Рай: правила выживания
Шрифт:
— Хорошо. Примерную схему я разработал, до высадки ещё понаблюдаю, если что — откорректируешь сама.
— Юджин, у тебя нет бумаги?
— Чего? Слушай, иди отсюда, не морочь мне голову, я и так от этой парочки ненормальных скоро сам свихнусь!
Он от парочки. За неполные сутки. А у меня их — четырнадцать голов, ну, если уж окончательно переходить на аграрные термины. И стандартный месяц на чужой планете. Ладно, где наша не пропадала…
А пока… Мне нужна бумага! Я вернулась в пассажирский отсек и начала методичные расспросы. Юлька постучала пальцем по моему… Машиному лбу
Дегри распирало любопытство иного рода. Он сразу сообразил, что сломать челюсть можно только с чьей-то посильной помощью, а так как в центре всех последних событий была я, то… И Владис выбыл из строя из-за меня.
— Это твой парень, Мари?
— Надеюсь, ты ни с кем не успел поделиться своими выводами? А то смотри, присоединишься в медотсеке к Комаровски, — предупредила я.
Но на самом деле с гордостью ответила бы "да", вот только он не парень. Он мой муж. И я должна ему, по меньшей мере… Одно признание.
Но мои поиски были тщетными… Климов презрительно процедил:
— Бу-ма-га? Маш, ты какая-то… странная.
Анастази и Лайза, мне кажется, вообще не поняли, о чём речь.
И я пошла приставать к Двинятину.
— Мария… Я даже не знаю, чем помочь, — развёл руками он. — В экспедицию мы точно ничего похожего не брали…
Оставалось только одно — опять идти на поклон к Кейсту. И не факт, что у него эта самая бумага найдётся… Я слегка приуныла. К тому же хотелось есть и спать… Словом, отвлеклась на нужды тела, ничем иным я не могу объяснить то, что едва не налетела в пустом коннекторе на Сетмауэра.
— Маша, я слышал, тебе нужна бумага? Вот, возьми… Я записываю на ней… Неважно, возьми.
Я с недоверием уставилась на парня, протягивающего мне белый лист формата стандартного визора:
— Может, у тебя и ручка есть?
— Есть. Ты же её вернёшь?
— Сразу же!
Я схватила у него ручку, чистый белый лист и заорала на весь отсек:
— Кир! Ты лучший, я тебя обожаю!
Получилось немного хрипло… Всё же вчера меня душили, сегодня я… А впрочем, кому какое дело? На радостях я ещё и чмокнула его в щёку, развернулась и на крейсерской скорости ворвалась в каюту. Куда только делись голод и усталость?
И что, казалось бы, сложного в том, чтобы написать собственному мужу пару тёплых строк? Так нет же… Я вся извелась, помня о том, что стереть надпись на бумаге невозможно. Это вам не стандартный носитель… А лист у меня был только один… Я даже посочувствовала всем подследственным, дающим признательные показания… Ну, почти всем. Некоторые говорили просто: "Ты опер, ты и пиши".
Можно начать… с каких-то общих воспоминаний, например: "Андерсен, помнишь, когда мы познакомились, ты был…". Нет, не то! Испортила лист, пришлось отрезать верхнюю часть. Может быть, просто: "Андрей,
Надо как-то… Ей-ё, я же не могу сказать мужу, как Киру — "Ты лучший", в свете утренних событий поймёт совершенно однозначно.
Никак не предполагала, насколько это трудно… Тут ещё ИИ объявил о начале обеда, пришлось всё прятать — о тотальном контроле я не забыла — и идти. Наскоро похватав из окна раздачи всё, что сегодня давали, я бы с удовольствием вернулась в каюту… Но такими привилегиями обладали только члены экипажа. Так что пришлось лицезреть нескольких студентов — к счастью, не одноклассников — и Юльку с Двинятиным. Они пока ещё старательно шифровались, садясь в разных концах стола.
— Маш, что случилось? — сразу спросила Юлька, устраиваясь с тарелками рядом.
— Что? — неужели я опять прокололась?
— Ты второй день подряд ходишь в комбезе! Это же ненормально, — обличающее ткнула пальцем она. — Рассказывай, что произошло.
Пришлось наскоро врать, что, мол, тренирую волю, потому как на Мьенге для всех форма одежды одна — ассей.
— Ты права, — ненадолго погрустнела Юлька. — Но это же, наоборот, повод почаще менять наряды! Чтобы к ужину надела самое красивое платье!
Пришлось обещать, иначе не отвяжется. А меня ждало недописанное письмо, и, чуть не столкнувшись с Таней и Климовым, я выскочила из столовой.
На сытый желудок думалось плохо. Совсем не думалось, зато так спалось… Юлька едва растолкала меня перед ужином. Вот гадство! Переодеваться я отказалась наотрез, лучше поскорей поесть и вернуться к письму, ведь это последняя ночь перед высадкой!
Ни Кейста, ни мужа на ужине не было, с напутственной речью к нам обратился Бен.
— В час двадцать по бортовому времени корабль встаёт на орбиту АстразетаРай. В четыре сорок всем пассажирам собраться у переходного шлюза. Обо всём остальном наш ИИ оповестит вас дополнительно. Приятного окончания полёта.
— Спасибо, — задорно ответил Солнце, — а мы, в благодарность, приглашаем всех членов экипажа послушать наш концерт — сегодня сразу после ужина! Ребята, всех вас приглашаем!
Я улыбнулась. Корабль готовится к переходу на орбиту — ну какие могут быть концерты? Но Беня вежливо поблагодарил, пообещав, что не занятые в этот вечер обязательно придут.
— Маша, Юля, мы ждём и вас тоже, — сказал Кирилл. — И вас, Илья.
— Ну… Я не знаю, — замялась Юлька.
Очевидно, у них с Двинятиным были очень конкретные планы.
— Маш, ну ты-то будешь? — бесцеремонно встрял Солнце.
— Может быть… — обтекаемо ответила я. — Хотелось бы выспаться перед высадкой…
— Да мы не долго, — обрадовал он. — Пришлось многое выкинуть из-за травмы Влада.
Вам скоро придётся и самого Влада выкинуть, и я бы посоветовала начинать поиски замены прямо сейчас.
Но для меня важнее совсем, совсем другое… Торопливо доев последний ужин на "СЗ-32/7", я едва ли не бегом вернулась в каюту. Достала заветный лист бумаги и вывела на нём слова, казавшиеся в тот момент правильными.