы нравится, соблазнять, сбивать с толку, сводить с ума, я бы выбрал… ммм… да, Стивена Фрая. Идеальный Антихрист. Ну, я не утверждаю, что Стивен Фрай Антихрист, – отец Декамп засмеялся. – Это метафора. Я не фанатик, я слишком ленив для этого. Это чисто умозаключение. Я не храню для него или еще кого семь кинжалов, выкованных в Риме, под кроватью. Но я бы точно стал таким, будь я дьяволом: очаровательным, обворожительным,
– Ну, не знаю, какие там тиражи у Оуэна, – начал Маттиас.
– Очень пока далекие от Фраевских, – Дэмьен покраснел, аж щеки заболели. – Хотя книгу об Иисусе уже включили в обязательное чтение в университетах для культурологов и искусствоведов. Книга про святых у меня есть своя, придет в коробках, я дам почитать… она только-только вышла, на этой неделе появится во всех книжных.
– Короче, я к тому, что отец Декамп скромничает, – Маттиас неожиданно налил себе еще на палец коньяку, видно, разговор его страшно развеселил и он передумал куда-то там бежать. – Он сам может быть чем-то вроде французского аналога Стивена Фрая.
– О, нет. Я же священник.
– Ты также восхитительно придаешь значение ерунде, у тебя шикарный акцент, у тебя много непонятных старомодных увлечений вроде верховой езды и страсти к средневековой поэзии, и ты играешь великолепно на органе, и ты – о, да – католический священник. Как стильно! Тебе нужно начать с кулинарной программы с Клавеллом в качестве помощника, – Маттиас выпил. – Всё равно я думаю, что Стивен Фрай упомянут после обеда не случайно. Что-то отец Декамп прочитал такое с утра, что привело его в белую ярость…
– Аннотация к последней книге, – честно признался отец Дэмьен. – Флавия покупает кучу книг, я тоже иногда, но она больше, и пересылает их сюда, потому, что там у нее нет места для книг, и вообще, ей нравится, когда всё в одном месте; и я взял из коробки последнюю книгу Фрая почитать, поржать; иногда у него бывают хорошие пассы; а в аннотации зачем-то написали, что, ко всем прочим титулам и увлечениям, Стивен Фрай активно борется с вмешательством католической церкви в частную жизнь, причем это официальный статус – борец против вмешательства католической церкви в частную жизнь; а к книге, к сюжету, это вообще никакого отношения не имеет; просто так написали…
– О, неужели где-то католическая церковь еще вмешивается в частную жизнь? – Оуэн подыграл Декампу, но увидел, что Маттиас нахмурился.
– Вооот, Оуэн оценил иронию, а Мёльдерс нет.
– Потому что я вмешиваюсь в личную жизнь, и Стивен Фрай мне не указ.
– Как ты можешь?! Стивен Фрай против. А как ты вмешиваешься, дай-ка подумать… Приносишь людям поесть… с детьми сидишь. В магазин ходишь. Ухаживаешь за больными. Отговариваешь наркоманов от дозы. Да… Абсолютное зло. Я когда прочитал эту фразу, полдня лежал на полу и пил. Какое дело до католической церкви Стивену Фраю – вот что я подумал? И почему католическая церковь? Что за фигня? Мы же и так полупрозрачные, ни на что не влияем. Люди в свою жизнь пускают кого угодно, тетушек двоюродных, бабушек, прочих родственников, Опру, всяких прочих безумцев с ТВ, психологов-любителей, Стивена-сука-Фрая, и они гораздо более чудовищны. Я прямо прифигел от этой приписочки… Вот тогда я и подумал, что Стивен Фрай Антихрист. Не знает, чем бы нас еще добить. Дьявол – вот что печально. Дьявол – это вот такие вот приписочки на книжках всяких знаменитых педиков.
– Предлагаешь организовать фонд защиты от родственников и психологов? Устроить аутодафе книгам Фрая?
– Да срать я хотел на Фрая. Просто я подумал, что мы и вправду в жопе. Кому мы нужны вообще? Церковь совсем уже утратила статус «помощника», поддержки… Кто к нам пойдет вообще? У нас есть куча благотворительных программ. Мы все тут с дипломами медиков, психологов, педагогов, филологов, философов. Но помогаем мы как-то действительно херово… Мы скорее часть декорации – какого-то старинного театра, типа Шекспира в классических костюмах; необычное увлечение…