Разбитые иллюзии
Шрифт:
Я потеряю всё.
Эти мысли я обрушила на Шона. В ответ пришла глухая тоска, и он захлопнул связь.
В дверях показался Тони, сигнализируя, что товар загружен и мы тоже можем убираться отсюда.
Мрачно окинув всех взглядом, я вышла из зала. Выйдя из здания с достоинством, к машине мы ринулись бегом.
Несколько минут я ничего не соображала, наблюдая, как дома этого гадкого городишки проносятся мимо, и очнулась лишь, когда нас обступил лес.
«Шон! Вы выбрались?»
«Нет, —
«Он предатель?»
«Нет. Он подставился. И нас подставил. Придётся быть с ним, контролировать и помогать, если что. Они хотят узнать о Нью-Йорке побольше».
Я не сдержала потока отчаяния и вины — бросаю Шона в логове вампов с более чем сомнительным напарником.
«Пати, Пати. Всё неплохо. Я ведь не инкуб», — и тут он снова закрыл связь, пряча свои мысли.
«Шон! Без глупостей! Без глупостей!!! Хватит, что я их наделала!»
«Это была не глупость, Пати. А единственно правильное решение, блестяще реализованное».
«Это была глупость и сумасшедшее везение! Они могли убить Тони».
«Но не убили! Победитель всегда прав, ты всё время забываешь об этом».
«Победитель всегда прав? Ложь. Шон, пожалуйста, просто выйди оттуда живым и вернись в Нью-Йорк. Неужели история с Франсом ничему тебя не научила?»
«Научила. Научила, Пати. И я безумно благодарен тебе за то, что ты меня освободила, и я могу ослушаться даже прямого приказа. Прости. Я вернусь. Верь мне».
И он не просто захлопнул связь, а задраил наглухо.
— Грёбаный безмозглый экс-инкуб! — заорала я, слезы лились по щекам. Саданув несколько раз по приборной доске, я чуть отогнала страх и злость.
Тони молчал, следя за дорогой. Я схватилась за голову, пытаясь собраться с мыслями. Ничего не выходило.
— Тебе надо отдать эту штуку коту, — вдруг произнёс Тони, и Стилет тут же зло зашипел на него в моей голове. Я зашипела тоже, оборотень холодно глянул на меня.
— Проткнёшь? И я тоже ссохнусь и развалюсь?
О, это было то, что нужно. Его слова в момент отрезвили меня.
«Кения!» — позвала я и открыла окно. Холодный ночной воздух тоже неплохо прочищал мозги.
Чёрный крылатый кот летел нам навстречу. Тони сбросил газ, мы притормозили и Кения, заложив вираж, грациозно впрыгнул в окно. Радостно заурчав от встречи со мной и со стилетом, кот принялся тереться о руку. Стилет зарычал, как собака, но я уже успела прийти в себя и дистанцироваться от него. Кения, казалось, услышал этот рык, но воспринял его как предложение поиграть.
«Не смей меня отдавать!» — заверещал артефакт в моей голове.
Это было уже слишком. После выходки Шона получать команды от этой ино-живой твари я не собиралась. Не тратя
— Ты мой хороший и умный котик, — сообщила я, фамилиар согласно сощурился.
— Вот и славно, — подал голос Тони, — Так что там Чери?
— Унюхал инкуба-консерву. Бромиас оказался дружком одного из хозяев, и их оставили до утра. Догадайся, что задумал Шон.
— Нам придется его выручать, — мрачно констатировал оборотень.
— Если он доживёт до утра, — огрызнулась я. — Мы не можем бросить детей на этих волков и мчаться спасать Шона! — снова стукнула, на этот раз по подлокотнику.
— Не можем, хозяйка. Но мы можем вызвать кавалерию, и нас встретят на полпути, так мы сможем вернуться.
— Кавалерия — это боевики Седрика?
— Да. Поверь, он хорошо натаскал нас на бои с вампами. После Абшойлиха он многое учел. И у них отличная экипировка.
— Вы же не выносите серебро!
— Да, оно жжётся, но зачем его касаться голым телом? Всё продумано.
Достав мобильник и что-то понажимав, он протянул его мне.
— Звони.
Вздохнув, я поняла, что это единственный выход, и нажала вызов.
Трубку взяли со второго гудка.
— Ну?
— Я укокошила семерых вампов, они хотели купить… этих. Мы купили их… и не только их. Погони не видно, но нет гарантий, что её нет. Шон и грязнуля застряли в городе.
Повисло молчание, Седрик думал. Я добавила.
— Никто не догадался, что я — это я.
— Если я вышлю к вам своих и они примут бой, то станет ясно, где… эти.
Я опять вздохнула.
— Уже не до тонких игр. Мне надо вернуться. Прикрой Фрешита и наши покупки.
— А может, если Фрешит сдохнет, я освобожусь? — зло поинтересовался он.
— А может, если ты, наконец, начнёшь поступать как должно, а не как хочется, боль стихнет?
— Меня не терзают Тени, — удивлённо ответил он, — Мне не… — И осекся.
— Ты ошибаешься. Слишком часто. Не признаешь ошибок. И сам от себя скрываешь свою боль.
Он молчал, и я продолжила:
— Ты хотел, чтобы я простила тебя, Седрик. Я тебя простила. Но если я потеряю брата из-за твоей глупости и упрямства, то уже не смогу тебя простить. Никогда.
— По телефону можно соврать, — почти шёпотом произнес он.
— Я повторю, если ты дашь мне такую возможность.
— Руман! Боевой выезд полным составом. Вертолёт поднять в воздух и идти навстречу.