Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать
Шрифт:
Тот, на чьих коленях я сидела, повернулся и пьяно осклабился, решив, что он сам по себе хорош и прекрасен, а с животом, полным пива — вдвойне.
— Ты…это…пойдем-ка со мной… — начал сообщать мне свои требования прекрасный принц.
— Зачем?
Вопрос поставил его в тупик. Он долго соображал, зачем мне надо идти с ним и после некоторого раздумья выдал:
— Тебе понравится!
— Кто?
— Я! — гордо заявил он, а его дружки замерли в предвкушении интересного зрелища.
— Да-а? А что потом?
— Как что? — не понял он. — Потом…ну…это…ну ты и я…
— Что ты и я, это понятно, — с деланным вздохом стала я втолковывать ему достаточно громко, чтобы слышали все вокруг. — А потом-то что, после того, что ты и я?
— Ну, это… — он задумался. — Разойдемся и все. А что еще ты хотела?
— Ничего, — успокоила я «принца». — Жениться не заставлю.
— Как это «уже было»? — не понял он.
— Ну так, было и прошло. Жениться же ты не захотел, значит, ничего и не было. Так?
«Принц» опять задумался, усердно шевеля мозгами, при этом он расслабил руки и я спрыгнула с его коленей.
— Стой! — крикнул он и покачнулся. — Еще же ничего не было!
— Было, все уже было, просто ты ничего не помнишь, — ласково сказала я ему, пытаясь пробраться к стойке.
— Не было! — обиженно продолжал доказывать «принц», а его конопатый приятель гнусно ухмыльнулся и резким движением задрал мне юбку сзади почти до спины.
Возможно, они ждали совершенно другой реакции — визга, криков или как там еще ведут себя женщины в подобной ситуации, но во-первых у меня были надеты походные штаны и сапоги, а во-вторых я сильно разозлилась на такое отношение к обслуживающему персоналу.
— Ну, мать твою, достали вы! — выругалась я по-русски и влепила глиняной кружкой в лоб конопатому, а потом, задрав юбку, двинула ему сапогом в колено. Конопатый взвыл и попытался вскочить, но удар в колено это такая штука, после которой еще долго будешь хромать, уж точно знаю, и он осел на свой стул, держась за расшибленный лоб.
— Теперь ты, дорогой, — зловеще начала я, обращаясь к «принцу». — Было у нас что-то или нет?
Демонстративно подняв подол, я постукивала сапогом по полу, а сама прикидывала, чем бить этого бугая, если он начнет подниматься. Получалось, что тоже сапогом и только в живот. «Принц» опустил глаза и разглядывал сапог, потом проследил за моим взглядом и уперся в свой живот, поднял глаза и…
— Правильно понял, именно туда и попаду, — подтвердила я.
Все вокруг молчали, пока я собирала пустые кружки и уносила их, пока я вытирала стол и только конопатый зло смотрел, но тоже не возникал. Отойдя в сторону к стойке, я спокойно ждала, кто будет требовать выпивку и еду и только сейчас заметила Ганса, который выглянул из кухни и показал мне большой палец.
Почти все посетители разошлись, расползлись и разлетелись по своим и чужим домам, я заканчивала вытирать столы, прикидывая, сколько еще посуды предстоит перемыть, как ко мне подошел Мартин. Первый день работы дался мне нелегко — стычка с пьяными дураками, пока еще непривычные обязанности, да и само новое место жительства — ко всему еще надо было заново привыкать. Я здорово устала и присела на стол, вытирая пот со лба.
— Я сегодня просидел до самого конца, — сообщил мой новый знакомый, покачиваясь и тяжело плюхаясь на стул рядом со мной. — Хотел посмотреть, что у тебя получается.
— Ну и как, налюбовался? — равнодушно бросила я, — получилось?
— Получилось! — мужчина улыбнулся в ответ. — Только Ганс разозлился, что не удалось тебя прихватить. Но это ерунда, проспится, одумается и посмеется со всеми вместе.
— Ганс? Но хозяин даже…
— Я не о хромом Гансе говорю, а о том, которому ты кружкой в лоб засветила. Ну, который тебе юбку задрал в расчете на развлечение, а получилось совсем наоборот, он же еще и в дураках остался. Но ты его не бойся, ребятам понравилось, как ты себя вела, и тебя будут уважать.
Мартин встал и я рассмотрела его получше. Невысокий, некрасивый, худой и лохматый, он не вызывал никакого интереса, пока не начинал говорить и улыбаться. При этом его лицо становилось настолько обаятельным, что не ответить ему улыбкой было невозможно. На вид ему было лет тридцать пять или чуть больше, потертая одежда и двухдневная щетина мигом накидывали лишний возраст.
— Спасибо тебе, что помог. Я же только сегодня пришла в Гедерсбург.
— Пользуйся, — добродушно бросил он. — А откуда ты пришла? Выговор у тебя странный какой-то…
— Издалека. Но это тебе неинтересно. Пиво-то тебе хромой Ганс поставил? — я спрыгнула со стола и подхватила тряпку, чтобы продолжить уборку.
— А как же! — отозвался Мартин. — Пусть только попробует обмануть! Ну, я пошел, удачи тебе, Марта!
— Спасибо, и тебе удачи, Мартин.
Слова Мартина оказались сущей правдой. Меня больше никто не задирал, когда я сновала между столами, разнося заказанное, никто не лапал и не пытался зажать в темном углу.
Фрау Линда поначалу встретила меня несколько натянуто, но постепенно наши отношения стали более теплыми, когда она убедилась, что я не собираюсь строить глазки хозяину да и вообще никому из постоянных посетителей трактира. Я втянулась в работу, жизнь стала потихоньку устаканиваться, пришло время и для малых радостей. Ровно через месяц я получила свои десять серебряных марок — сумма не очень большая, но и не маленькая по здешним меркам. Первым делом я прикупила себе полотна и сшила новую юбку и блузку по такой моде, как здесь ходило большинство женщин, большое декольте, узкие рукава и оборки от локтя, а сверху я накидывала тот короткий жакет, что презентовал мне хозяин в первый день работы. Под юбку я продолжала одевать штаны — эта привычка сохранилась у меня еще и потому, что женщины здесь под юбками не носили ничего, что вызывало у меня смех и слезы одновременно. Ходить с голым задом, а потом возмущаться, что тебе задрали юбку в темном углу! Фрау Линда сказала, что горожанки побогаче носят панталоны с разрезом по шву и показала, где. Тут я уже не могла сдержаться и хохотала до слез, невероятно удивив ее своим отношением к этому делу. Мы долго обсуждали с ней, как удобней ходить в туалет, в моей одежде или в ее, но каждая осталась при своем мнении, правда, насмеявшись от души. И еще я никак не могла расстаться с сапогами. Они сослужили мне хорошую службу в первый день, под юбкой их почти не было видно, а носить такие башмачки или туфли на плоской подошве, как местное население, я не могла и не хотела. Старые сапоги развалились и сапожник сделал мне новые, из замши, гораздо более мягкие и удобные, чем те, что почили в бозе.
После получения первой зарплаты прошла неделя и город точно сошел с ума — приехали бродячие артисты. Целая кавалькада разноцветных кибиток и повозок с самыми невероятными рисунками на покрывающих их тентах устроилась под городской стеной, с самого утра призывая жителей на спектакли, цирковые представления и прочие развлечения. Знакомство с цирками своего мира давало мне право снисходительно относиться к подобным зрелищам, но народ бежал на представления сломя голову и ради такого праздника хромой Ганс отпустил меня почти на целый день, чтобы я могла тоже посмотреть на представление. В общем, оно меня не особенно привлекало, но получить целый выходной и поболтаться по городу — такая перспектива меня очень обрадовала и я пошла вместе со всеми с самого утра за городские ворота, где уже стояли разноцветные шатры и циркачи вовсю старались завладеть вниманием публики. Выдували огонь, жонглировали гирями и ножами, ходили по канату и танцевали на двух палках, сражались деревянными мечами и дубинами…всего было не перечесть. Рядом зазывали на кукольный спектакль, дальше уже сооружали декорации и приглашали на комедию в стиле «любовный треугольник», где актеры в театральном гриме и костюмах чуть ли не силой затаскивали зрителей на представление. Подумав, я решила посмотреть, чем богата здешняя Терпсихора и пристроилась недалеко от сцены. Народ постепенно заполнял пустые места, тем, кому не хватило сидячих мест, встали в проходах по краям помоста и действие началось.