Рассвет
Шрифт:
– Скорее всего они сейчас следят за нами из леса и покажутся только после того как убедятся, что мы не привели за собой хвоста. Они хотят быть твердо уверенными, что я не продала план их побега оанкали, не рассказала все оолой.
Озабоченно нахмурившись, Джозеф взглянул на нее:
– Ты говоришь о Тэйт и Габриэле?
– Да.
– Никогда бы не сказал, что они могут так о тебе подумать.
Лилит пожала плечами.
– Гейб сказал, что бежать нужно обязательно, если желаешь себе добра. Он слышал, что люди опять начинают поговаривать о том, что
– Я всегда сама шла на встречу опасностям, Джо, – ответила она, – и тебе придется к этому привыкать, если ты хочешь оставаться со мной.
Глядя на реку, он немного помолчал, потом взял ее за руку.
– Ты жалеешь, что пошла, хочешь вернуться?
– Может быть. Но я все равно пойду с вами.
Он не стал спорить, ей не понравилось его молчание, но она приняла его как должное. Джозеф очень хотел уйти, это было ясно. Он был просто уверен, что находится на Земле.
Через несколько минут из-за ближайших деревьев появились и направились к ним Тэйт, Габриэль, Врей и Элисон. Остановившись перед Лилит, они некоторое время ее рассматривали. Она была уверена, что до недавнего времени за ней с Джозефом наблюдали из джунглей и возможно даже слышали часть их разговора.
– Что ж, вперед, – проговорила она.
Выстроившись в цепочку, они двинулись вдоль реки вверх, против течения, потому что возвращаться обратно в лагерь никто не изъявил желания. Реки было решено придерживаться для того чтобы просто-напросто не заблудиться. За уверенность в том, что движение вперед происходит все время целенаправленно, иногда приходилось платить тяжким трудом. Тогда из-за поясов приходилось доставать мачете и прорубаться сквозь береговые заросли и переплетение воздушных корневищ, но все без жалоб шли на эту жертву.
Вокруг царила сильная влажность, и все обливались потом. Скоро с неба хлынули потоки воды – начался дождь. Почва под ногами превратилась в грязь и начала разъезжаться, и это было основной помехой – на дождь никто не обратил внимания. Еще меньше их донимали москиты. Лилит редко когда снисходила до того, чтобы прихлопнуть самого надоедливого. Сегодня вечером рядом с ней не будет Никани, который сможет снять зуд с укусов, не будет внимательных и нежных прикосновений чувственных рук и щупалец. Неужели только она одна будет скучать по своему оолой?
Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Они продолжали идти до тех пор, пока солнце не встало у них точно над головой. Тогда решено было присесть отдохнуть под стволом полуповаленного дерева, обросшего мхами, на которые они не обращали внимания; навязчивых насекомых, падавших на них с дерева, просто смахивали с одежды. На обед было съедено несколько плодов хлебного дерева и самые желтые из тех бананов, что имелись в корзинке Тэйт. После еды все напились прямо из реки, на ил и песок в воде которой давно уже научились не обращать внимания. Когда вода находилась в пригоршне, того, что находилось, в ней не было видно, а кроме этого, похоже, отсутствовали болезнетворные
Как ни странно, но разговоров почти не было. Подкрепившись, Лилит отошла за дерево, чтобы справить нужду, и когда она появилась вновь, глаза всех остальных беглецов были выжидающе и настороженно направлены на нее. Сразу же после этого все как один нашли для себя совершенно друг 3/4 й интересный предмет – друг друга, соседнее дерево, кусок еды, собственные ногти.
– Господи, – пробормотала Лилит, и продолжила, уже громче: – А теперь нам пора поговорить.
Она остановилась перед склоненным деревом, на котором некоторые из ее спутников сидели, а другие стояли облокотившись.
– В чем дело? – спросила она. – Вы что же, подумали, что я решила вас бросить, а сама отправилась назад к оанкали? Или может вы решили, что у меня в запасе есть какой-нибудь магический способ просигналить им отсюда? Вы что, подозреваете меня во всяких низостях?
Молчание.
– Так или не так, Гейб?
Он ответил на ее взгляд открыто.
– Мне нечего тебе сказать.
Габриэль развел руками. «Конечно, нам неспокойно. Мы не знаем, чем все это закончится. Мы испуганы. Ты должна сделать нам скидку, Лилит, не стоит обращать внимания на эмоции… но вместе с тем, вместе с тем Лилит, ты ведь сильно отличаешься от нас. И никто не знает, как далеко распространяются эти отличия …»
– Она никуда от нас не уйдет! – крикнул Джозеф, шагнув к ней и встав рядом с ней. – По большому счету, она такая же, как мы. Во всем человек. Мы все идем на риск, и она рискует вместе с нами.
Элисон снова опустилась на пень, на котором сидела.
– И так чем же мы рискуем? – требовательно спросила она. Сказав это, она обращалась прямо к Лилит. – Что будет с нами дальше?
– Я не знаю. Я могу только предположить, но мои предположения немногого стоят.
– Говори!
Оглядев всех одного за другим, Лилит увидела в лицах только одно – ожидание ответа.
– Я думаю, что это последняя проверка оанкали, – сказала она. – Люди решаться на побег только тогда, когда будут уверены, что полностью готовы жить самостоятельно. И живут в джунглях так долго, как смогут продержаться. И если им не удается выжить здесь, то им не удастся выжить и на Земле. Вот почему никто не мешал ни нам, ни остальным спокойно уходить из лагеря. Вот почему не было погони.
– Наша погоня пока еще не проявила себя, а о том, гнались ли за теми, кто бежал раньше нас, никто не знает, – ответил Габриэль.
– За нами никто не гонится, я точно знаю.
– Я не уверен.
– И когда же ты наконец соберешься с силами поверить в это?
Он ничего не ответил. Он смотрел вверх по течению реки, и в глазах его горело нетерпение.
– Почему ты, Гейб, так хотел, чтобы с вами отправилась я? Зачем я была тебе нужна?
– Ничего такого, Лил. Просто…
– Врешь.
Нахмурившись, он поглядел на нее исподлобья.
– Просто я полагал, что ты тоже заслужила шанс вырваться из лап оанкали – конечно, если ты сама этого хочешь.