Рассвет

Батлер Октавия

– Я обещала Гейбу, что возьму с тебя слово.

– Для чего ему это нужно?

– Он говорит, что если ты дашь слово, то обязательно сдержишь его.

– А если не дам, то обо всем тут же донесу?

– Знаешь, Лил, похоже, мне все равно, что ты сделаешь.

Пожав плечами, Лилит повернулась к деревне и зашагала туда, куда шла до этого. Для того чтобы уразуметь, что она сказала, Тэйт понадобилось несколько секунд. Снова догнав Лилит, она остановила ее, взяв за локоть.

– Прости меня, я не хотела тебя обидеть, –

прошептала она. – Так ты идешь с нами или нет?

– Знаешь большое хлебное дерево на берегу реки – то, самое большое?

– Знаю, и что?

– Завтра после завтрака мы встретимся там и оттуда отправимся – если вы хотите идти со мной.

– Ждать до завтра для нас слишком долго.

– Решайте сами.

Повернувшись, Лилит отправилась к лагерю. Сколько оанкали слышали их разговор? Один? Или несколько? Или все до единого? Но как бы там ни было, Никани наверняка узнало все в ту же минуту. Значит у него будет время послать за Ахайясу и Дайчаан. И ему не придется сидеть в кататоническом состоянии подобно остальным.

По сути, до сих пор она не понимала, почему они поступают так. Ведь без сомнения все из них заранее знали, что их питомцы готовят побег. Кахгуяхт тоже все знает. Что оно собирается делать?

Неожиданная картина всплыла у нее в памяти – она увидела племя дикарей, провожающих своих сыновей на многие месяцы одинокой жизни в джунгли, или пустыню, или куда бы там ни было, где те смогут доказать свое мужество.

С наступлением определенных лет юноши должны доказать на практике, что все, чему они учились до сих пор, не пропало зря, что они могут выжить во враждебных тяжелых условиях существования.

Неужели все так просто? Неужели дело именно в этом? Сначала людям преподали урок, потом отпустили их на вольные хлеба, где они смогут доказать, что готовы к самостоятельному существованию?

Тогда к чему эти страдающие в кататонии оолой? Как это объяснить?

– Лилит?

Она вздрогнула и остановилась – рядом с ней появился Джозеф. Они двинулись дальше вместе и вскоре оказались около костра, вокруг которого сидели люди и ели жаренный ямс и бразильские орехи, которых кто-то принес целую корзину.

– Ты уже поговорила с Тэйт? – тихо спросил он.

Лилит кивнула.

– И что ты решила?

– Что сначала поговорю с тобой.

Молчание.

– Что ты решил, Джо? – наконец спросила она.

– Я иду с ними.

Остановившись, она повернулась к нему и заглянула в лицо, но не увидела ничего.

– Уйдешь и бросишь меня? – прошептала тогда она.

– Для чего тебе оставаться здесь? Потому что здесь Никани?

– Ты бросишь меня, Джо?

– Для чего ты хочешь остаться? – его свистящий шепот готов был сорваться на крик.

– Потому что вокруг нас корабль. Потому что здесь некуда бежать.

Джозеф взглянул вверх на половинку луны и на первые россыпи звезд.

–

Я хочу убедиться в этом сам, – тихо отозвался он. – Что бы ты ни говорила, у меня все равно такое ощущение, что я на Земле. И это несмотря даже на то, что в тропических джунглях я нахожусь первый раз в жизни. Все равно здесь все пахнет и имеет вид совершенно земной.

– Я же объясняла тебе…

– Я должен убедиться во всем сам.

– Хорошо.

– Тогда пойдем со мной, потому что я не хочу оставлять тебя здесь.

Лилит сжала его руку, словно он был дикий зверь, вот-вот готовый убежать от нее.

– Пойдем с нами, – прошептал он. – Не заставляй меня бросать тебя здесь.

Закрыв глаза, она отгородила себя от ощущения окружающего леса и неба, от людей, негромко переговаривающихся около костра, от оанкали, щупальца которых были перепутаны в очередной безмолвной беседе. Сколько оанкали слышали последние слова Джозефа? Ни один из них даже не повернулся к ним, ничем не выдав того, что хотя бы отчасти находится в курсе происходящего.

– Хорошо, – кивнула она. – Я иду с вами.

4

На следующее утро после завтрака они вдвоем ждали остальных под условленным хлебным деревом. Перед этим она заметила Габриэля, незаметно пробиравшегося из лагеря с огромной корзиной, большим топором и мачете, в общем, полностью экипированным для заготовки дров. Никто никого не заставлял этого делать, и люди обычно отправлялись за дровами, как только в этом появлялась необходимость, вот и Лилит сейчас, заткнув за пояс мачете, двинулась в джунгли, словно бы пособирать там фруктов. Часто, отправляясь за добычей, она брала с собой несколько человек, если чувствовала в себе настроение преподать им несколько уроков, или шла одна, если хотела поразмышлять в одиночестве.

В это утро в джунгли вместе с ней отправился только Джозеф. Тэйт ушла из деревни сразу же после завтрака. Как догадывалась Лилит, ложной целью Тэйт мог быть один из огородов, разбитых Лилит и членами семейства Никани. На этих огородах росли ямс и кассава, а кроме того бананы и ананасы. Если Тэйт решила запасти овощей и фруктов в дорогу, надолго этих запасов все равно не хватит – все равно им скоро нужно будет начинать учиться добывать пищу охотой и собирательством того, что попадется на пути.

Лилит прихватила с собой только несколько жареных плодов хлебного дерева, как за их приятный вкус, так и за то, что они содержат в себе много белков. Кроме того в сумке у нее было немного ямса, бобов и кассава. На дно своей корзины она положила смену одежды из того плотного и легкого материала, который умели изготовлять оанкали, а также несколько сухих поленец для растопки костра.

– Мы не сможем долго тут ждать, – сказал Джозеф. – Они все уже должны быть здесь. Может быть они уже побывали здесь до нас и ушли?