Рассвет Четвёртый. Часть 1
Шрифт:
– Может, пойдём... э-э-э... сядем? – совсем уж стушевался я, толкнув свою дверь.
Фелинн пожала плечами. Руки, которыми она вцепилась в моё плечо, были холодными, но единственное, что захотелось – взять и отогреть их в своих ладонях.
Мелькнула невысказанная мысль – это вот я сейчас предложил волчен прийти в мою комнату... посидеть? Одна часть меня, видимо, самая неприглядная, ехидно отозвалась: какой же ты идиот, Квадра. Другая же просто покачала головой и не стала высказывать своего мнения, мол, что сделано, то сделано, а всё остальное – помыслы недостойные.
Мельком глянув на коммуникатор, я понял, что уже скоро и ложиться не придётся. Впрочем, я бы поспал хоть пару часов.
Пока я включал свет, маленькая волчен забралась на мою кровать, подтянула ноги и обняла колени, уставившись в пол. При этом вид у неё был такой, что я даже не сразу рискнул присесть рядом. Я был готов к тому, что она сейчас окончательно разревётся, но она только шмыгала носом.
– Фелинн?
– Да?
– Скажи, зачем ты пошла в Церковь?
Она подняла взгляд, но избегала встречи с моим.
– Мне... было нужно.
– Но разве Кларист не запретил тебе? – нахмурился я. – На улицах и так опасно, а...
– Кларисту не понять, - быстро замотала головой она. – Это очень сильно меня касается.
– Почему? Что такого в Церкви, ради чего ты так жизнью рисковала?
Фелинн прикусила губу и отвернулась.
– Я не могу сказать.
– Но всё же?
– Дракон запретил об этом говорить.
– Но...
– Пожалуйста, не задавай вопросов. Я всё равно не смогу тебе пока на них ответить. Я слово дала.
– Эх, сложно иметь дело с честными волчеками, - хмыкнул я, неуклюже попытавшись подбодрить её.
– Особенно когда их так мало, – скривилась Фелинн. – Я могла бы многое тебе рассказать, Квадра, из того, о чём никогда бы не хотела ни знать, ни помнить. Детские воспоминания, особенно плохие, очень яркие. У меня достаточно плохих воспоминаний. А о том, зачем я хожу в Церковь... Мне ещё и страшно говорить. Страшно не за себя, а за всех, кого я знаю.
Я вздохнул, потом, поддавшись внезапному порыву, обнял сгорбившуюся на краю кровати Фелинн. Она доверчиво прижалась ко мне, и я ощутил щекой короткую гривку на её шее.
– Извини. Я не буду больше спрашивать.
Маленькая хрупкая волчен прижала уши и посмотрела на меня.
– Спасибо.
И тут дверь моей комнаты медленно, с похоронным шелестом отворилась.
На пороге стоял мрачный Дракон, казавшийся ещё темнее на фоне светлых стен. Судя по грязным сапогам и гриве, которая слиплась в неаккуратные мокрые пряди, он пришёл домой всего несколько мгновений назад и даже не успел привести себя в порядок.
Я опустил взгляд, стараясь не смотреть в пустые зрачки его синих глаз. Тёмный волчек помолчал немного, затем сквозь зубы процедил:
– Фелинн, выйди.
Волчен тихо, бочком пробралась мимо высокого Дракона, робко посмотрела ему в глаза, но на его лице не дрогнул ни один
Тёмный волчек смотрел ей вслед, пока она не ушла, затем перешагнул порог и закрыл дверь.
Я усиленно делал вид, что меня нисколько не смущает нависшая надо мной чёрная тень, но признаюсь – мне на самом деле стало жутко.
Дракон долго молчал, не двигаясь с места. Наконец, он заговорил, угрожающе и весомо делая паузы после каждого слова:
– У тебя хорошая память?
– Э-э... Не жалуюсь, мессейр, - удивился я.
– А я бы не стал на месте тебя утверждать так уверенно это. Особенно если ты столь легко и быстро приказы забываешь, идущие от меня.
Я вжал голову в плечи против собственной воли. Дракон совершенно не заботился о правильности фраз, но я яснее ясного понимал, что он хотел сказать.
– Если вы о том, что произошло там, на площади, то я уже всё обдумал и хотел бы извиниться перед вами...
В следующую секунду чёрные когти сомкнулись на моей шее, и Дракон рывком поднял меня с кровати и швырнул к противоположной стене. Не успел я глотнуть воздуха и сползти по стене, как тёмный волчек схватил меня за шиворот и как следует встряхнул.
– Я не отец тебе, чтобы проучивать, как зарвавшегося щенка, - ледяным голосом сказал он, не мигая. С нарастающим ужасом я понял, что его глаза по-настоящему мёртвы – они помутнели и не отражали свет, зрачки не сужались. – Твои извинения ни к чему!
– Я... – прохрипел я, но чёрный, слишком крупный для волчека коготь упёрся мне в грудь.
– Ты не думаешь никогда о последствиях! Ты делаешь только то, что пришло в твою голову в данную секунду! И ты не сожалеешь о том, что произошло. Броня цвета крови тебе бы подошла. Среди них полно таких героев.
Мне на миг показалось, что у Дракона изо рта разит холодом, словно из морозильной камеры. Но я почти сразу убедил себя, что это моё разыгравшееся от испуга воображение.
Он отпустил мою рубашку и сморгнул, и я чуть ли не с облегчением осел на пол, судорожно сглатывая и потирая шею.
– Не стану перечислять слова, которые знаю применительно к твоему случаю. Безрассудство и упрямство – только этим пока ты себя и проявил. – Дракон даже не позволил себе повысить тон.
– Мессейр, я...
– Я не буду спасать тебя вечно из тех петель, куда ты по собственной прихоти суёшь голову.
– Я же не прошу об этом! – выпалил я. Моё сердце бешено колотилось.
По горлу Дракона прошёл тяжёлый хриплый вдох.
– Тогда в трущобах, - клацнул он зубами, - я оказался рядом случайно. Та стая всего лишь загоняла очередную добычу, и если бы Феникс не подал тревогу, я бы не стал возвращаться в Сожжённый район. Сейчас ты, нарушив мой приказ, сам рванул под дула оружий Доспехов. Не надейся, что в следующий раз я успею отвести от тебя пулю. Поэтому прежде думай, что делаешь. Самое худшее, что тебя может ожидать, даже не смерть. Если попадёшь к Красным Доспехам в руки, поверь мне, при первой же возможности лучше сдохни.