Рассвет над морем
Шрифт:
— Верно! — сразу согласился Котовский. — А где бы мог сейчас быть Япончик? Как его найти? — спросил он после паузы.
— Это нам уже известно, где он сейчас. И как его найти — тоже есть способ. Нам надо, чтоб ты его припугнул, он тебя боится. Вот только где вам встретиться?
Григорий Иванович снял свои черные очки, положил их перед собой и стал барабанить пальцами по столу, задумчиво поглядывая в окно.
— Лучше всего было бы, — сказал Столяров, — затащить его сейчас же хотя бы сюда и поговорить — шито-крыто… Вот только знает ли он тебя в лицо?
— Не
— Тогда не годится, — сразу отбросил свое предложение Столяров. — Провалишь маску «доктора Скоропостижного». — Он кивнул на белый халат на плечах у Григория Ивановича, стетоскоп на столе, шкафчик с медикаментами в углу: — Вся эта мишура нам очень подходящая.
— Н-да, — задумчиво согласился Котовский, — удачный вышел маскарад. Жалко терять… — Вдруг он тихо засмеялся и хлопнул ладонью по столу. — Все будет в порядке, Александр! Поговорим именно здесь. И Котовский с ним познакомится, и прием у доктора Скоропостижного сохраним!
— Каким образом?
Котовский хитро прищурился, придвинул к себе бланки для рецептов со штампом врача-физиатра, фтизиатра и физиотерапевта Скоропостижного, обмакнул перо в чернила и стал писать поперек бланка.
Столяров с любопытством следил за его пером.
На листке появились две строчки:
«Япончик! Нам нужно поговорить. Приходи немедленно на Базарную, 36-А, встретимся на приеме у доктора Скоропостижного. Котовский».
Столяров понимающе засмеялся, и Котовский подал ему рецепт..
— Можно так устроить, чтобы Япончику сразу же и передали?
— Можно. Среди его телохранителей у нас есть свой человек — из молдаванской братвы, из старых «корешков» Шурки Понедилка…
Григорий Иванович положил бланк в конверт, Столяров тем временем надевал гимнастерку и шинель.
Затем Столяров взял конверт, и они с Котовским крепко пожали друг другу руки.
— Счастливо!
Когда внизу хлопнула дверь за Столяровым, Григорий Иванович прошелся по комнате, заложив руки за спину и сосредоточенно обдумывая положение. Что на свидание с Котовским Мишка Япончик придет — в этом не было сомнения: он уже давно набивался «установить контакт». Но как заставить бандита подчиниться? Да и как держать себя во время разговора? Ведь Япончик приведет с собой целую шайку, а Котовский будет один…
Слух, что Мишка Япончик, всемогущий король одесских бандитов, объявляет на эту ночь Одессу «открытым городом» для банды налетчиков, прошел уже от Фонтанов до Лузановки и от Николаевского бульвара до самой Заставы.
Окна в особняках, особенно на центральных улицах и в районах дач, плотно закрывались ставнями, а где ставен не было — баррикадировались шкафами, столами и матрацами. Каждый дом готовился к обороне как умел и как мог. В больших домах организовывалась внутренняя самооборона — из всех жильцов мужского пола от четырнадцати лет под командой господ офицеров, проживавших в этом доме.
Приближалась и в самом деле тревожная ночь.
Город
В гостинице «Лондонской» самооборону несли все постояльцы мужского пола, до камергера двора его императорского величества включительно. Освобожден от участия в самообороне был только английский адмирал Боллард; совет старейших постояльцев, который руководил самообороной, надеялся умолить адмирала вызвать с кораблей «Бейвер» и «Скирмишер» вооруженных английских матросов и охранный взвод шотландских стрелков. А тем временем «совет старейших» лично охранял самого адмирала Болларда. Генералы и адмиралы русской добрармии с браунингами в руках стояли под дверями покоев адмирала. Каждого, кто появлялся в коридоре, они освещали электрическими фонариками.
Не могло быть никаких сомнений, что первым объектом нападения должна стать именно гостиница «Лондонская», где собралась вся знать белой эмиграции, а также и неисчислимые — и не доверенные сейфам банков — ценности скопившейся здесь всероссийской буржуазии.
К консулу Энно в Воронцовский дворец, охранявшийся вызванными с французского минного тральщика матросами, была отправлена специальная депутация: шлите искрограммы в Яссы, в Константинополь, прямо в Париж — просите, требуйте, молите, взывайте на весь мир, чтоб долгожданный иноземный десант на всех парах, под всеми парусами как можно скорее летел спасать Одессу!..
Дверь в кабинет доктора Скоропостижного скрипнула, и Влас Власович просунул голову в щель:
— Доктор! Пациент! — В голосе старого фельдшера звучало искреннее удивление и возрастающее уважение к доктору, популярность которого росла у него на глазах.
— Пускай войдет. Вот только руки помою. Идемте, Влас Власович, польете мне на руки.
Сквозь щель кухонной двери Котовский увидел, как из приемной в кабинет прошел пациент. Курчавый, с черными усиками. Сомнений не было: это сам Мишка Япончик.
Тогда, вместо того чтобы мыть руки, Котовский сбросил свой белый халат и стал напяливать его на Власа Власовича.
— Влас Власович! Вы сейчас будете доктор Скоропостижный. Все остальное я вам потом объясню. Скорее!
— Но!..
Влас Власович был совсем ошарашен.
Однако времени уже не было, а испуг Власа Власовича был как раз кстати, и Григорий Иванович толкнул очумелого фельдшера к кабинету.
— Вы сядете на мое место и будете только поддакивать.
И тут Влас Власович увидел, что доктор Скоропостижный вытаскивает из кармана пистолет. Влас Власович поскорее поднял руки кверху.